По следам своих снов
Шрифт:
Про себя Вика решила называть Константинаса магом: имя «Константинас», хоть и подходило ему, было уж очень длинным, а как его сократить, она никак не могла себе представить. Не называть же его «Костей», в конце концов! Назвать его так у Вики просто язык не повернулся бы.
Её удивляли глаза мага. Древние считали, что глаза – зеркало души. Интересно, какая душа должна быть у человека с такими глазами? Вика всегда считала, что по глазам человека можно понять, говорит он правду или лжёт, и что он чувствует. Однако по глазам Константинаса она не смогла бы сказать ничего. В них был интерес, странная внимательность,
«Надеюсь, он хотя бы не маньяк, – подумала Вика. – Вроде не похож, хотя кто их знает, маньяков этих… Как-то не довелось встретиться. Да и не хочется. Говорят, что маньяки – очень милые и обаятельные люди… Хм, до определённого времени, правда. Да уж, меньше надо смотреть телевизор, а то везде начнут мерещиться маньяки, вампиры, шпионы и всякая нечисть».
Маг пришел вовремя, проявив редкую пунктуальность. Он был галантен и так же предупредителен и вежлив, как и вчера. У Вики даже возникло ощущение, что она общается с рыцарем эпохи Средневековья.
Впрочем, рыцарство в том его виде, каким оно показывается в фильмах, едва ли существовало на самом деле. Вика вспомнила, как в институте преподаватель философии, профессор, рассказывал о рыцарях – какими они были на самом деле. Аудитория хохотала и чуть не плакала от смеха: уж очень сильно отличались их представления о рыцарях от того, что рассказывал профессор. «Нет уж, от встреч с рыцарями – увольте, – развеселилась Вика. – В нашем обществе принято мыться чаще, чем раз в несколько месяцев…»
На сей раз Константинас выбрал другое заведение общественного питания. Про себя Вика подумала, что «Версаль» куда больше соответствовал магу, чем то кафе, в котором они были в прошлый раз. «Версаль» не был самым дорогим рестораном города, однако обстановка его вполне отражала название. Спокойная тёплая атмосфера под старину, резная деревянная мебель, огромные картины в позолоченных рамах… Уютные диванчики, обитые атласной тканью с цветочным рисунком, шёлковые подушки с кисточками и бахромой – здесь всё было в меру роскошно и феноменально удобно. Вике здесь очень нравилось, и она бывала здесь раньше с Олегом. На какое-то мгновение ей стало неуютно, но она отогнала непрошенные воспоминания, улыбнулась и посмотрела на своего собеседника.
Константинас очень внимательно смотрел на неё. Вике даже показалось, что он изучает её, оценивает по каким-то своим критериям и пытается проникнуть в её мысли. «Чушь, – подумала она. – Мысли нельзя прочитать, это всё сказки, да глупые россказни людей с неустойчивой психикой».
Лёгкая улыбка тронула лицо мага. «Всё-таки как здорово общаться с нормальными людьми, – подумалось ему. – Сами находят объяснения любым странностям, и ничего не нужно объяснять, и можно ни о чём не беспокоиться».
– Почему Вы улыбаетесь?
– Вспомнил довольно нелепую историю нашего с Вами знакомства. По-моему, нам пора перейти на «ты».
Разговор перешёл в другое русло, и Вика напрочь забыла странный изучающий взгляд своего визави.
Константинасу кто-то позвонил, он извинился и вышел из зала. Вика в первый раз за весь вечер огляделась по сторонам, наблюдая за посетителями. Лучше бы она этого не делала. Через столик от неё сидел Олег с той самой девушкой, которую она видела с ним в ювелирном магазине.
Обычная девчонка, каких тысячи. Обесцвеченные до состояния «соломы» волосы, впрочем, неплохо подстриженные. Лицо без особых признаков интеллекта, зато со всеми признаками слишком тесной дружбы с солярием. Обычная одежда – джинсы с вышивкой и стразами, да обтягивающий пуловер с глубоким вырезом. И не было в ней ничего особенного. Единственное, что обращало на себя внимание – излишняя, кажущаяся смешной, жеманность и какая-то неестественность движений. Чем больше смотрела Вика на свою соперницу, тем больше недоумевала: чего такого Олег смог в ней разглядеть? «Что он в ней нашёл? – никак не могла понять Вика. – Чем эта… кикимора лучше меня?!» Вике вдруг стало не по себе: слишком много совпадений для двух дней. Ей захотелось тут же уйти из ресторана, но в этот момент вернулся Константинас.
– Что случилось, Виктория? Вам… тебе нехорошо?
Вика не стала врать: она показала на столик, за которым сидели влюбленные, и сказала, что это её бывший парень и его новая девушка.
– Я думаю, мне лучше уйти.
– Но… Виктория, там никого нет! Эта часть зала абсолютно пустая!
Искреннее недоумение, сквозившее в голосе Константинаса, заставило Вику ещё раз посмотреть в ту сторону. Там действительно никого не было.
– Ничего не понимаю! Но всего пару секунд назад они были там! Я же их видела! Наверное, они увидели меня и решили уйти. – Это было единственное разумное объяснение. Ведь Вика только что видела их своими собственными глазами!
Константинас подозвал официанта и спросил, когда ушли парень и девушка, сидевшие за тем столиком. Официант удивился.
– Простите, но Вы ошиблись. Этот столик зарезервирован постоянным гостем и там никто не мог сидеть, я Вас уверяю…
Вика ничего не понимала. Она была абсолютно уверена в том, что видела их.
– Но ведь я их видела! Я не могла ошибиться!
– Я думаю, что у всего есть логическое объяснение, и мы с лёгкостью его найдём.
Голос Константинаса был странным: он успокаивал, и Вике почему-то очень захотелось спать. Константинас проводил её до квартиры, и Вика, с трудом добравшись до своей кровати, сразу же заснула.
Проснулась она на следующий день очень поздно. Сильно болела голова, пришлось выпить таблетку цитрамона. Однако головная боль стала сильнее. Возникло ощущение, что в голову забивали гвозди. «И всё-таки хорошо, что у меня отпуск, и не надо идти на работу, – подумала она. – Работать в таком состоянии просто невозможно». Даже думать удавалось с трудом. Каждая мысль отдавалась болью в голове.
Вике стало казаться, что время остановилось, и головная боль будет продолжаться вечно.
Тишина комнаты взорвалась телефонным звонком, отозвавшись новым приступом головной боли. Звонил Константинас. Услышав, по всей видимости, довольно странный голос Вики и узнав, что у неё очень сильно болит голова, он попросил разрешения приехать. Вике было уже всё равно. Думать было больно и совсем не хотелось. Но появилась непонятная надежда, что он хоть что-нибудь сможет сделать с этой головной болью. Ведь он всё-таки врач! Психиатр… Наверное, головная боль как раз по его части.