По спирали вечности. Книга 1. Великое переселение

Темина Светлана

Ани предложила коллегам разместиться за свободным столиком у стены с видом на аквасферу. Она могла подолгу смотреть на переливы воды, легкие волнения, индуцируемые специальными подводными лопастями, мелькающие силуэты подводных обитателей. Андрэ и Ян охотно согласились с ее предложением, и пока Ани любовалась игрой волн, успели сделать заказ и занялись обсуждением рабочих планов на сегодняшний день.

Ани завороженно вглядывалась в подводный мир аквасферы, когда послышались птичьи трели, и тележка с ланчем неспешно припарковалась у столика.

– Ой, а я не успела сделать заказ, – вдруг очнулась она. – Вы спешите? Подождёте меня? Я быстро …

– Без проблем, – улыбнулся Андрэ. – Нам как раз нужно обсудить дальнейшие планы.

– Только…, Ани, – неуверенно

начал Ян.

– Да, что?!

– А как же рыженький?

– Рыженький? – задумчиво повторила Ани. – Ты имеешь в виду лисёнка?

– Да, его, конечно. Он же может проснуться, там, один…

– Не беспокойся, Ян, за Рыжика, он проспит ещё часа полтора. А минут через сорок я уже вернусь. Вы завтра утром приходите пораньше, чтобы отвезти его обратно в семью.

– Да, хорошо, – задумчиво произнёс Андрэ. – Но, честно говоря, у меня есть сомнения по поводу его возвращения в лесной квартал.

– А в чем дело? – удивилась Ани.

– Да посмотрим, – не стал пояснять космобиолог.

Тут раздались знакомые трели, и припарковалась тележка с заказом Ани.

Приятного аппетита, – пожелал всем Андрэ, и успевшая проголодаться троица принялась за ланч. У каждого ланч состоял из трёх блюд, но содержимое их значительно различалось. Ян взял себе клюквенный напиток, зелёный салат с цветной фасолью и помидорами, пару котлет со вкусом лососи и рисовый пирог. Ани выбрала клубничный компот, блинчики с яблоками, фруктовый салат из вишни, груши, апельсина и рисовый йогурт с молочным вкусом. А Андрэ предпочёл классический чёрный чай, бутерброды с соевой колбасой, старый имперский салат Оливье с аля-морепродуктами и вишневый пирог, украшенный дольками лимона и мандарина.

– Мне просто не верится, – заметил Ян, что в стародавние времена, ещё на Земле наши предки питались мясом, рыбой, молочными продуктами, выращивали на полях под открытым небом овощи, фрукты, зерновые.

– Да, – поддержала Ани. – Мы ещё с учителем по развитию цивилизации изучали, что тогда люди на Земле трудились целыми днями, чтобы заработать себе на еду. У них едва ли хватало времени на сон. Да и потом…

– О чем ты? – поинтересовался Андрэ, доедая свой бутерброд.

– Я хотела сказать, что горжусь моими предками, участвовавшими в экологической революции на Фридене. Благодаря им жители нашей планеты полностью отказались от эксплуатации животных и перестали потреблять мясную и молочную пищу. Именно от них у нас в роду появилась потомственная профессия зоофасилитатора.

– Позволь заметить, – возразил Андрэ, – что отказались от мяса и молока также в силу сложившихся обстоятельств, вынужденно. Ещё ты забыла сказать о рыбе и натуральных морепродуктах, на Земле до Великого переселения их поедали массово и с превеликим удовольствием.

– Послушай, Андрэ, – удивился Ян. – А разве отказ от животной пищи не был результатом консенсуса всех граждан Фридена? Успехом мощного экологического движения, набравшего силу после Великого переселения?

– Нет, – покачал головой Андрэ. – В Аудиториуме вы, молодые люди, получили лишь часть информации об этом величайшем событии в истории нашей цивилизации.

– А как же было в реальности? – поинтересовалась Ани, успешно справившись с румяными блинчиками.

– Это долгая история, – медленно, растягивая слова, произнёс Андрэ. – Если интересно, завтра в Форум-зале я выступаю перед слушателями Универсалиума, как раз по эпохе Великого переселения. Приходите к 16 ч, мы обсудим все эти проблемы.

Ани согласно кивнула и поспешила в лечебный сектор, а Андрэ и Ян вернулись в лесную зону, чтобы завершить мониторинг подконтрольной им территории. К счастью, каких-либо серьёзных проблем больше не возникло, и они за пару часов успешно справились с поставленной задачей.

– Что ещё у тебя в планах на сегодня? – поинтересовался Андрэ, когда они подъехали к выходу из лесной зоны. – Я хочу пойти в инфотеку, подготовиться основательнее к завтрашней встрече. Хочешь, пойдём вместе?

– Спасибо, Андрэ. У меня что-то голова тяжелая, я лучше немного отдохну в лесу и попрактикуюсь здесь в зоолингвистике.

– Тогда договорились. Успехов и до встречи!

Ян, вспоминая сегодняшнюю беседу за ланчем, пытался определиться с собственной позицией по отношению к экологической революции, ее сторонникам, да и вообще к уже возникшему на повестке дня движению за полный отказ от натуральных продуктов и замену их синтезированными питательными смесями. «Вот же, друзья-звери уже практически переведены на искусственный белок, – размышлял Ян. – А чем мы хуже?». Так, рассуждая сам с собой, он дошёл до небольшой лесной поляны. Она представляла собой абсолютно ровный участок в форме круга, устланный ковром из коротко стриженной изумрудной травы. Лес будто бы замер, тишину лишь изредка нарушали птичьи голоса. «О чем они?» – как-то автоматически подумал Ян, но внезапно ощутив сильную усталость и с трудом преодолимую сонливость, лёг на теплый и мягкий травяной ковёр и непроизвольно прикрыл глаза.

В забытьи Ян провёл около получаса. В голове мелькали, хаотично сменяя друг друга, образы Ани, лисёнка, родительского дома, Аудиториума. Очнувшись, Ян огляделся вокруг. Все осталось по-прежнему: тишина, неподвижные ветви деревьев у опушки, тёплый травяной покров, словно застывшая атмосфера. Он вспомнил, что здесь всегда поддерживалась постоянной температура в 20 градусов Цельсия, а время ветра ещё не настало: ветродувы включались через каждые два часа.

Янн поднял глаза на купол лесной сферы, который несколько отличался от внешнего свода. Во-первых, цветом – насыщенным голубым; во-вторых, существенно большей яркостью и освещенностью. Неожиданно какое-то смутное чувство тревоги, неудовлетворенности охватило молодого человека. Ему вдруг показалось, что катастрофически чего-то не достает, что-то непонятное, неуловимое теребит душу. Мозг, словно пронизывала странная, едва уловимая боль, порой вспыхивали искорки туманных желаний, которые не удавалось идентифицировать. Казалось, что организм срочно нуждается в чем-то таком важном, существенном, а, возможно, и жизненно необходимом. Это чувство возникло где-то в дальних глубинах души, возможно, в недрах генетической памяти. Ян попытался отрефлексировать своё психическое состояние, затем применил технику медитации, но все безрезультатно. В голове постоянно вертелись художественные произведения архаического периода земной цивилизации, которые они изучали в курсе литературного анализа.

Пред ним неожиданно возник образ седовласого старца в темном длинном одеянии, державшего в руках тяжёлый том древней книги. Похожую книгу времён земной цивилизации он видел несколько лет назад в музее информации.

«О-о-о, – воскликнул Ян. – Да это же Лев Толстой – планета Земля – 19 век по земному летоисчислению». Он тут же вспомнил поразивший его отрывок из «Войны и мира» Л. Толстого, где автор описывает небо Аустерлица устами главного героя Андрея Болконского. Ян быстро выхватил из кармана инфон и медленно произнёс вслух: Лев Толстой, небо, битва, Аустерлиц. Мгновенно на экране появились те самые слова: «Над ним не было ничего уже, кроме неба, – высокого неба, не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нему серыми облаками» … И далее: «Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец» (Толстой Л.Н. Война и мир, том 1 часть 3 глава XVI).

«Вот бы и мне хотелось увидеть, хотя бы однажды, настоящее, живое небо, которое видели наши далёкие предки. С его бесконечной синевой, недосягаемой высотой, причудливыми плывущими облаками», – с необъяснимой ностальгической грустью подумал Ян и взглянул на, казалось бы, застывший в вечном покое неподвижный ярко синий купол. «И почему уже более века ни разу, ни один корабль не посещал нашу полузабытую прародину? – с удивлением задумался Ян и решил задать этот вопрос вечером Андрэ.

Ян было убрал инфон в карман, потом резко вытащил снова, переключил на коммуникацию и отчетливо произнёс: «Лесная зона. Это говорит Ян. Включите, пожалуйста, ветродув внеурочно». Вскоре послышался шум работающих лопастей, зашевелились ветви деревьев, зашуршала листва и освежающий ветерок вернул взгрустнувшему космобиологу ощущение возродившейся жизни.