По следу Черта
Шрифт:
— Тогда занимайтесь, — сказал Иван. — Это личное указание Валентина Ивановича. Вознаграждение в равных долях должны получить все члены группы или родственники погибших. Они все указаны в этих документах.
Он кивнул на папки.
— Будет сделано, — почтительно кивнули «бухгалтеры». Один сразу вытащил мобильный телефон и ушел в другую комнату, плотно прикрыв за собой полированную резную дверь.
— А вы рассчитайте две доли бойцов и одну долю командира, — распорядился Иван.
Второй «бухгалтер» пощелкал калькулятором и быстро
— Шестьсот тысяч, а здесь — по двести, — прокомментировал он.
— Как говорится, извольте получить! — скупо улыбнулся Иван-Жан. — Только Валентин Иванович просил предостеречь вас от дальнейших игр с журналистами…
— Для меня этот вопрос закрыт, — сказал Волк. — Только не уверен, что редактору понравится обрыв интересной темы. Если Кулагин начнет сам придумывать продолжение, то я тут ни при чем.
— Хорошо, я с ним поговорю, — сказал Иван-Жан и протянул руку. Расстались они вполне дружески.
А через час, прямо на улице, Волк вручил доли подчиненным. Они стояли среди обтекающего их потока прохожих, смотрели друг на друга и не знали, что говорить и что делать. Их лица не выражали никаких эмоций.
— Ну, что, разбегаемся? — нарушил молчание Волк.
— Разбегаемся, — кивнул Долматов.
— Конечно, — согласился Ванин.
— Вы бы пушки выкинули, — посоветовал Владимир.
Но бойцы синхронно покачали головами.
— Тогда у нас кто угодно бабло отберет… — сказал Долматов.
— Ну, смотрите, — Волк пожал плечами. — Но помните поговорку: «Не только палец жмет на курок, но и курок может жать на палец…»
— Это для нас слишком умно, — покачал головой Ванин.
— Как вас найти, если что?
— Никак, — сказал Долматов. — Мы с этим делом решили завязать. На неопределенное время. Теперь каждый сам за себя.
— Дело ваше, — усмехнулся Волк. — Я тоже не рвусь в бой.
Они пожали друг другу руки, и наемники ушли, не оглядываясь. Волк почему-то испытал прилив острой тоски.
А в следующем номере «Вечерних новостей» вдруг сообщили, что история наемника оказалась выдумкой психически неуравновешенного человека, за что редакция приносит глубокие извинения читателям.
Вторая Борсханская эпопея завершилась.
По большому счету, Волк не знал, что делать с деньгами. Он не умел их выгодно вкладывать, спекулировать акциями, ценными бумагами или недвижимостью — одним словом, приумножать. Даже тратить толком не умел, ибо был скромен в потребностях и имел склонность к бережливости. Основную часть он положил в банковский сейф, приличную сумму перевел на кредитную карточку, не считая, набил портфель наличкой. Первым делом заехал к Шнитману, вернул аванс и расходы на одежду, извинился и расторг контракт. Яков Семенович был не очень доволен таким оборотом, но виду не подал.
— Конечно, ты же разбогател! Богатый человек должен нанимать охрану для себя, а
— Спасибо, Яков Семенович. У меня нет десяти миллионов. Даже одного нет.
— Как нет? Ты же получил свои деньги?
— Да, шестьсот тысяч долларов.
— Ты шутишь?! Это же копейки! — глаза Шнитмана округлились, и он стал еще больше похож на сову. — Ты же наверняка рисковал жизнью, ведь больше тебе нечего поставить на карту!
— Мне приходилось рисковать жизнью и бесплатно, — невесело усмехнулся Волк. — Можно, я пока поживу в вашей квартире? И машиной попользуюсь еще с неделю. Я заплачу!
Яков Семенович махнул рукой.
— Не такой уж ты богач, чтобы за все платить. Что ж, когда все растратишь, возвращайся ко мне, я всегда найду тебе место…
Но Волк знал, что это красивые слова, учтивая формула былой благодарности. Работодатели не любят проблемных сотрудников. А былая благодарность — все равно что прошлогодний снег.
Зато Дятлов в полной мере оценил его богатство. Созвонившись, Волк заехал к нему в воскресенье. Грузчики занесли в скромную квартирку новенький музыкальный центр. Сам Волк держал в руках два пакета с выпивкой и закуской.
— Не понял? — только и смог выговорить Дятлов. — Что это значит?
— Гуляем, Паша, — небрежно бросил Волк. — Можем мы покутить в выходной день?
— Ничего себе! — капитан внимательно смотрел, как Владимир снимает новое пальто, как расставляет на столе батарею бутылок и пакеты с изысканными закусками.
— Костюмчик тоже новый?
— Тоже.
— Ну, ты и забурел, Володя! Богатенький Буратино! Ни фига себе! Откуда такие деньжищи?
— Долги отдали за важную работу, — туманно объяснил Волк.
Дятлов напрягся и бросил на него острый, внимательный взгляд.
— У нас тут разбойная группа объявилась. Двое, в камуфляже, с оружием. Сразу видно: опытные, дерзкие, но не уголовники. Похоже, тоже могут голыми руками людей валить. Солдаты, спецназовцы, ветераны боевых действий — что-то в этом роде. Ничего про них не слышал?
— А что я мог про них слышать? — как можно небрежней сказал Волк. — Давай, садись, пей, закусывай! Вот «Абсолют», вот «Хенесси», вот виски…
Капитан опять расслабился.
— Ладно, давай. Я тут одну комбинацию придумал, если эти двое еще раз объявятся — возьмем, никуда не денутся!
— А как твой Черт? — спросил Волк, когда они выпили по первой.
— Там целая история, — с набитым ртом ответил оперативник. — Не утвердили его Смотрящим на сходке. Наоборот — предъяву в беспределе кинули. Он еле ноги унес, сейчас его и мы, и блатные ищут. Только…