По ту сторону решетки
Шрифт:
Это да. Вот только, зачем ему это? Зачем мучить меня? Дразнить? Отчитывать по поводу и без?
После ухода Аллочки я всерьез задумалась над тем, чтобы снова создать фейковый профиль на Мамбе и попробовать написать Дэну, но вскоре обнаружила, что его собственная страница в приложении знакомств удалена. Хотя, судя по нашим нынешним отношениям, далеко не факт, что Лазарев ответил бы мне на этот раз.
Мысли о том, что же он всё-таки задумал не давали мне покоя и перед сном, однако с учетом имеющихся данных, разобраться никак не получалось. Я цеплялась за его фразу о том, что информация может быть
А на утро вспомнила о воскресном благотворительном вечере и о том, что неплохо было бы присмотреть на него платье. Понимая, что в Доме Культуры соберется весь цвет местного общества, нужно было если не впечатлить всех собственным прекрасным вкусом, то хотя бы не ударить в грязь лицом.
В онлайн-магазинах, сайты которых я листала за завтраком, ничего подходящего не нашлось, поэтому решила отложить кажущуюся непосильной задачу до выходных и отправилась в суд, где на утро было назначено заседание по тому самому разделу имущества, по которому мне предстояло противостоять Дэну.
Лето уже уступило осени свои права и утро последнего августовского дня выдалось прохладным. Выходя из машины на парковке у суда, я зябко поежилась. Хотя, солнце светило еще по-летнему, заставляя щуриться.
Моей доверительницы еще не было видно, зато из черного Харриера, припарковавшегося напротив, как-раз выходил Лазарев. Ему, вероятно, холодно не было, потому что пиджак он оставил в салоне, предоставив мне возможность любоваться игрой мышц под тонким хлопком бежевой рубашки.
Поняв, что помимо необходимости отгонять от себя мысли о нашем совместном прошлом и несостоявшемся будущем мне придется еще и удерживать себя от желания хотя бы просто к нему прикоснуться, я напряженно сглотнула. Кажется, я переоценила собственные силы и мне придется задействовать всю имеющуюся силу воли.
— Когда ты успел поменять машину? — спросила вместо приветствия, будто бы невзначай, стараясь голосом не выдать собственного волнения.
— Я ее не менял. На Лэнде загорелся «чек», и я оставил его в сервисе на неделю, а Харриер взял в прокате, — спокойно ответил он, снимая у входа в суд солнцезащитные очки.
Надо же, как, оказывается, всё просто, а я себя уже накрутить успела.
Входя следом за Дэном в здание городского суда, поймала себя на ощущении болезненной ностальгии, вспомнив, как в бытность его помощником привыкла следовать за адвокатом по пятам. Вот только несмотря на то, что суд тот же и Лазарев тот же, я — другая. И пора бы об этом вспомнить, пока судебное заседание не началось.
— Не стану в таком случае интересоваться, где ты взял свою новую помощницу, которая имеет привычку строить из себя героиню Шерон Стоун в «Основном инстинкте», — ядовито бросила я Дэну, когда мы оба предъявляли приставам адвокатские удостоверения, но Лазарев, вопреки моим ожиданиям, и не подумал обижаться.
— Ревнуешь, да? — усмехнулся он, убирая удостоверение в коричневый кожаный портфель.
И я ответила резче и быстрее, чем следовало бы:
— Еще чего. Просто глядя на нее, слишком
— Самый простой и очевидный вариант не всегда бывает правильным, — ответил Дэн, обходительно пропуская меня в открывшийся перед нами лифт.
Но по его самодовольному выражению лица я видела, что моя ревность ему польстила.
— Твой доверитель придет? — сменила тему я, когда увешанная зеркалами кабина лифта поднимала нас на нужный этаж.
Лазарев кивнул и выражение удовольствия на его лице резко сменилось на раздражение:
— Как и его бывшая супруга, я полагаю?
Настал мой черед кивнуть и поймать себя на точно таком же чувстве досады, что только что отразилось на лице моего собеседника. И слова для объяснений столь резкого изменения настроения были не нужны, поскольку и без них мы поняли, что оба нарушили неписаное правило не водить в судебное заседания клиентов, находящихся в стадии развода.
И ладно бы еще явился только один из них, но явка двоих — почти всегда гарантия скандала. Однако, как назло, именно в такие судебные заседания они рвутся так, словно от этого зависит их жизнь и переубедить их в таком случае практически невозможно.
— Знала бы, взяла бы попкорн, — криво улыбнулась я, выходя из открывшегося лифта. — И колу с 3д-очками.
Дэн вышел следом и шел рядом со мной по уставленному цветочными горшками коридору, а на входе в кабинет аппарата нужного судьи нас дожидалась разводящаяся чета Лопатиных.
Оба супруга молчали и бросали друг на друга косые хмурые взгляды. Каждый из них, видимо, мысленно готовил трехэтажную гневную тираду изобличающую оппонента во всех смертных грехах.
— Добрый день, — не сговариваясь, хором поздоровались мы с Лазаревым и переглянулись так, словно каждый из нас имел эксклюзивное право на это приветствие, а другой это право нарушил.
После соблюдения всех подготовительных процедур, строгая судья в черной мантии объявила судебное заседание открытым, проверила явку участников. А когда всем были разъяснены права, речь перешла к Лазареву, как к представителю истца.
— Уважаемый суд, — начал Дэн, обращаясь к судье и кратко рассказал о сути искового заявления о разделе совместно нажитой собственности Лопатиных, среди которых числились земельный участок с жилым домом, две машины и красивый черный катер Вояжер, с указанием стоимости всех перечисленных богатств. — Истец претендует на равнозначную половину доли и просит признать за собой право собственности на две машины и катер, а дом оставить ответчице.
Судья взглянула на меня, как на представителя этой самой ответчицы, из-под золотистых очков-половинок:
— А вы что скажете?
— Уважаемый суд, — поднялась с места я. — Сторона ответчика считает, что подобный раздел существенно нарушит ее права, так как стоимость указанного имущества в экспертизе, представленной истцом, является заниженной и мы будем ходатайствовать…
— Дом столько не стоит! — не дожидаясь, пока её спросят, громко заявила Света, которая, видимо, уже не могла молчать. И, несмотря на то, что я стрельнула в нее взглядом и сурово шикнула, продолжила: — Если продать катер, три таких дома купить можно, а он еще и машины хочет, ишь губу раскатал!