По темной стороне
Шрифт:
Как не заорала — ума не приложу. Двери, что я предусмотрительно подперла стулом, не было. Стула, кстати, тоже нигде не наблюдалось, а в рассеянном свете светильника, который я выкрутила на минимум, но так и не решилась полностью погасить, занимая собой весь дверной проем (неправдоподобно широкий, в отсутствии двери) стояла печально знакомая мне фигура.
Сейчас, глядя на мой сотканный из тьмы и страха кошмар, я осознала насколько же сильно в такие мгновения он похож на свою мамочку. Вернее на то, что Раяр показал мне в столовой.
Чистейшая
— Привет, — голос со сна был хриплым (а может, сиплым от страха).
— Я велел тебе не покидать свои покои в безлунье, — Раяр и так-то был ужасающим, но вот так вот, когда голос знакомый и совсем привычный, а перед глазами жутенькая тьма, утопающая по щиколотку в клубящемся черном и непроглядном тумане, и эти желтые гляделки…
— Я в комнате, — промямлила несмело, невольно натягивая одеяло повыше. Специально же в гардеробной легла, и дверь закрыла, и вообще… как он меня нашел?
— Яна, — первый шаг ко мне хищник сделал медленно, осторожно и совершенно неотвратимо. Тьма лениво вплыла вслед за своим хозяином, расстилаясь по полу, подбираясь все ближе к матрасу, на котором я лежала, — сейчас для тебя в этом замке есть лишь одно безопасное место — покои, в которые тебя заселили.
— Почему это? — я убила полчаса, пытаясь протащить этот огромный матрасище сквозь совершенно стандартный дверной проем гардеробной, измучилась, вспомнила все матерные слова, которые только знала, но своего добилась. А теперь какая-то наглая тьма, медленно наползая на высокий и неудобно-мягкий матрас, нагло подъедала его, подбираясь к мои ногам. Резко сев, я поджала ноги, подтащив к себе порядком погрызенное одеяло. — Перестань, пожалуйста.
Раяр ничего не сказал, продолжая наступать на меня, но матрас был оставлен в покое. Тьма по прежнему самоуверенно занимала все больше пространства, но уже не пожирала все на своем пути.
— Потому что только там я тебя не чувствую.
— Это какие-то особенные покои, что ли? — прижавшись к полкам пустого стеллажа, я со странным смирением смотрела на приближение моего кошмара.
— Да, — признался он, нависая надо мной. Такая огромная, черная и очень опасная гора, — это мои детские покои.
— А по ним и не скажешь, — пробормотала я, пораженная столь неожиданной информацией. Подумать только, я живу в той же самой комнате, где жил маленький Раяр. В той же самой мрачной обстановке…
Мой кошмар хмыкнул и сделал неожиданное, невероятное, совершенно невозможное: он сел рядом, прямо на погрызенный черный матрас, из которого успела вывалиться приличная кучка черного пуха, основательно меня потеснив, почти заставив сесть на подушку, хотя свободного места было полно.
— Яна, перестань, пожалуйста, бояться. Мне очень тяжело сейчас сдерживаться.
— И что, если я не перестану бояться, ты меня съешь?
— Вполне возможно.
Такой… жизнеутверждающий ответ. Мне прямо сразу захотелось перестать бояться.
— Яна, — с укором протянул он.
— Я стараюсь, — огрызнулась нервно, опасливо поджимая пальчики на правой, виднеющейся из-под одеяла, ноге. Тьма, дрожащая в непосредственной близости от ноги, несколько раздражала.
— Почему ты здесь?
— А почему ты решил, что следовать советам Делмара — хороший план?
Раяр призадумался ненадолго, даже тьма вокруг нас присмирела — лишь вяло вздувалась и опадала, словно дыша, — и вместо ответа задал встречный вопрос:
— Тебе так не понравилась идея с завтраком?
— Она немножечко, самую малость… слишком опасна для моего здоровья.
— Почему?
— Потому что я по достоинству оценила розы в постели и не хочу умереть.
Раяр молчал. Мы недолго посидели в неуютной, тяжелой тишине, которую мне нестерпимо хотелось нарушить.
— Делмар сказал, что скормив сектантов морским ведьмам, ты тем самым серьезно осложнил им жизнь. Это правда?
Меня почти не удивил положительный ответ, но породил новые вопросы:
— Зачем? Я же приманка, ты мне жизнь сохранил только для того, чтобы питаться душами сектантов…
— Адептов культа Изначальной Тьмы, — поправил меня он, — они верные слуги матери.
Можно подумать, я ничего не читала о культе, поклоняющемся Рассах. О сумасшедших фанатиках, желавших ее пробуждения. Да после того, как только узнала, кто именно так жаждет заполучить мое родное тельце, сразу же ознакомилась со всей имеющейся по ним информацией.
И людей они в жертву Тьме приносили, и велари тоже, и сами охотно под нож ложились во имя своей госпожи. Шизики ущербные.
— Говорю же — сектанты. — кивнула я, требовательно повторив: — Зачем?
— Все это было до того, как я ощутил твое восхищение. Это… очень теплое чувство. Мне понравилось.
— То есть, раньше ты правда никакими положительными эмоциями не питался?
— Возможно, — Раяр в некотором сомнении пожал своими черными плечами, отчего по тьме вокруг нас прошлась волна, — иногда мне удавалось ощутить слабый отголосок чего-то светлого, но при моем приближении оно исчезало.
Мы словно плыли на этом увечном матрасе по черному морю, и я очень радовалась, что не страдаю морской болезнью.
А мой кошмар, судя по всему, потянуло на задушевные беседы.
— Делмар был прав, ты меня не боишься…
— Боюсь до чертиков! — горячо заверила его я, чем вызвала легкий смешок.
— Если бы ты только могла ощущать эмоции, я показал бы тебе настоящий страх.
После этих его слов мне почему-то так жалко стало мой ужасный кошмар, что будь он сейчас не такой жуткий, я бы его даже по плечу там, к примеру, погладила. Ободряюще. Но Раяр был страсть какой страшный, а мне было не так уж сильно его жалко, чтобы я рискнула потрогать эту не внушающую доверия тьму, из которой он был соткан.