По ту сторону Бездны
Шрифт:
Ноги принесли меня в Главное здание. Наверно, потому, что оно у нас было - башня. Высокая такая башня, символ тяги человечества к вершинам знания. Ну и подражание вампирским башням, куда ж без этого. Я бросилась в лифт. Он шел до десятого. Доехала, перешла в другой, и снова выше, выше. На последнем этаже забралась с ногами на широкий подоконник в конце коридора, уселась, обхватив коленки, и долго плакала, глядя в окно.
Высоко? Да нет, я летала и выше. Страшно? Уж точно не высоты. Интересно, если броситься всем телом на стекло, я его пробью? Наверное, да, уж если мяч окно разбивает...
Наверное, я рыдала слишком громко, потому что в какой-то момент рядом раздался голос:
– Эй, ты что? Не плачь так, не надо.
Я обернулась. Рядом со мной стоял парень. Самый обычный. С непрозрачным пакетом в руках и некоторой тревогой во взгляде.
– Давай-ка слезай, - тон был весьма дружелюбный.
– Оно того не стоит, правда. Забудь.
Забыть. Я вздохнула. Тут единственный шанс забыть - это головой в стекло.
– Давай помогу спуститься, - он осторожно протянул ко мне руку. Правда боялся, что спрыгну? А я? Спрыгну? Глядя в его глаза - такие обычные, человеческие - наверное, нет. Это мне от вампиров плохо. А он был человек, простой, ничем не примечательный. И от него явственно несло алкоголем.
Замыслы архитекторов были весьма возвышенны и глубоко идейны. Но здравый смысл внес некоторые коррективы. И потому к знаниям тянулись на нижних этажах башни. Ну а на верхних располагалось общежитие. А в общежитии - там всякое бывает.
– И где у вас наливают?
– поинтересовалась охрипшим голосом.
– Да у Лехи в 05-ой днюха, - он явно повеселел, помогая мне спуститься.
– Второй день уже празднуем. Хочешь - пошли, я как раз за добавкой бегал, - он потряс пакетом, и там явственно звякнуло.
Напиться? Напиться - это мысль. Пьяные девы глубоко несъедобны. Пьяные девы - они вообще омерзительны. Вампирам. Ну а у нас - человеческая вечеринка.
Во второй день вечеринки я вписалась легко. Всем уже многое все равно, новые лица радуют. Мне наливали, я не отказывалась. Вот только кроме водки у них ничего уже не было, я требовала разводить ее хотя бы соком, но сока тоже уже не было. Разводили водой. Минеральной. Газированной. Сначала. Потом - не помню. Вернее, помню, но смутно.
Когда в комнате явственно запахло вампиром, я обнаружила себя на кровати. С кем-то. Или с кеми-то? И не то, чтобы совсем одетой. Но, в общем, еще даже и не раздетой. Юбка вот осталась. И то, что под юбкой. Кажется. Ну, такого же я бы не пропустила? Наверное...
– Не помешаю?
– светлейший куратор даже улыбался, вот только светел не был. А протрезвела, кажется, не только я.
– Кто-нибудь в этом свинарнике в состоянии открыть окно, при этом туда не вывалившись? Я могу обходиться без воздуха какое-то время, но мне все же приятней, когда он есть, - вампир неторопливо прошел по комнате, выбрал себе стул и уселся на него верхом, сложив руки на спинке. Кто-то дернулся и открыл окно.
А теперь нас будут выбрасывать туда по одному, отрешенно подумала я, пытаясь застегнуть блузку. Но пуговицы упорно не попадали в петли. Остальные замерли, что кролики перед удавом.
– Ну а теперь давайте знакомиться, - все с тем же спокойствием и легким таким презрением продолжал куратор.
– Хозяева помойки кто?
– М-мы, - раздалось несколько робких голосов.
– Любопытно. Я, знаете ли, домашних животных у себя развожу. Так вот у них в хлеву чище. А в университете они не учатся. Несправедливо, вы не находите?
Тяжелое молчание, опущенные головы, пунцовые щеки. Унизить их сильнее он бы не мог. Мы же люди. Мы привыкли гордиться, что мы не животные.
– Я вот думаю, может мне вас местами поменять? Зверюшки мои в университете поучатся, а вы пока по загону побегаете, хоть хмель из головы выветрится...
Недооценила я светлейшего. Может и сильнее. Про то, чтоб животным в наши дни статус человека присваивали, я никогда не слыхала и сильно сомневалась. А вот людей человеческого статуса лишить могли. За тягчайшие преступления, несовместимые с обликом человека и гражданина, суд лишал подсудимого права именоваться человеком, и его отдавали вампирам, за Бездну. В стада.
Пригрозить таким наказанием за пьянство в учебное время было сильно. Ну, хоть не в окно.
– Что касается вас, светлейшая дева, - добрались и до меня. Кто б сомневался.
– Я весьма неплохо отношусь к сексу, в том числе и случайному. Но я крайне плохо отношусь к пьяному зачатию. Знаете почему? Дети потом уродами родятся. И их убивать приходится, чтоб популяцию не портить. Так вот вы своего ребенка с тремя ногами и одной мозговой извилиной убивать будете сами, ножик в руке держать я помогу.
– Тварь, - злобно плюю в его сторону, меня трясет, организм готовится отомстить мне за все.
– Да, - невозмутимо отзывается Анхен, - человек, доводящий ситуацию до подобного исхода, называется именно так.
Он встает, оглядывает публику, выбирает одного из парней, явно более трезвого, чем большинство, и подходит к нему.
– Возьмете такси и отвезете деву домой. Сдадите с рук на руки родителям. Или детям, кого в доме найдете. И передадите, чтоб до понедельника близко ее к университету не подпускали. Держите деньги.
– Простите, светлейший куратор, но этого много.
– Не думаю. Учитывая, что она сейчас затошнит вам всю машину, вам еще придется добавить свои. Надеюсь, более не увидимся, - он величественно выплывает.
А вечеринка молча объявляется закрытой. Гости, пряча глаза, исчезают. Хозяева делают попытки убраться в комнате. Я с провожатым иду в такси. Волю вампира не оспаривают.
До понедельника я как-то просуществовала. Утешала себя тем, что Лоу уже точно уехал, и из дома меня никто никуда не увез. Ни в пятницу, ни в субботу. Утешение выходило слабое, потому как в понедельник... я даже представить боялась, что будет в понедельник. Но на работу все-таки пришла.