По ту сторону времени
Шрифт:
– Да, конечно, без проблем. И я буду рад пообедать с тобой – сказал Джон, убирая книгу со стола.
Заметив, что его собеседник торопится занять место напротив него, он прибавил:
– Может, ты сперва возьмешь еду, Дэниэл?
– Ох, да, конечно, я сейчас вернусь – Дэн только сейчас заметил, что подошел сюда с пустым подносом.
Еще через несколько минут они уже сидели друг напротив друга. Джон уже практически заканчивал обедать, чему его собеседник мысленно очень обрадовался – ему не хотелось проводить с этим чудаком слишком много времени, вдруг кто-то заметит? Поэтому Дэниэл поставил себе две основных
– Чем ты занимаешься кроме работы, Джон? – спросил он, не теряя времени, и сразу же пожалел о заданном вопросе, подумав, что тот может пуститься в длинные рассказы о своей жизни, воспользовавшись возможностью наконец кому-то выговориться.
– Я? Да ничем особенным, в общем-то, как и все, слушаю радио, читаю временами…
Дэн вздохнул с облегчением. Как все-таки здорово, что Джон не подался в рассказы о своей скучной жизни! Но вот только было совершенно непонятно, как продолжить разговор. Дэну не хотелось спугнуть своего странноватого соседа, но проводить с ним весь перерыв ему хотелось еще меньше. Вдруг его взгляд упал на книгу, лежащую в углу стола:
– «Основы коммунального порядка»? Что же, очень похвально. Со школы не читал эту книгу. Признаться, я вообще мало читаю, не хочу тратить на это время. И на какие мысли тебя наталкивает эта книга?
– Мысли? Ну ты и сам знаешь, что для всего есть свое время и место, каждый играет свою роль… – Джон отвечал односложно и уклончиво, он все никак не мог понять, почему Дэн подсел к нему, и что ему могло понадобиться. Спрашивать его об этом он, однако, не собирался. «Пускай сам расскажет, что и к чему» – думал счетовод – «я никуда не спешу, а он, судя по всему, куда-то торопится».
– Кстати о порядке и о том, что всему свое время… Джон, в последнее время я не могу уснуть. А как тебе спится? Ты не слышал никаких подозрительных звуков в своей квартире вчера или сегодня?
– Я? Да нет, мне ничего не мешает спать. А что за звуки ты слышишь? – Джон насторожился, этот вопрос застал его врасплох, и он попытался сделать все возможное, чтобы не выдать свои подлинные эмоции.
– Звуки? Ну что-то похожее на стук молотка или кувалды, грохот прямо у меня над головой. Будто ты решил устроить погром у себя в квартире. И так уже три дня кряду. Думаю, что делать небольшие перестановки и обновления не запрещено, но не в такое же время. Люди же спят, Джон. Не нужно здесь изображать недоумение. Как только тебе не стыдно?
Изображать Джону ничего не нужно было. Услышав рассказ Дэна, он не на шутку перепугался. Он понятия не имел о шуме, доносящемся из его квартиры. Для него слова его собеседника были подобны грому среди ясного неба, ну или грохоту среди ночи где-то под потолком…
– Я совсем не понимаю, о чем ты. Никаких перестановок в своей квартире я не делал, я не знаю, о каком шуме идет речь. У меня и молотка-то дома нет – он пытался говорить твердо, надеясь выиграть время и разузнать побольше информации от того, кто пытался его допрашивать.
– То есть, ты хочешь сказать, Джон, что ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что происходит в твоей собственной квартире? Ты хочешь сказать, это не ты грохотал молотком или что ты там делал вчера и сегодня? Ты что, принимаешь меня за полного дурака?
Голос Дэна, хотя
– Да не знаю я, что за шум был у меня в квартире! Меня и дома-то не было.
Глава ІV
Мир, в котором жил Джон, словно не подходил для него. С раннего детства он находился в конфликте со всеми, с кем сталкивался. Ему многое казалось несправедливым и неправильным. Он не мог понять, почему ему не разрешают гулять на улице, почему его не пускают никуда, кроме детского сада, до которого ему приходилось каждый день ехать в каком-то странном фургоне. Другие дети сначала смеялись над ним, а потом и вовсе перестали обращать на него внимание.
Чем старше Джон становился, тем сложнее ему было поладить хоть с кем-нибудь из своего окружения. Особенно много хлопот он доставлял учителям, которые не могли понять, почему он не может вести себя, как все остальные дети. Ему постоянно нужно было с чем-то спорить и о чем-то спрашивать. Его имя нередко занимало самое видное место на доске позора, а он сам был завсегдатаем кабинета директора школы.
Стоит отметить, что мистер Томсон, служивший директором единственной в районе школы, не слишком утруждал себя поиском разных подходов к детям. Он был твердо убежден, что практически любую проблему можно решить хорошей поркой. Впрочем, на Джона такой метод воспитания воздействовал не слишком эффективно. Для его учителей такая ситуация служила лишь поводом усилить свои старания. Каждый из них по-своему старался направить нерадивого ребенка на путь истинный, разделяя убеждение своего начальника.
Родители Джона, обеспокоенные тем, что их сын так часто приходит домой с побоями, предприняли несколько тщетных попыток вразумить руководство школы. К огромному сожалению для них, они, Мартин и Кэтрин Болтон, очень скоро осознали, что влиять они могут только на своего ребенка. Они уговаривали маленького Джонни вести себя немного взрослее и по возможности избегать конфликтных ситуаций.
Ему было сложно понять, за что его бьют и что он делает не так. Его родители страдали не меньше него самого. Для них было настоящей пыткой наблюдать за тем, как тяжело приходится их мальчику в этом суровом мире. Мартин предпринимал несколько попыток выяснять отношения с директором и даже ходил в полицию. Он был не из тех, кто легко сдается.
В конце концов терпение мистера Томсона достигло своего предела. И он вместе с начальником производства, на котором работал Болтон, и некоторыми представителями администрации решили расправиться с неугомонным родителем.
Джон так и не узнал, что случилось с его отцом. Кэтрин убеждала его в том, что папу отправили в длительную командировку с каким-то очень ответственным заданием. Но мальчик не верил этому. Он чувствовал, что что-то здесь не так. Дело, конечно, было вовсе не в том, что Мартин стремился к справедливости в школе. Но истинную причину исчезновения отца Джону так и не удалось узнать даже много лет спустя.