По ту сторону решетки
Шрифт:
— Ты в порядке? — обеспокоено спросила Аллочка, потому что выглядела я видимо так, что заставила её в этом засомневаться.
— Да, — отвлеченно отозвалась я. — А вот Лазарев, кажется, нет.
Мозг лихорадочно соображал, складывая теперь из имеющихся деталей совсем другую картинку. Еще позавчера вечером ничего не предвещало беды.
Дэн обнимал меня, целовал, успокаивал, когда я переживала о несправедливом судебном решении, по делу своего подзащитного, устоявшемся в апелляции.
А утром следующего дня он уже решил, что по каким-то
Ёшкин кодекс, да даже порция лазаньи вчера была одна! Он изначально не собирался со мной ужинать, а опоздав и забыв про его день рождения я просто дала ему нужный повод! Не сделай я этого, он придумал бы что-то другое. Вот же точно «язвительный и авторитарный манипулятор», чтоб его.
Эта ситуация один в один походила на тот случай, когда Лазарев точно так же год назад использовал мое чувство вины за открытый на рабочем месте сайт знакомств чтобы вынудить меня стать его помощником.
В дверь вошел Сашка, напоминающий новогоднюю ёлку: увешанный пакетами с одеждой и несущий пирамиду коробок, возвышающихся над его головой.
— Спасибо, Саш, — поблагодарила я. — Я бы раз пять бегала.
— Обращайся, — усмехнулся он, аккуратно поставил коробки и пакеты на пол, вручил мне ключи от машины и скрылся за дверью.
— Ева, ты точно в порядке? — еще раз спросила Аллочка.
Она разулась и прошагала мимо меня в кухню, налила в чайник воду и, поставив её кипятить, потянулась за кружками.
— Точно. Но не понимаю, что происходит.
Я тоже поднялась с пуфика, прекратив мять собственный жакет, и уселась на стул с высокими ножками у барной стойки, позволив Аллочке привычно хозяйничать в моей квартире.
— Не могу понять, что у Дэна на уме. Он говорил еще что-то конкретное? — задумчиво постучала я пальцами по гладкой столешнице стойки.
— Да ничего особенного. Разве что пить тебе строго настрого запретил, но мне все равно сейчас нельзя, а без меня ты вряд ли станешь употреблять что-нибудь крепче лимонада. А что, раньше ты его понимала?
— Раньше — да. Ты же знаешь, у нас были такие отношения, при которых совсем не было секретов друг от друга. Мы не то что понимали, мы иногда без слов знали, что любой из нас ответит на вопрос и заканчивали друг за друга начатые фразы. Но со вчерашнего утра всё изменилось. И я не могу понять — почему.
Аллочка сняла с подставки забулькавший чайник и разлила кипяток в кружки с уже опущенными туда чайными пакетиками.
— У нас с Сашкой тоже так, — мечтательно улыбнулась она, ставя одну из кружек передо мной и садясь напротив. — Это одно из правил ведической психологии, кстати: женщина должна сильно понимать мужчину и немножко любить, а мужчина наоборот — сильно любить и чуть-чуть понимать.
«И вопреки этому правилу я слишком сильно люблю Лазарева и со вчерашнего дня слишком плохо понимаю, а он, кажется, наоборот», — с грустью подумалось мне,
Тем не менее, чем больше я убеждалась в собственной правоте, тем быстрее вселенская печаль внутри меня менялась на решительность.
Мы же с ним еще год назад договорились: раз мы вместе, значит и действуем вместе, без тайн и интриг, а Дэн решил плюнуть на всё свои обещания и нарушить эту договоренность.
— Я не стану играть по его правилам, — задумчиво закусила я нижнюю губу.
Почему-то мне вдруг показалось, что, если сообщить Лазареву о том, что я разгадала его хитрость, он расскажет мне о причинах собственного странного поведения. Пора доказать ему, что я тоже не позволю делать из меня марионетку.
— Ясенева, если честно, я тоже тебя не понимаю сегодня! — призналась Аллочка в ответ на моё невнятное бормотание.
— И не надо, — перевела я на нее взгляд. Отпила пару глотков из кружки и произнесла, резко вставая из-за стола: — Спасибо за чай, вечером вернусь и поговорим.
Схватила жакет, впрыгнула в туфли и убежала, зная, что Аллочка, проводившая меня полным недоумения взглядом, когда соберется домой, закроет дверь своим ключом.
Я мчалась в офис бюро, чтобы успеть застать там Лазарева, который обычно с утра работает с клиентами и документами, а после обеда планирует следственные действия и суды. Однако, въехав на парковку бизнес-центра я не нашла взглядом знакомого «двухсотого» Лэндкрузера, а место, где Дэн обычно оставлял свой автомобиль, занимал новенький черный Харриер.
Решив, что в любом случае дождусь его, поднялась в лифте на нужный этаж, а поздоровавшись с Юлей, много лет работавшей у Лазарева секретарем, спросила:
— Денис Станиславович не предупреждал, во сколько будет?
— Он с утра на месте, — ответила она и я постаралась не выдать собственного изумления от этого факта.
Поблагодарила её и, оставив сумку и принесенные с собой из машины документы у себя, направилась прямиком в кабинет Лазарева.
Коротко постучала в дверь и вошла, не дожидаясь разрешения, поскольку дверь была открыта, однако сразу же обнаружила, что Дэн в кабинете не один — перед ним, закинув ногу на ногу, сидела высокая блондинка с завязанными в тугой конский хвост платиновыми волосами. Кто она, интересно? Не припомню такой вертихвостки среди его клиентов.
— Вы заняты? — холодно спросила я, смерив бесстрастным взглядом обоих.
— Нет, — поднял брови Лазарев, видимо, удивленный моим непривычно ранним прибытием на работу, поскольку, в отличие от него я наоборот чаще ездила по судам и следственным действиям с утра, а послеобеденное время проводила в бюро. Мы специально планировали так рабочие дни, чтобы кто-то из нас всегда находился в офисе.
— Лидия Александровна, зайдите ко мне позже.
Теперь настал черед и мне удивиться, а когда незнакомка вышла, смерив меня напоследок оценивающим взглядом, я, не удержавшись спросила: