«По своим артиллерия бьет…». Слепые Боги войны
Шрифт:
В строевых частях для офицеров организовывали лекции и вечерние семинары на политические, военные и экономические темы, тактические занятия и штабные поездки. По инициативе Секта строевые офицеры уровня командира роты и командира батальона, составлявшие более двух третей общей численности офицерского корпуса, каждый год сдавали окружные экзамены. По мысли генерала, они должны были обеспечить «полезный обзор уровня общего образования и военных знаний». Получившие наивысшие оценки попадали в программу подготовки сотрудников Генерального штаба, часть из них после отборочных испытаний направлялась на курсы «помощников командующего», где постигала высокое искусство «вождения войск», либо в университеты для получения высшего технического образования.
«Экзамены длились несколько дней и состояли из следующих частей: три работы по прикладной тактике, одна работа по теории тактики, одна работа по военно-инженерной подготовке, одна работа по чтению карты и черчению и одна работа по вооружению и военному снаряжению. Различные вопросы составлялись с учетом рода войск. Экзамены на проверку общего уровня знаний касались следующих предметов: история, гражданское право, экономическая география, математика, физика, химия, иностранный язык и физическая подготовка. Тестирование было жестко ограничено по времени, чтобы подвергнуть офицера психологическому напряжению. Чтобы гарантировать отсутствие протекционизма во время экзаменов, результаты оценивались централизованно, отделом Т-4 в Берлине, а экзаменующиеся офицеры при этом оставались анонимными».
Отдельная программа была разработана для дополнительного обучения генералов и старших офицеров. С целью развития общего кругозора, изучения зарубежных военных разработок и совершенствования языковых навыков поощрялись поездки офицеров за границу, для чего им выдавалось специальное пособие.
Круглый год рейхсвер напряженно учился, подбирая ключи к победе. Для фон Секта такими ключами были высокая подвижность войск, «умение собрать все возможные силы в решающем пункте», решительное наступление с глубоким прорывом в глубь вражеских позиций. Он понимал значение моторизации и возросшую роль танков, думал об авиации как о тактическом оружии — средстве поддержки наземных наступательных операций. Также не имелось сомнений, что одним из основных средств ведения боевых действий будут отравляющие вещества, в том числе в «аэробомбах». Пристальное внимание уделялось организации непрерывного управления, противотанковой и противовоздушной обороны, взаимодействия между родами войск. В частности, каждый пехотный и кавалерийский офицер учился обслуживать орудия и управлять артиллерийским взводом.
Обучение войск происходило поэтапно: от взводных и ротных учений — к батальонным и полковым — 1923–1925 гг. При достижении высокого уровня индивидуальной подготовки, а также подготовки небольших подразделений армия переходила к дивизионным и окружным маневрам. Уже в 1925 году Сект выразил удовлетворение процессом подготовки рейхсвера к мобильной войне. Да, вместо танков использовали грузовики с картонной «броней», тяжелые артсистемы мастерили из бочек, бревно на колесах изображало противотанковую пушку, роль вражеских самолетов играли детские воздушные шары, одинокий солдат совершал марш или заходил во фланг с плакатом «Я — взвод» или «Это группа автоматчиков из семи человек», а в остальном все было очень серьезно.
Генерал Винценц Мюллер, бывший сотрудником военно-политического отдела Войскового управления, приводит в своих мемуарах популярный в ту пору анекдот, якобы основанный на реальном событии:
«В одном из гарнизонов пехотный батальон возвращался с учения в казармы. В хвосте батальона следовали два макета противотанковых пушек, сделанные из дерева. Батальон проследовал мимо сумасшедшего дома, у забора которого стояли больные. Когда пушки проезжали мимо сумасшедших, один из них громко спросил:
— Что это у вас там привешено к лошадям?
— Деревянные пушки! — ответил солдат.
В ответ больной закричал:
— Так выпустите меня из сумасшедшего дома, а
Отсутствие набитых под завязку оружием арсеналов немецких генералов не сильно расстраивало — дорого и нерационально: «Накопление огромных запасов является наименее экономным вариантом из всех возможных. Оно имеет также сомнительную военную ценность из-за естественного устаревания материальной части». Достаточным считалось разработать перспективные образцы и подготовить промышленность к их массовому производству. Так, в 1920-х годах был создан весь спектр современных, ничем не хуже, чем у Франции или США, артиллерийских орудий, производство которых можно было развернуть сразу же с момента принятия решения о перевооружении. Что касается боевой отравы, то германская химическая промышленность по-прежнему была самой мощной в мире, и никто не мог ей этого запретить. Генерал Эрр в 1923 году предупреждал: «Еще большую опасность представляет гегемония Германии в области химии, которая не только не ослабла, да еще усилилась после войны. Ни для кого не является секретом, что химические заводы и, в частности, фабрики красящих веществ могут в кратчайший срок перейти на производство удушливых и ядовитых газов». А пока с настоящими танками, самолетами и химией немецкие офицеры могли попрактиковаться на полигонах, любезно предоставленных советскими друзьями.
С 1926 года плановая учеба завершалась в рейхсвере большими осенними маневрами, в которых принимала участие большая часть армии и демонстрировала завидное тактическое мастерство. Когда фон Секта отправили в отставку с поста главнокомандующего, рейхсвер действительно был дисциплинированной, хорошо организованной, превосходно обученной, полноценной военной машиной. Своим преемникам генерал оставил отлаженную систему обучения войск и штабов, современную тактическую доктрину и соответствующую ей программу вооружений. Из нерешенных проблем главной оставалась нехватка подготовленных резервистов.
И.П. Уборевич в отчете о своей стажировке в Германии в 1927–1928 гг. не скрывал восхищения достижениями коллег: «Немцы являются для нас единственной пока отдушиной, через которую мы можем изучать достижения в военном деле за границей, притом у армии, в целом ряде вопросов имеющей весьма интересные достижения. Очень многому удалось поучиться и многое еще остается нам у себя доделать, чтобы перейти на более совершенные способы боевой подготовки. Сейчас центр тяжести нам необходимо перенести на использование технических достижений немцев, главным образом в том смысле, чтобы у себя научиться строить и применять новейшие средства борьбы: танки, улучшения в авиации, противотанковые средства, средства связи и т. д.
Немецкие специалисты, в том числе и военного дела, стоят неизмеримо выше нас».
Так совпало, что именно в 1933 году, когда канцлером стал Гитлер, вышел популярный советский справочник с кратким описанием состояния армий «важнейших» капиталистических стран: «Военная система Германии характеризуется тем, что ее немногочисленные вооруженные силы имеют важнейшей задачей обеспечить наивысший качественный уровень в своей подготовке. По сути дела, большинство солдат германского рейхсвера достигают в течение продолжительного срока военной службы такой ступени военной подготовки, что они вполне могут быть по своим знаниям и опыту приравнены к командному составу. При известной политической ситуации рейхсвер может стать даром для развертывания массовой вооруженной силы».
Красная Армия регулярной боевой подготовкой начала заниматься с 1925 года. Учебный цикл завершали осенние окружные маневры, за которыми внимательно наблюдали московские инспекторы, в системе обучения явно просматривались «немецкие рецепты». Германский военный атташе в Москве полковник Эрнст Кестринг, совершивший в 1931 году поездку по Советскому Союзу с посещениями многих воинских частей, в отчете об увиденном написал: «Наши взгляды и методы красной нитью проходят через их взгляды и методы».