По светлому следу (сб.)

Томан Николай Владимирович

1968

« MADE IN …»

1

– Вы

понимаете, что вы говорите? – сердито смотрит на старшину Костенко майор Васин. – Как мог Чукреев подорваться? На чем?

– На чем он подорвался – этого я не знаю, товарищ майор, – хмуро отвечает старшина. – Но факт остается фактом – ефрейтор Чукреев действительно подорвался. Взрыв все слышали, а я собственными глазами видел воронку и… тело…

– Но на чем же все-таки, черт побери? – уже ни к кому не обращаясь, повторяет майор Васин.

А спустя полчаса тот же вопрос задает ему начальник полигона подполковник Загорский.

– Может быть, ваши саперы проводили там занятия и случайно оставили какую-нибудь мину? – строго спрашивает он.

– Ну, как это – мину забыть, товарищ подполковник? Да ведь за это… И потом, кто же проводит занятия с боевыми минами? А взрыв этот вы слышали? Разве рвутся так мины? Я в армии не первый год, не то что по звуку – по запаху вам определю, что взорвалось: гремучая ртуть, азид свинца, тротил, мелинит или даже динитронафталин…

– Что вы мне читаете лекцию по подрывному делу! – раздраженно прерывает майора подполковник. – Вы мне лучше скажите, как это могло произойти? Ваш ефрейтор взорвался ведь на пустом месте, в километре от пусковых установок и стендов, почти в трех километрах от лаборатории и складов. Там не могло быть ничего такого… А не мог он сам притащить туда что-нибудь?

– Об этом не может быть и речи! – решительно возражает майор Васин. – У меня военное подразделение, а не детский сад. И потом, я же докладываю вам: звук взрыва совершенно незнакомый. А ефрейтор Чукреев был дисциплинированным, серьезным сапером.

Подполковник Загорский знает майора Васина давно. Он уважает его, как хорошего специалиста по многим вопросам саперной техники, и ему досадно, что майор не может определить причины взрыва. Мало того, майор почему-то считает, что взорвалось что-то незнакомое, необычное. Этого только не хватало! Может быть, таинственная мина свалилась с неба? Оттуда теперь может упасть все что угодно…

Майор Васин тоже очень расстроен. Это хорошо видно по его помрачневшему лицу. Пожалуй, не нужно было говорить с ним так резко.

Тяжело вздохнув, подполковник Загорский садится за стол, заваленный какими-то схемами и чертежами, устало произносит:

– Бросьте все свои дела и немедленно займитесь этим взрывом. Привлеките всех, кого найдете нужным. Завтра, не позже двенадцати ноль-ноль, я жду вашего заключения.

С шести часов утра и почти до полудня лучшие специалисты по минно-подрывному делу исследуют каждый квадратный метр участка полигона, где подорвался ефрейтор Чукреев. Прощупывается каждая былинка, просеивается каждая горсточка почвы, подбираются и исследуются все осколки стекла и обломки металла.

А в час дня

начальник полигона уже держит в руках акт расследования вчерашнего ЧП. Он перечитывает его дважды. Затем опускает на стол исписанные аккуратным почерком майора Васина листки и задумывается. Он знает, что Васин и его помощники сделали все возможное. Ими подтверждается факт взрыва, но об этом было известно и раньше. Определена и приблизительная температура взрыва по состоянию обгоревшей растительности и оплавленным песчинкам грунта, но ведь это ничего практически не дает. Найдены даже осколки металла, стекла и пластмассы, входившие в состав взорвавшейся «мины», но они настолько мелки, что установить по ним ее конструкцию не представляется никакой возможности. Одним словом, что именно и каким образом взорвалось – по-прежнему остается тайной.

– Значит, все сплошной туман и никаких догадок? – мрачно произносит подполковник Загорский, нервно разглаживая складки на бумаге акта.

– Одно предположение можно сделать все-таки, – не очень уверенно заявляет Васин. – Оно, правда, настолько зыбкое, что я даже не решился внести его в акт…

– Выкладывайте! – мгновенно оживляется Загорский. – А уж я решу – включать его или не включать…

Майор не спеша расстегивает левый карманчик своей гимнастерки, достает аккуратно сложенную бумажку и осторожно разворачивает ее. Загорский видит в складках бумаги какие-то коричневые кристаллики и поднимает на майора удивленные глаза.

– Вы знаете, что это такое? – спрашивает Васин.

Загорский смущенно пожимает плечами.

– Кремний, – почему-то шепотом произносит майор.

– Полупроводник?

– Да. Его кристаллы высокой химической чистоты.

– А не мог он оказаться там случайно?

– Весьма возможно. Мы ведь широко применяем полупроводниковые приборы.

Подполковник Загорский долго ходит по канцелярии, тяжело вздыхает несколько раз и наконец решает:

– Давайте все-таки включим в ваш акт и эту находку.

2

Никогда еще лицо генерала не казалось полковнику Астахову таким суровым, как сегодня. Вот уже несколько минут неподвижно сидит он за своим письменным столом и, не произнося ни слова, внимательно рассматривает какую-то иллюстрированную немецкую газету. Судя по выражению глаз генерала, он не читает текста. Значит, интересуется только фотографиями. Несомненно также, что они тревожат его – он почти не скрывает своего волнения. Такое случается с ним не часто.

Тот, кто плохо знает генерала, может подумать, что он смотрит на эти фотографии впервые. Но Астахов хорошо знает генерала и не сомневается, что он давно уже изучил эти снимки досконально. Астахову неизвестно пока, что на них изображено, но он уже предчувствует неприятности.

– Вот, полюбуйтесь, – произносит наконец генерал, протягивая Астахову газету.

Это западноберлинский «Шварц адлер». Полковник внимательно всматривается в крупный снимок полигона, недоумевая, что тут могло привлечь внимание генерала.