По ту сторону черты
Шрифт:
— Не думала, что ты придешь, — на соседний стул опускается знакомая мне девушка и ставит передо мной чашку с дымящимся напитком. Черный кофе. Узнаю его по приятному аромату. — Не терпелось что-то узнать, поэтому попросила перенести встречу?
— Камила? — моему удивлению нет предела. Рядом сидит бывшая падчерица Родриго, мать которой была ему первой женой. Та самая девушка, что подошла одной из первой нас с ним поздравить в том особняке, снятом для проведения свадебного ужина.
— Ожидала увидеть кого-то другого, милашка?
Красивая, дерзкая девушка глядит на меня явно с каким-то презрением или же сожалением. Никак
Не знаю, чего от нее можно ожидать, так как на свадьбе она показалась мне вполне себе дружелюбной, сейчас же совсем не похожа на добрую Камилу, скорее выглядит как первоклассная стерва с острыми коготками и ядовитым язычком.
Теперь понятно, от чего так Родриго был зол на свадьбе при виде нее. Она могла рассказать какие-то его грязные секреты, о чем мне не нужно было знать тогда. Сейчас же все несколько иначе. Я хочу получить сведения о том, что он может скрывать, что он такого сделал в прошлом. Любопытство все же пересилило страх перед неизвестностью. Докопаться стоит до истины.
— Почему ты…
— Почему я позвала тебя сюда? — перебивает меня, делает глоток кофе, достает из сумочки вайп и пару раз затягивается, выпуская в воздух колечки дыма, направленные в мою сторону. Машу рукой, чтобы избавиться от белого, неприятного дыма. Камила же просто коварно усмехается, становясь похожа на какого-то демона из преисподней. — Это же очевидно, милашка, — убирает девайс обратно, кладет локти на стол и упирается в сложенные руки подбородком. — Мне есть что тебе поведать о твоем ненаглядном муже, в которого ты могла по глупости своей уже влюбиться.
— Я не влюблена в него, — тут же ей парирую, так как ее предположение является настоящей ложью. Этот мужчина меня совсем не привлекает.
— Да брось ты ломать комедия, Блэр, — фыркает, закатив глаза от моих слов. Ей кажется все это очень забавным. — Я знаю, что женщины способны от него с ума сойти, а потом собирать себя по кусочкам. Он уже любовницу в дом приводил, которую трахал всю ночь, показывал ее тебе, да? — не собираюсь отвечать на ее грубый вопрос, но она и так похоже все знает. — Значит приводил, — задорно смеется, откидывается на спинку стула и складывает руки на груди. — Какие же вы все дуры, если мечтаете о счастье с ним. Он же просто над вами издевается. Конченный псих, которому место в клинике для душевнобольных пациентов.
— Говори, что хотела, — все же интуиция по поводу плохого предчувствия меня не подвела. Вот оно. Этот разговор с Камилой Леони, оказавшейся той еще сукой. — Зря я сюда пришла, — предпринимаю попытку встать и уйти из этого места, но мне не дают это сделать. — Отпусти меня, Камила, — хватка девушки такая сильная, что наверняка синяки останутся.
— Сядь на стул, Блэр, — дергает вниз, от чего едва не падаю на ноги, но все же опускаюсь обратно. И почему все с помощью грубости хотят донести до окружающих свою правду? — Ты с монстром живешь, милашка. С тем, кто губит человеческие души, — ничего нового она мне не говорит. Об этом я сама прекрасно знаю, ощутила все на себе в день посещения его офиса. Когда он меня грубо поцеловал, показав свою силу и превосходство. — Как ты думаешь, почему моя мама развелась с ним, а? — едва рот открываю, она поднимает руку вверх,
— Родриго Морейра нравилось ее бить время от времени. Нравилось синяки оставлять на теле, кровоподтеки. Но на тех местах, что легко можно было скрыть под одеждой. Мамочка все это терпела, так как была очень сильно влюблена в этого монстра, пока однажды не оказалась в больнице в полуживом состоянии и мертвым ребенком в животе. Сеньор Морейра убил собственного сына, столкнув свою жену с лестницы, — нет!
Не верю своим ушам. Это не может быть правдой! Не может! Если он был так опасен для окружающих, давно бы понес суровое наказание. Такого просто невозможно! Сижу неподвижно, глядя на усмехающуюся Камилу, рассказавшую мне страшную правду об их браке с Эвой Леони. Я же не знаю, верить ей или нет. Правда или ложь все ее слова?
— Она так сильно пострадала, что чуть было не осталась на всю жизнь инвалидом, но врачи смогли ее спасти, вытащили с того света. Один из них даже хотел в полицию обратиться, когда увидел ее шрамы на теле, но люди Морейра быстро его припугнули, да и всех дежуривших в тот день медицинских работников. Связи такого дьявола позволяют избежать правосудия. Да и в СМИ это ничего не попало. Вроде бы один из журналистов, решивших докопаться до истины чудесным образом исчез из города, — наклоняется над столом, переходя на шепот. — Тут много мест, где можно легко труп спрятать.
Мое дыхание как будто прекратилось, словно кто-то перекрыл доступ кислорода в легких, сердце остановилось в груди, все перед глазами плыть начинает. Я сижу неподвижно, глядя в одну точку, пытаюсь осмыслить то, что сейчас услышала. О зверствах Родриго над первой женой. О смерти их не рожденного малыша, которого он сам же и убил. «Столкнув свою жену с лестницы». Неужели, с той самой лестницы, к которой меня притащил в первый же день моего пребывания в особняке? Что если и меня бы потом врачи вытаскивали с того света? Или же может хоронили вслед за отцом?
Нахожусь в какой-то полной прострации, не слышу посторонние звуки. Размытым зрением вижу довольную Камилу, злобно смотрящую в мое лицо. Мне даже кажется, что в любой момент она может превратиться в демона и утащить меня в ад для дальнейших мучений. Какой-то звук отвлекает меня, немного в чувства приводит. Вынимаю играющий телефон из кармана и, не глядя на высветившийся номер, отвечаю на звонок. Сначала там что-то дребезжит, а потом раздается заплаканный голос, перенося меня как будто на несколько дней назад.
— Блэр, моя милая, — Кика! Ее ласковый и такой для меня желанный голос еле слышен, словно она в каком-то вакууме находится среди множества посторонних звуков. — Ты меня слышишь?
— Кика, — земля готова уйти из-под ног в любую минуту. — Как ты узнала мой номер? — нет-нет-нет, только ничего плохого. Не надо! Я этого не выдержу.
— Твоя мама… Мама… Маура повесилась. Детка, у вас все отобрали, вас лишили собственности… Она не смогла… — едва услышав эти слова, роняю телефон на пол и смотрю прямо перед собой.