По ту сторону горизонта
Шрифт:
Теплая мыльная эмульсия покрыла его тело, потом была сдута потоком воздуха, который на исходе первой минуты сменился игольчатым душем той же температуры. Потом колючие струйки стали прохладнее, а затем хлынул сплошной мягкий поток, оставивший после себя ощущение свежести и прохлады. Комбинация эта была собственным изобретением Гамильтона, и ему было все равно, как посмотрели бы физиотерапевты.
Поток воздуха быстро высушил кожу, оставив минуту для массажа. Гамильтон поворачивался и потягивался под настойчивым нажимом тысячи механических пальцев, пока не решил, что вставать все-таки стоило. На
Он выпил большой стакан сока сладкого лимона и прежде, чем включить обзор новостей, всерьез потрудился над кофе.
В обозрении не было ничего, достойного внимания. «Отсутствие новостей, — подумал он, — делает страну счастливой, но завтрак — скучным». Дюжина сжатых видеосюжетов промелькнула перед Гамильтоном, прежде чем он переключил один из них на подробную версию. Не то чтобы там содержалось что-то важное — просто это касалось его лично.
— Игровая площадка Дианы открыта для публики! — провозгласил диктор, и вид ущербной Луны на экране сменился контрастным пейзажем лунных гор; глубоко под ними взгляду открылось сияющее зрелище рукотворного рая. Гамильтон нажал на клавишу «Расскажи больше».
— Лейбург, Луна. Игровая площадка Дианы, давно уже рекламируемая ее агентами как высшее достижение индустрии развлечений, не имеющее равных ни на Земле, ни за ее пределами, ровно в двенадцать тридцать две по земному основному была оккупирована первой партией туристов. Мои старые глаза повидали немало городов удовольствий, но и я был поражен! Биографы рассказывают, что и сам Лей не чурался веселых мест — оказавшись здесь, одним глазком смотрю на его могилу: а вдруг он появится?
Гамильтон вполуха слушал болтовню диктора, вполглаза поглядывал на экран, сосредоточив основное внимание на полукилограммовом кровавом бифштексе.
— … ошеломляюще прекрасные, сверхъестественно чувственные танцы при малой силе тяжести. Залы для иф переполнены — вероятно, администрации придется открывать дополнительные помещения. Особенно популярны игровые автоматы, предложенные «Леди Лак, Инкорпорейтед» [Корпорация «Госпожа Удача» (англ.) ] — они называются «Азарт Гамильтона». В действительности…
Видеооператору все-таки не удалось создать ощущения ликующих толп — Гамильтон почти физически ощущал старания, с которыми тот искал точки, откуда можно было снимать нужные кадры.
— … билеты на круговую экскурсию, позволяющую посетить каждый из аттракционов, и трое суток в отеле — при нормальной земной силе тяжести, поскольку каждая комната центрифугируется.
Гамильтон выключил новости и повернулся к телефону.
— Связь один-один-один-ноль.
— Специальная служба, — ответило ему сухое контральто.
— Луну, пожалуйста.
— Конечно. С кем вы желаете говорить, мистер… э… Гамильтон?
— Да, Гамильтон. Я хотел бы поговорить с Блюменталем Питером. Попробуйте вызвать кабинет управляющего Игровыми площадками Дианы.
Через несколько секунд на экране возникло изображение.
— Блюменталь слушает. Это вы, Феликс? На этом конце изображение паршивое. Сплошные полосы от помех.
— Да, это я. Я звоню, чтобы спросить об играх, Пит… В чем дело? Вы меня слышите?
Долгих три секунды изображение на экране оставалось неподвижным, потом неожиданно заговорило:
— Конечно, слышу. Не забывайте о запаздывании.
Гамильтон почувствовал, что выглядит по-дурацки. Он умудрился забыть о запаздывании — впрочем, он всякий раз забывал. Ему всегда казалось затруднительным помнить, глядя в лицо собеседнику, что должно пройти полторы секунды, прежде чем этот человек — если он на Луне — его услышит, и еще полторы, пока его голос придет на Землю. В целом запаздывание составляло три секунды. На первый взгляд — сущий пустяк, однако за это время можно пройти шесть шагов или упасть на сорок один метр.
Гамильтон от души радовался, что до сих пор не установлена телефонная связь с малыми планетами — это ж с ума можно сойти, по десять минут вибрируя между репликами; легче отправить письмо…
— Виноват, — сказал он, — забылся. Как представление? Толпы выглядят не слишком внушительно.
— Ну, сказать что было слишком тесно, конечно, трудно. Но ведь и единственный корабль — не Ноев ковчег. Однако с играми все о'кей. Деньжат у них было предостаточно, и они спешили их истратить. Вашему агенту мы сообщили.
— Естественно. Извещение я получу, но пока хотел бы узнать, какие игры пользовались большим успехом.
— Хорошо шла «Заблудившаяся комета» Да и «Затмения» тоже.
— А как насчет «Скачек» или «Найди свое дитя»?
— Неплохо, но не в такой степени. Гвоздь этой забегаловки — астрономия. Я вам об этом говорил.
— Да, и мне стоило прислушаться. Что ж, я внесу поправки. Изменить название «Скачек» можно прямо сейчас. Назовите их «Высокой орбитой», а лошадкам дайте имена астероидов. Пойдет?
— Хорошо. А цвет декораций изменим на полуночную синеву и серебро.
— Годится. В подтверждение вышлю вам стат. Все, наверное? Я заканчиваю.
— Одну минутку. Я сам попробовал разок рискнуть в «Заблудившейся комете», Феликс. Это замечательная игра.
— Сколько вы спустили?
Блюменталь взглянул на него с подозрением.
— Около восьмисот пятидесяти, если хотите знать. А с чего вы взяли, что я проиграл? Игра честная?
— Разумеется, честная. Но я сам создавал эту игру, Пит. Не забывайте этого. Она исключительно для лопухов. Держитесь от нее подальше.
— Но подождите же, я придумал способ с ней управиться. Думаю, вам следует об этом знать.
— — Это вы так думаете, Пит. А я — знаю. Беспроигрышной стратегии в этой игре нет.
— Ну… хорошо.
— Ладно. Долгой жизни!
— И детей.
Едва линия освободилась, телефон возобновил свой настырный призыв:
— Полчаса прошло. Лучше обратите внимание, босс. У меня неприятности! Лучше…
Аппарат смолк лишь после того, как Гамильтон извлек стат из щели приемника. Там значилось. «Гражданину Гамильтону Феликсу 65-305-243 Б 47. Привет! Окружной Арбитр по генетике свидетельствует свое уважение и просит гражданина Гамильтона посетить его в его офисе завтра в десять утра». Стат был датирован вчерашним вечером и завершался постскриптумом с просьбой известить службу Арбитра, если указанное время будет сочтено неудобным, сославшись при этом на такой-то исходящий номер.