По туннелю к Близнецу
Шрифт:
– Объясни ещё раз?.. – Кейт прищурилась, внимательно всматриваясь в Линнуэ, которая, – это казалось всё-таки более вероятным, – была немного не в себе.
– Ну, у нас есть центр для таких случаев: когда нам что-то нужно, какая-то идея, – например, учёные не могут разрешить сложную задачу, – мы пишем свой вопрос на электронный носитель, на бумажный… И отправляем эти записи с кораблём, поставленным на автопилот, к нашему Солнцу, – пожала та плечами, будто теперь всё совсем должно было стать ясно.
– И что?
– Что ж тут непонятного? – донельзя удивилась она. – Наше Солнце связано со всеми подобными
– Какого ещё портала? Вы что, можете с одного Солнца попасть сразу на другое?!
– В общем, это зафиксировано в официальных документах, которые описывают, что такое Солнце.
– А доказательства?! – вспылила Кейт.
– Какие доказательства?
– Кто проверял, что это возможно? Кто, побывав на одном Солнце, не сгорел, а попал в район другого Солнца, а?!
– Честно сказать, исторически таких фактов не зафиксировано… – смутилась та.
– Ну вот! Ваши учёные просто лгут!
– Но ведь в случае с джанрайцами работает? – когда мы отправляем на своё Солнце корабль с записями вопроса, он доставляет… – она закашлялась и поправилась, – предположительно, доставляет их на Солнце той системы, где Джанрай. И они получают наши вопросы, а в ответ дают свои идеи.
– Как? От Солнца возвращается ваш корабль?
– Нет, – не уловив иронии, серьёзно ответила Линнуэ, – наши учёные в какой-то момент, наконец, просто обретают это знание, будто оно всегда было с ними; находят решение…
– Так, может, они и сами, без корабля, со всем бы разобрались? Нужно только дать время.
– Не думаю, это ведь джанрайцам Солнце даёт полное знание. Их сны говорят им то, что они хотят знать; их глаза впитывают солнечный свет, который наполняет их информацией. Они просто научились через время и пространство передавать свои знания, идеи другим – тем, кто готов их принять… Ты слушаешь?
Кейт не ответила – одно слово резко окунуло её в прошлое: «Сны»… Задумавшись, она позволила воспоминанию утянуть себя туда, далеко, и снова оказалась там, где красный песок в горле мешает дышать и кроваво-багряное солнце позволяет только закипеть, закипеть, как смола в чане над не прогорающим костром. В прошлом, которого не было, – в каньоне…
… она стояла, не пытаясь оторваться от созерцания красного неба над головой.
Оно говорило с ней, кровавое солнце. Закатные лучи заполняли её глаза, пропитывая до глубины души. Она не знала, как попала сюда, и даже не думала об этом; мыслей вообще не было в этот момент, в этом мире. Казалось, их вообще никогда не было и не могло быть ничего, кроме этой нескончаемой энергии, заполняющей душу. Сама она в этот миг ощущалась, как пустой сосуд, в который внезапно начали наливать живительную влагу. И она даже представить не могла, что когда-нибудь почувствует её такой! – пустой, как амфора с давно выпитым содержанием и заплесневевшими стенками…
Сияющий солнечный поток с каждой секундой наполнял её все больше. Глаза стали проводником – от солнца в глубины души. И вскоре тело обрело свежую силу, и она почувствовала лёгкость, словно больше ничто не утяжеляло её земного бытия… И навсегда запомнила это ощущение и это невероятное красное солнце над каньоном. Высохшим, но, казалось, более живым, чем она сама в тот момент…
С трудом отпустив воспоминание, Кейт заметила, что Линнуэ смотрит на неё напряженно и даже подозрительно, и поторопилась опустить взгляд в тарелку. Там красиво, как это было возможно, были выложены лепёшки.
– Это маска для лица? – уточнила она, переводя тему и надеясь, что едой всё же будет что-то иное.
– О, это «Жнакс нимф». Очень вкусная вещь! – оживилась ллидианка, будто это было её любимым кушаньем. – В болотах планеты Крендал встречаются жнаксовые листья, и эти милые существа, нимфы, делятся с нами своими запасами жнаксов. Их даже почти не надо готовить – так, пропекают немного со специями. Можно полить соусом. И, знаешь, они такие полезные! У нас не растут… А там, представляешь, вся планета – один большой лес и болота. И сами они такие красавицы, эти нимфы! Длинные волосы, зеленовато-жёлтые; бело-зеленые тоже встречаются, но редко. Они поют очень красиво. Правда, от их песен можно заснуть и не проснуться, если они не разбудят…
– И что, они живут в болотах?
– Нет, на деревьях. Но ты попробуй, это очень вкусно!
– А сама не будешь?
– Я пока сыта.
– А у меня не вырастет ничего… зелёного? – опять брякнула та, опасаясь незнакомой еды и продолжая придирчиво рассматривать лепёшку, подозрительно кажущуюся надкусанной.
Линнуэ, видя, что за еду браться она не торопится, поспешила уверить её в высоких вкусовых качествах продукта и извинилась, что иной еды у неё с собой нет. Так что голодной Кейт всё равно пришлось взять, что дают.
Осторожно надкусив лепёшку и тщательно протерев на языке, она поняла, что эти незнакомые жнаксы всё-таки ей что-то напоминают. Впрочем, она сразу поняла, что именно – как и говорила ллидианка, это была трава. Ароматная, хорошо поджаренная и пропитанная специфическим пряным соусом, и даже немного похожая на хлебные лепёшки, но – трава, с ярко выраженным травяным вкусом и лёгким запахом, весьма напоминающим болото. Хотя, возможно, этот знакомый запах Кейт всё же придумала сама…
– Вот поешь и пойдём по городу гулять. Покажу тебе тут всё! – воскликнула Линнуэ, со странным воодушевлением наблюдая за тем, как она ест.
– Только если пойдём туда, куда я захочу, – ответила та, пытаясь справиться с очередной лепёшкой – после первых двух голод почему-то разъярился ещё больше…
– И куда это?
– Космодром, – произнесла она коротко, на секунду оторвавшись от тарелки, чтобы взглянуть на удивлённое лицо.
Ллидианка действительно изумилась.
– Зачем? – осторожно уточнила она, надеясь на более-менее адекватный ответ: к примеру, на такой, что земная девушка просто немного не подумала об обстоятельствах, в которых оказалась, о том, что её, забрав с Земли и не совсем добровольно поселив на Авалей, вряд ли легко пропустят на космодром… На такой ответ она нашла бы, что сказать и как утешить. Но всё стало бы гораздо сложнее, если б то спокойствие, с которым Кейт, будучи ещё недавно совсем не в духе, теперь произнесла это слово, было следствием действия чего-то специфичного на её сознание, – например, особого препарата, который по поручению руководства был добавлен в лабораторных условиях в эти самые жнаксы…