По соседству с герцогом
Шрифт:
– Что это, радость моя?
Мальчик с гордостью посмотрел вверх.
– Это жук!
Дейдре уставилась на негодующе раскачивающийся скользкий хвост, который торчал из грязного кулачка мальчика.
– Это саламандра.
Ребенок гордо вытянул руку.
– Это для тебя!
– О Боже, – слабо ответила она. – Спасибо тебе большое.
Он
Она очень гордилась тем, что не уронила саламандру.
Мэгги захохотала. Дейдре бросила на нее взгляд, который означал «Погоди у меня!», а затем улыбнулась своему маленькому сыну.
– Она – чудесная. Великолепная. Мне очень нравится.
Затем она наклонилась ближе с заговорщическим видом и прошептала ему на ушко:
– Думаю, что Мэгги завидует. Почему бы тебе не поймать еще одну для нее?
Ребенок посмотрел на нее темными глазами Колдера.
– И еще одну, для папы?
Дейдре погладила темные волосы мальчика, в то же время тайно позволив маленькому созданию вырваться на свободу у себя за спиной.
– О да. И для папы тоже. Он просто мечтает о саламандре.
Звонкий смех Мэгги раздался над вересковой пустошью, танцуя вместе с ветром…
– Ш-ш-ш, леди Маргарет. Его сиятельство и миледи все еще спят, – упрекнула Патриция с улыбкой в голосе.
Дейдре открыла глаза в полумраке интимного пространства за задернутыми занавесями кровати. Она свернулась клубочком, прижавшись к широкой, теплой спине Колдера, обнаженная рядом с ним, тоже нагим. Дрейфуя от полудремы к бодрствованию, она слышала, как Патриция вывела Мэгги из спальни маркиза и тихо закрыла дверь.
Еще не было необходимости просыпаться. Она могла проспать все утро, если ей этого хотелось. Смутно Дейдре задумалась о том, как выглядит Брукмур. Колдер не считал себя вправе ехать туда до тех пор, пока старый герцог не умрет, потому что маркиз ощущал себя каким-то хищником, шныряя вокруг, особенно потому, что никогда не был близок со стариком. Она размышляла над тем, ветрено ли там… и растет ли там вереск…
Взяв мужа за руку, Дейдре потянула Колдера, заставив перевернуться так, чтобы он обнимал ее и поглубже зарылась в его сонные, гостеприимные объятия. Еще можно спать много часов…
Внезапно ее глаза с изумлением распахнулись. Выбравшись голой из постели, она пробежала через огромную спальню в крошечную комнатку, где находился ночной горшок.
Колдер присоединился к ней через несколько секунд, все еще обнаженный, с нахмуренным лбом над сонными, обеспокоенными глазами.
– Ты заболела. Я пошлю за врачом.
Дейдре вытерла рот и уселась на пятки.
– Нет. Я думаю, что именно сейчас со мной как раз все в порядке. – Она покачала головой. – Это так странно. Можно даже подумать, что я… – Ее сердце споткнулось. Ее груди испытывали болезненные ощущения, и в последнее время она ощущала сонливость…
Она подняла голову, чтобы посмотреть на мужа, надежда зародилась внутри нее.
Что-то сверкнуло в этих дорогих, темных глазах.
– Это было бы… просто восхитительно.
Дейдре прижала ладони к своему животу, не обращая внимания на длинный выступающий шрам на нем, заживавший несколько недель. Руки Колдера обняли ее, когда он встал на колени сзади, накрыв своими ладонями ее ладони.
– Это возможно, как ты думаешь? – Его голос был осторожным, но она слышала в нем радость.
– Почему бы и нет? – Дейдре откинула голову назад на его голое плечо, ощущая, как его сила окружает и поддерживает ее. – Софи никогда особо не доверяла врачам. – Она закрыла глаза. В ее памяти возник чуть слышный зов, едва ли громче крика далекой морской птицы.
Почему бы и нет, в самом деле?