По ту сторону Грани
Шрифт:
– Хорошо, – сыто откинулась я на спинку стула.
– Рад, что смог угодить, – обольстительно улыбнулся Лео, отчего мое сердце пропустило удар. – Может, чаю? – предложил он, на что я согласно кивнула.
В то же время со стола исчезла опустевшая посуда и возникли маленький чайник, две изящные фарфоровые чашечки и целый поднос с пирожными.
Должна признать, что данная картина ввела меня если не в состояние эйфории, то в нечто близкое к этому. Лео любезно налил темную, обжигающе горячую жидкость в мою чашку, плеснул себе, после чего мягко взглянул мне в глаза.
– Что ж, – заговорил он, в то время как на его
Он внимательно наблюдал за тем, как девушка согласно кивнула его словам и поднесла чашку к губам. Зеркально повторив ее жест, но при этом не испив и капли, Лео стал ждать. У него в запасе было всего три минуты, прежде чем ее организм сумеет нейтрализовать зелье. За это время он должен будет задать интересующие вопросы, остановив время в его пространственном кармане так, чтобы ничего не заподозрила ни она, ни ее дэйург. Здесь была его территория, и ему это было по силам. И конечно же замести надлежащим образом следы, то есть поменять напиток на нормальный чай и вернуть все в мельчайших деталях к тому моменту, как зелье перестанет действовать.
С того самого момента, как он пришел в себя, Лео не мог перестать думать о том, кто эта девушка с волосами цвета белого серебра? Как могло так случиться, что он забыл целых три месяца? И во что, Бездна побери, превратилась его жизнь за это время, что он завел себе кошку, не говоря уже об остальных обитателях дома? То, что ему если не врут, то не договаривают, было очевидно. Он испробовал много всего, чтобы докопаться хотя бы до части правды, но подсознательно ощущал, что все это совсем не то, прежде чем решился испробовать все. Даже то, что, вроде как, запрещено. Слыханное ли дело – опоить Владыку, пусть пока и не вступившую в свои права. А почему нет, если эта девчонка рассказывает ему откровенную чушь про «заклинание». Этими сказками пусть кормят кого-нибудь подурнее да помоложе, только не его.
Смотря за тем, как девушка сделала несколько глотков и потянулась к подносу со сладостями, он не мог не отметить для себя, насколько она выглядит иной. Не такая, как их сородичи. Более живая и открытая, непосредственная. Может, это маска? Может ли она быть столь искусной притворщицей? А как же та неприкрытая тоска, что видит он всякий раз, когда она смотрит на него. Даже когда улыбается или смеется, грусть не исчезает. И если они действительно были едва ли не друзья, то почему так упрямо продолжает врать? Не она ли причина его потери памяти? Может ли быть так, что она причастна к тому, что с ним сделали? И почему тогда просто не убить его? Зачем он нужен ей? Есть ли какая-то цель у всего этого?
– Ты знаешь, – заговорила она и тут же осеклась, так и не откусив от пирожного и кусочка. Как-то нелепо замерла на долю секунды, странно заморгала, и лакомство выпало из поднятой руки. – Что это? – пробормотала девушка, схватившись за переносицу и прикрыв глаза. – Как-то мне не… – так и не договорила она, в то время как Лео резко подался вперед. Взгляд его полыхнул золотым, когда Мара приоткрыла глаза и обратила к нему совершенно бессмысленный взор.
– Кто ставил на тебе блок? – быстро спросил он, не желая терять и секунды.
– Хозяйка Грани, – ровным и лишенным всяких эмоций голосом ответила она Лео.
– Какое заклинание ко мне применили?
Мара пожала плечами и просто ответила:
– Никакое.
– Что со мной произошло?
На этот вопрос был еще более шокирующий спокойный ответ:
– Ты умер.
Ошарашенный таким известием, он несколько растерялся, упуская драгоценные секунды, и откинулся на спинку стула.
– Как это произошло?
– В тебя вонзили клинок.
– Кто вернул меня?
– Она.
– Как и почему?
– Потому что я тебя…
Что «я тебя…» – Лео так и не услышал: Мара прикрыла глаза и немного поморщилась, пока он возвращал все на свои места: пирожное легко всунул ей в руку, смахнул крошки со стола, заменил чай, лениво откинулся на спинку стула и, улыбнувшись, спросил:
– Так чего я знаю?
– Прости, – потерев глаза, сказала она, – что-то в глаз попало. Ой, – улыбнулась она, – я, кажется, забыла, что хотела сказать.
– Бывает, – как можно более мило улыбнулся он ей.
Они еще долго беседовали на отвлеченные темы, в то время как сам Лео думал о другом. Он умер! Это что еще за новости?! И как такое в принципе было возможно? Клинок? Что за клинок, где он? И самое главное, что еще за «я тебя…»?
«Я тебя убила?»
«Я тебя спасла?»
«Я тебя или я тебе помогла умереть?»
Что за демоново «я тебя…»?!
Лео невольно проскрежетал зубами. Теперь он точно знал, что дело было не просто нечисто, а попахивало дерьмом! Где оружие, которым его убили? Еще не хватало иметь такое где-то рядом. И что за новости с блоком от самой Хозяйки Грани? Почему эта девчонка ничего не рассказывает ему, раз они так дружны, что аж плакать хочется, какой он милый сукин сын. И почему она скрывает его смерть? Ну умер и умер, всякое бывает, почему не рассказать? Может, потому что чувствует… вину? Не-е-ет, их племя вины не ощущает. Тогда что? Пытается обезопасить себя? Тогда почему бы просто не похоронить, когда была такая возможность? Использует? Но для чего?
Столько вопросов и ни одного мало-мальски приличного ответа. Еще и этот ее образ наивной девочки не оставляет равнодушным. Хочется защитить и дать себе чем-нибудь по голове, напоминая, что она маленькая лгунья!
– Ну так что, можно? – спросила она, явно смущаясь.
– Конечно, – кивнул он, материализуя уже готовый пакет с завтраком для дэйурга, которого он просто не переваривал. Может, проберет его понос, гадину крылатую!
– Ну, я пойду тогда. – И опять эта милая улыбочка. Такая искренняя, что самому хочется улыбнуться в ответ. Только этого и не хватало!
– Как-нибудь повторим? – спросил он, думая несколько об ином повторении, нежели Мара, которую предложение явно обрадовало, отчего она согласно кивнула, махнула ему ручкой на прощанье и, довольная жизнью, отправилась кормить своего Шаи.
Впервые это случилось спустя неделю после того, как мы отправились в плаванье к «порогу», ведущему к моей родине. За это время я немного успокоилась. Лео хотя и не сторонился меня столь открыто, но и не спешил сближаться. Целыми днями я и Каа’Лим просиживали в его апартаментах, занимаясь ометти. Официально в ходу было два языка: всеобщий и ометти, но если на первом можно было изъясняться, то вся документация велась именно на втором. К слову сказать, я говорила именно на всеобщем. Родной язык ирэмийцев перестал существовать уже очень давно.