По ту сторону Бездны
Шрифт:
– Ты сделаешь. Если ты в себя не веришь - кто в тебя поверит? Держи ключи. Сбегай в буфет, купи что-нибудь к чаю. И впредь следи, чтобы всегда что-то было. В десять у меня совещание, кто придет раньше - пусть ждет. Кто по другим вопросам - не сегодня. Запишешь, кто и что хотел. И вежливо пообещаешь позже с ними связаться. Все, беги, поговорим ближе к вечеру.
Анхен разворачивается и уходит. А я честно бегу, куда послали.
Дальше все было буднично и несложно, вот разве что немного муторно. Самое тяжелое для меня оказалось - имена. Проучившись в универе год, я, как оказалось, мало кого знаю по именам, должностям, и уж тем более понятия не имею, у кого там какие дела
Анхен почти весь день был чем-то с кем-то занят, то принимая народ у себя, то исчезая в неизвестном направлении, бросая лаконичное «ближайший час меня не будет», чтоб уж, видно, при всем желании не нашли. Мне ж было велено в свободное время изучать местные архивы, чтоб ориентироваться что, где, куда и как. Ориентироваться оказалось не сложно, все было весьма аккуратно рассортировано по полочкам и папочкам. Вот разве что содержание несколько обескураживало. На самом видном месте, в открытых стеллажах стояли папки с документами по нашему факультету. Ожидаемо. Дальше шли материалы по больнице. О, по больни-цам. Всем, по стране. Поликлиники, учебные заведения медицинского профиля, руководящие организации. Ну допустим, медицина, ладно. То, что он у нас вампир не маленький, я и прежде догадывалась. Самое интересное хранилось в шкафчиках с непрозрачными дверцами. Ну, вернее, по сути я ничего интересного не нашла. Запросы, отчеты да приглашения на торжественные мероприятия. Но диапазон! Химическая промышленность, машиностроение, транспортная сеть и так далее, и тому подобное, вплоть до различных правительственных структур. Как-то захотелось закрыть дверцу, вернуться к себе за столик и карандашики, что ль, поточить. Он, конечно, намекал, что он у нас богатый и знаменитый, но не настолько же. Что-то он говорил...что осчастливлен ответственностью и полномочиями...и про Бездну что-то...что лично он там решил... А вот папочки про Бездну нет, хотя этими-то вопросами он явно занимается. Ах, да, люди этими вопросами не занимаются. А здесь, насколько я могла понять, только переписка с людьми. Вампирские дела, видно, до секретарши не спускаются.
И что с этого имею лично я? Покровительство, которое дорогого стоит. И начальника, который не привык слышать «нет» даже от вампиров... По крайней мере понятно, почему он, в отличие от абсолютного большинства кураторов, постоянно живет в Стране Людей. И дом у него - резиденция. Но почему не в столице? Светлогорск, конечно, город науки, но этого мало... Или в самый раз? Вампиры ж нам науку развивать помогают, не более, в вопросы государственного устройства не вмешиваются. А две толстых папки переписки с высокопоставленными чиновниками - это так, чисто открытки ко дню рождения.
А к кому, собственно, все эти письма? Вновь вернулась к шкафчикам, стала перебирать. Обращение нейтральное. Либо «светлейший куратор» (еще вариант «Светлейший Куратор»), либо «светлейший Анхенаридит».
– Интересно?
– светлейший образовался в приемной как-то слишком внезапно, не почувствовала я его приближения. Не то задумалась глубоко, не то привыкла уже к его ауре, замечать перестала.
– Познавательно, - сам же велел ознакомиться. Вот, знакомлюсь.
– И какие выводы?
– Да пока, в основном, вопросы, - аккуратно поставила папку на место, закрыла шкаф и обернулась к нему.
– Как со всеми этими делами ты успеваешь работать в больнице? А главное - зачем?
– Все эти дела? Или работа в больнице?
– Анхен неторопливо подошел к двери в коридор и запер ее на ключ. Не сильно мне это понравилось. Прежде он поступал так, когда опасался, что я сбегу. И от чего мне сейчас бежать захочется?
– Работа в больнице, для начала.
– Мне это интересно. Считай, что хобби. А все остальное - моя обязанность, - он подошел и обнял меня за плечи.
– Устала?
– Да нет, просто...
– Непривычно.
Киваю.
– Пойдем ко мне. Сегодня я больше никого не жду, кто не успел - тот опоздал.
Вот не люблю я его кабинет, ничего хорошего там со мной еще не случалось.
– А может, все-таки не пойдем?
– пробую упереться.
– Может, вы и здесь мне все расскажете?
– Ну, не пойдем - так не пойдем, - он неожиданно легко соглашается. Берет меня за руку и ведет к моему рабочему месту. Усаживается в секретарское кресло и тянет меня к себе на колени.
– Не надо.
– Не спорь, - мою попытку упереться проигнорировал, усадил силой. Еще и прижал так, что не шевельнуться.
– Тебе еще осталось мне запястья до синяков сжать, и мы вернемся к тому, с чего начинали!
– Ну а какого дракоса ты опять начинаешь спорить и вырываться? Обними меня за шею и прекрати дергаться, и я не стану сжимать так сильно.
– Анхен, я не буду... Если я твоя секретарша, то это еще не значит...
– Ты просто моя. В том числе секретарша. И это значит очень многое. Для меня. И, я надеюсь, для тебя.
– Я ж тебе не нравлюсь, - обиженно возразила, кладя ему голову на плечо. Что толку вырываться.
– Я не так одета, не так причесана, не так накрашена...
– Причесана ты нормально, - в ответ на отказ от сопротивления меня даже по головке погладили. И держать стал не в пример нежнее. Но не отпустил.
– А все остальное поправимо.
– Вот целый год тебе все было нормально, а сегодня как с цепи сорвался.
– И ты теперь из-за этого дуешься? Я сказал сразу, пока не забыл, знал, что дел будет много, станет не до того. А «целый год» меня это абсолютно не касалось. Более того, для студентки ты одета вполне нормально. Девочка из толпы. Самый раз. Тебе и помимо одежды было, чем выделиться, хоть обликом народ не раздражала.
– А теперь должна раздражать?
– Не раздражать, а вызывать зависть и восхищение. Ты ж мне сама говорила: от секретарши вампира ждут чего-то особенного. Вот и стань - внешне - особенной.
– А внутренне?
– А внутренне меня устроит то, что есть. Вот только боятся меня уже заканчивай, я не очень люблю эту эмоцию.
– А какую любишь? Сладострастное обожание? Так что ж тогда Катю прогнал, она б тебе обеспечила.
– Кто и чем меня обеспечит, решаю я, а не глупые девчонки. А у Кати твоей и вовсе кровь безвкусная, даже аромат не впечатляет.
– А ты всех людей делишь на вкусных и невкусных?
– Я себе органы чувств обрубить не могу, ты уж извини. Ты же делишь людей на красивых и некрасивых, толстых и тонких, высоких и низких.
– Я их так не делю, я просто...
– Ты просто это отмечаешь. Не можешь не отмечать. Хотя свое поведение пытаешься выстраивать, не обращая на это внимание. Вот и я так же, просто другие критерии. Что обидного?
– Ну, может то, что мы - еда?
– Вы не совсем еда, Ларис-ка, - протянул он, максимально откидываясь в кресле и утягивая меня за собой.
– Вы много больше. Просто еда - она у нас в загонах бегает, - он медленно провел рукой вдоль позвоночника, заставляя меня выгибаться от этой ласки.
– Вы - наслаждение. Причем не только кровью, - он нежно поцеловал меня в шею.
– Или плотью, - судя по его рукам, моя плоть с каждой минутой интересовала его все больше.