По ту сторону барьера

Найт Дэймон

Что с ним происходило? Найсмит почувствовал в себе напряжение, которое медленно, но постоянно росло. У него было впечатление, что оно возводилось непрерывно все это время, начиная с первого дня в аудиториях для множественного обучения в Лос-Анжелесе. С каждым шагом от смерти Ремсделла, заточения в тюрьме, потом с убийством Веллса… с путешествием во времени с двумя чужаками, в похороненном космическом корабле, на всем этом пути к Городу… напряжение беспощадно росло внутри него. Он почувствовал себя так, словно его тело физически раздувается, и он

обязательно взорвется, если не сможет снять напряжение. На его лбу выступил пот, руки дрожали. Что-то внутри него… скрытая тайна, нечто, что вырвалось тогда в кабинете психиатра и потом, в лаборатории Прелла… черный секрет его естества…

Найсмит ощущал, что дверь внутри его сознания вот-вот откроется, и это уничтожит его.

— Шефт, что с тобой?

Он поднял глаза. Это был толстый низенький мужчина в одежде из коричневых и зеленых полос, который с озабоченным видом разглядывал его. Визгливый голос звучал снова.

— Разве ты не знаешь, что Высокорожденная спрашивала о тебе? Где ты был? Идем быстро!

Найсмит последовал к центру зала, где размещалось наибольшее скопление людей. Когда они медленно проталкивались сквозь плотно сгрудившиеся двигающиеся тела, коротышка пыхтел ему в спину:

— Быстрее, быстрее. Она хочет тебя видеть, прежде чем это произойдет!

— Что произойдет? — спросил вяло Найсмит. Давление внутри него было настолько большим, что он едва мог дышать. Его голова раскалывалась от боли, руки похолодели.

— Барьер! — проверещал коротышка. — Они собираются поставить Барьер с минуты на минуту! Быстрее!

Протиснувшись сквозь внутреннее кольцо, Найсмит оказался перед толстой женщиной и ее свитой, собиравшихся вокруг ряда больших круглых экранов. На одном из них было изображение рабочего помещения лаборатории времени с гномом на переднем плане — Пенделлом или другим, очень похожим. Толстуха истерически взвизгнула.

— Что, еще не готово? Как скоро, тогда? Как скоро?

— Несколько минут, Высокорожденная.

— Почему ты не можешь быть более конкретным? Несколько минут, несколько минут — сколько?

— По моим оценкам, не более пяти, — сказал гном. На его лице было написано напряжение, ибо часть внимания он должен был уделять царствующей особе, а часть пульту управления, который держал в руках.

— Но я должна знать точно, — продолжала верещать толстуха. Ее глаза на желтом лице сверкали сумасшествием. — Отправьтесь тогда вперед во времени и выясните, как я уже просила!

Вперед выплыл мужчина с ястребиным носом и проговорил:

— Это сомкнет петлю времени, Высокорожденная, что противоречит основным законам времени.

— Только и слышу —» сомкнет петлю, сомкнет петлю «! — выкрикнула старуха. — Я устала от этого, как я устала! Сколько еще минут?

— Возможно, три, — проговорил гном сквозь плотно сжатые губы.

Вперед с радостным лицом выскочил Развлекатель. Он был весь в полосах копоти и грязи.

— Высокорожденная, ловушка сработала! Уродливые разбиты, мы захватили их машину времени.

— Отлично! —

вымолвила старуха, и ее лицо мгновенно приняло довольное выражение. — Сколько их осталось?

Человек рядом с ней повернулся к одному из парящих в воздухе экранов, на котором не было ничего, кроме разбросанных зеленоватых точек света. Пока Найсмит смотрел на него, несколько из них в разных местах потухли.

Ближайший коснулся края экрана и всмотрелся в цифры, появившиеся в нижней части.

— Семьсот пятьдесят три, Высокорожденная, — произнес он.

— Прекрасно! А сколько зугов?

Внимание группы обратилось к другому аналогичному экрану, на котором точки света сверкали мрачным красным светом.

— Такое же количество как и раньше, Высокорожденная, пятьсот восемьдесят семь.

Старуха фыркнула от возмущения.

— Еще так много? Почему, я спрашиваю, почему?

Их убьет Барьер, Высокорожденная, — тихо напомнил мужчина с ястребиным носом.

— Тогда сколько осталось до Барьера?

— Менее одной минуты, — проговорил гном. Капли пота висели у него на бровях.

При все возрастающем недомогании Найсмиту показалось, что все это огромное сборище вдруг стало жалким и уродливым. Цвета потускнели, и даже воздух, которым он дышал, был чрезмерно насыщен запахами духов и какой-то вонью. Это печальный финал драмы человеческой истории, подумал он. Эта изнеженная олигархия похожих на свиней мужчин и женщин, самодовольных, невежественных и глупых, менее достойна уцелеть, чем Развлекатели, которые развлекают их, или даже неврастеничные техники, обеспечивающие функционирование их города. И теперь на долгие-долгие годы их владычеству не будет никакой угрозы… Почему-то именно эта мысль была самой невыносимой.

— Приготовиться! — выпалил гном. Его глаза сверкали от возбуждения, когда он глянул вокруг. За ним в темноте Найсмит заметил других техников, которые парили в воздухе рядом со своими машинами. Лица всех их были обращены к Пенделлу.

— Пуск! — хрипло проговорил гном, и его пальцы опустились на пульт управления.

Найсмит почувствовал мгновенную сильную и необъяснимую тревогу. Казалось что-то сжало его легкие, а вокруг головы обернулась повязка из боли.

В его ушах эхом отдались крики возбуждения. Все в огромном пространстве, мужчины и женщины в безвкусных ярких одеждах закружились друг с другом в быстром движении.

— Сколько Уродливых осталось? — выкрикнула старуха. — Сколько, я спрашиваю, сколько?

— Ни одного, Высокорожденная! — триумфально воскликнул какой-то человек.

На экране потухли все зеленые огоньки.

Оглянувшись вокруг, Найсмит увидел множество медленно дрейфующих по залу трупов зеленокожих и ни одного живого слуги.

— А сколько зугов? — снова выкрикнула старуха.

Кругом упала тишина. На втором экране все еще продолжал гореть один красноватый огонек.

— Один, — с неохотой ответил ближайший к экрану. — Один зуг остался в живых, Высокорожденная.