По твоим следам

Головина Оксана

Последняя опустошающая война закончилась так давно, что не осталось в живых тех, кто помнил эти события лично. Теперь их рассказывали детям как страшные сказки, пугая тем, что находилось за пределами высоких защитных стен двух громаднейших уцелевших комплексов–городов, Южного и Северного. Так теперь люди звали своё убежище.

Возможно там, за высокими и сейчас неприступными для них горами, также могла сохраниться жизнь и цивилизация. Но ещё никто не забирался так далеко. Особенно, когда для этого предстояло пересечь Мёртвые города, на что не решались даже мародёры.

Но, давно уже нужно было подумать над новым названием для этого куска земли, честное слово. Когда-то оно отражало действительность, а сейчас использовалось горожанами лишь как некое оскорбление мирку, лежавшему за пределами стен их жалких городов. Слишком много времени прошло с тех пор и природа брала своё, делая первые вздохи и постепенно оживая, расцветая, вопреки всем проклятиям, насылаемым теми, кто выжил.

Он был одним из тех, кто выжил. Хотя, можно ли было назвать его существование жизнью? Сколько времени прошло с тех пор, как в последний раз прошёл по мосту над пустошью, когда следовал на собственную казнь?

Мик остановился на минуту, сам того не желая, вновь предаваясь воспоминаниям. Они так ярко возникли в сознании, что вынудили молодого человека прерывисто вздохнуть. Помнится, тогда шёл двенадцатый год от начала времени…

Советом Северного города он единогласно был признан убийцей, не имевшим ни малейшего шанса на оправдание. Простая казнь, сводившаяся к публичному расстрелу на мосту перед стеной города, оказалась для него совсем не тем, что ожидал. Считая, что такого наказания слишком мало, его не лишили жизни в обычном понимании.

Совет решил сделать его одним из тех монстров, с которыми он как офицер Сил Безопасности сражался последние годы. Горькая участь, насмешка. Пуля, выпущенная в него конвоиром и палачом, оказалась носителем «Звероформа». Того самого экспериментального проекта, который вместо того, чтоб сделать солдат Севера сверхсильными, сделал их бесконтрольными чудовищами.

Так в тот день умер капитан Сил Безопасности, Микаэль Готьер. Но кто возродился в его теле? Зверь, один из тех, кто бродит по пустоши в поисках жертвы? Чудовище, не достойное дышать и жить? Монстр? Таковым он был в своих глазах. Но какая-то часть всё же надеялась, что человек в нём победит. Или вовремя остановит зверя…

Мик снова глубоко вздохнул, и тряхнул головой, прогоняя прочь ненужные воспоминания. Молодой человек неспешно огляделся. Белоснежный туман потихоньку рассеивался, открывая взгляду землю, буйно поросшую зеленью. Птицы уже проснулись, и лениво перелетая с деревьев поближе к воде, звонко перекликались высоко в небе.

Даже здесь, в высокой траве, у самых ног, нечто копошилось в поисках завтрака. Мик поднял металлическую канистру с обрезанным верхом, доверху наполненную спелой черникой. Закинув несколько ягод в рот, он глянул на свои руки. Пальцы окрасились тёмно-фиолетовым цветом от сока.

– Чёрт, теперь не отмоешься.

Солнце медленно поднималось на горизонте. Ещё мгновение и его свет заполонил топи. Роса самоцветами сверкала и переливалась на каждой травинке, а бесконечные болота зеркалами блестели со всех сторон. Птицы запели звонче, радуясь недолгому теплу. Казалось, даже деревья вторили им. Мик заслушался, забывая о всём на мгновение, когда жгучая боль пронзила левую ногу. Не выпуская заветную ёмкость из рук, молодой человек поднял болевшую ногу из травы.

Его тёмные брови удивлённо приподнялись. На высоком ботинке, ухватившись за носок зубами, висело небольшое мохнатое существо. Злобно сверкая чёрными глазами, оно издавало еле слышное шипение, и было уверенно, что этим рыком повергало Мика в ужас. С остервенением зверёк пытался отхватить часть ботинка, вместе с пальцами. Молодой человек тряхнул ногой, пытаясь сбросить нахала, но безрезультатно. Рыжий разбойник только сильней стиснул зубы.

– Ты что творишь, приятель?

Мик аккуратно поставил на землю свою ношу и, хватая пушистый комок за хвост, стал отдирать его от ботинка.

– Маленькая дрянь, – ворчал он, – развелось же нечисти!

Такая задержка не входила в его планы. Конечно, он мог убить малыша одним щелчком пальцев, но омрачать такое утро чьей-то смертью Мик не хотел. А убираться с болот было жизненной необходимостью. Скоро поднимется ветер. О его присутствии будут знать те, кто никак не должен. А становиться чьим-то завтраком он не собирался.

Мик обречённо вздохнул и присел на землю. Он расшнуровал ботинок и глянул на рыжее существо. Зверёк разгадал его коварный план, зашипел ещё громче и сжал челюсти до предела. Тихо выругавшись, молодой человек почувствовал, как по пальцам ноги потекло что-то тёплое. Разорвав шнурок, Мик одним быстрым движением сорвал ботинок с ноги и швырнул его в траву.

В то же мгновение там раздалось сердитое урчание и всё стихло. Он глянул на ногу. Вся ступня была в крови и прямо над пальцами чернело несколько прокусов. Боль волнами пронизывала её до колена. Мик почувствовал, как внутри растёт раздражение. Нога непременно заживёт, не пройдёт и получаса. Боль для него была ничтожной, но кровь…

Когда он поднялся, рана уже закрылась и перестала кровоточить. Налетевший с пустоши ветер растрепал его чёрные как ночь волосы. Мик замер на мгновение, превратившись в сам слух. Вроде бы всё спокойно.

– Неужели повезло? – хмыкнул он, – да быть такого не может.

Он прошёл до того места, где стояла канистра. Уже наклоняясь, чтобы поднять её, молодой человек заметил, как смолкли птицы. Пальцами он с силой сжал рукоятку, оставляя вмятины на металлической поверхности, и всё тело напряглось, готовое к нападению.

Они появятся со стороны леса, где обычно охотятся днём. Как Мик и предполагал, запах крови, которой он разукрасил всю поляну, не мог остаться незамеченным. «Волки» такой шанс не упустят. Подтверждением подозрений был дикий рёв. Через секунду тварь предстала перед человеком в своей полной красе. Мик считал, что давно перестал удивляться, чему бы то ни было. Но к этой мерзости он никак не мог привыкнуть.

Существо было огромным, более двух метров ростом. Пальцы Мика, сжимавшие рукоять, побелели от напряжения. Ещё доля секунды, и тяжёлая канистра врезалась «волку» прямо меж глаз. Спелые ягоды градом разлетелись во все стороны. Глядя на то, как в грязи пропадает несколько часов каторжной работы, Мик почувствовал, что окончательно теряет свою человеческую сущность.