По законам Дикого поля
Шрифт:
Изгородь, так же плетенная из камыша, выполняла роль острога. Камыш служил постелью для ночлега. Из камыша сплетена печь, обмазанная глиной. Камыш служил топливом. Молодыми побегами камыша зимой питался конь зверолова. Из камыша сделана дудка, на которой играл одинец.
Было у камыша и еще одно назначение. За дворовой оградой-острогом гости увидели загородку из камыша, воткнутого в глинистую землю. Загородка располагалась подковой в ту сторону, откуда зимой чаще дули ветры.
Григор заметил заинтересованный взгляд Вожи и его спутника и пояснил:
– Там у меня под песком и камышом лед. Зимой снега наметет, утрамбую, еще наметет. Весной накрываю песком и камышом. Он и тает до самой осени.
При осмотре оказалось, что возле ледяного бугра вырыта небольшая яма, в которой стоит кожаный мешок, привязанный к прутьям, а к нему по деревянному желобу стекает талая чистая вода.
Если воды требовалось больше, то пустынный житель откалывал несколько глыб льда и клал их на желоб, на солнце. В жаркие дни ледник источал воду больше, в прохладные меньше. Но даже в сильную жару камыш и песок надежно защищали запасы льда. Нужно лишь рассчитать, чтобы воды хватило до осени.
Долматову стало понятно столь трепетное отношение к воде. Гости выпили по кружке воды, приняв ее как дорогое угощение, но от предложения напоить коней, о чем просили сами, отказались и вскоре уехали на стан экспедиции.
В пустыне экспедиция встретила цепочку небольших пологих холмов.
– Мара, – сказал Вожа. – Погребения древних людей. Кочевали здесь очень давно.
– Сделаем раскоп, – решил Долматов.
– Плохая примета раскапывать могилы.
– Это нужно для науки, – Долматов остался непреклонен. – Приступим помолясь.
В маре под слоем земли нашли полуистлевший сруб. Останки человека, медные орудия труда, несколько монет и богатую конскую сбрую.
Вожа, взглянув на могилу, сделал простой и вместе с тем глубокий вывод:
– Выходит, тут прежде где-то был лесок.
– Такую красивую и необычную конскую сбрую, удила и бляхи… я видел на ярмарке в Самаре, – вспомнил Долматов.
– Могильные воры торговали, – сказал Вожа.
Останки человека оставили в земле, а орудия труда, оружие и предметы быта экспедиция забрала для исследования и музея.
В дальнейшем экспедиция шла по безводным местам. Солнце палило нещадно. Не меньший жар исходил от раскаленной земли. К тому же что-то случилось с природой. Казалось, что соль висела в воздухе, и от этого жажда усиливалась еще больше. Губы растрескались, руки почернели.
– Немилосердно жарит, – сказал Константин Константинович. – Еще немного, и я вывалюсь из седла. Дайте глоточек воды.
Вот уж когда пожелаешь себе дедаловых крыл.
– Тут пара глотков, – Вожа протянул почти пустой бурдюк. – Больше воды нет. Придется терпеть.
Васек протянул Долматову свинцовую пульку:
– Капитан, сосите, как я. Свинцовая пуля холодит, жажду убавляет.
– Спасибо, Вася.
Ранним утром выпала роса на скудные травы. Участники экспедиции ползали по степи и собирали росу. Но то, что вчера казалось фантазией собственного воспаленного жарой мозга, обрело реальные приметы. Роса оказалась соленой. Капитан на стане продиктовал писарю:
– Утром выпала соленая роса. Причину соленой росы истолковать трудно. Кому не известны доказательства физиков о чистоте водяных паров? Кто бы похотел только сомневаться о химических опытах?
В Яицкой степи природа ни физическому остроумию, ни химическим опытам не следует. Соль на лицах и одежде. Всюду соленая роса. Здесь каждый час годом кажется.
– Скоро доберемся до воды, – успокоил Вожа.
В середине пути экспедиция вышла к Каспийскому морю. Долго стояли и смотрели в морскую даль.
– На северном берегу море долго мелкое, – сказал старший из казаков Боевых. – Бывали здесь на промыслах.
Для опыта по просьбе Долматова конный казак заехал в море. Он далеко отъехал от берега, но вода не доставала коню даже до брюха.
От Каспия экспедиция повернула к Самаре, но пошла не старым маршрутом, а взяла на восток. В пути встретили кочевье мирных калмыков. На разведку выезжал Вожа, по предложению Долматова, желавшего постичь быт здешних кочевников. Вслед за проводником к кочевью приблизилась вся экспедиция.
В кочевье оказалось десяток кибиток и десятка три взрослых мужиков и с ними немало домочадцев.
Художник сразу же зарисовал типы калмыков, их характерную четырехугольную шляпу, одежды. Многие калмыки безбороды, выщипывают жидкую бороденку и оставляют только усы.
Гостей калмыки угощали мясом и молочным вином. Мясо в кочевье варили, пекли, вялили, но почему-то не жарили. Мясо варили, не выпуская крови. Мясо и молоко – основные продукты питания.
Кибитки калмыки поставили дверями на юг. В кибитке сильный запах преющих войлоков, и капитан предпочел остаться под открытым небом. К тому же так безопаснее.
Из смеси русских и калмыцких слов и жестов, а также пояснений Вожи понял Долматов, что калмыки содержат скот на вольном выпасе, покуда есть трава в округе. А как стада съедят траву, то кочуют дальше. Большие перекочевки только весной и осенью. Одна дневная кочевка весной с молодняком семь-десять верст, а осенью со взрослым стадом верст двадцать-двадцать пять. Кизяк для топлива калмыки делают из овечьего помета. Одежда из кож своего скота и покупных тканей.
Долматов подарил кочевникам иглы и другие металлические предметы. Калмыки наполнили бурдюки участников экспедиции кумысом. Расстались довольные друг другом.
Перед Яиком экспедиция видела и еще одну кибитку, но объехала ее стороной. Калмыки предупредили, что в ней больной оспой, и они оставили его на волю богов, ибо боялись оспы.
Через Яик экспедиция переправилась необычным способом. Казаки нашли в камышах замаскированную лодчонку ловцов рыбы. Наиболее ценные и тяжелые вещи сложили в лодку. Далее один казак сел на нос лодки и держался за хвост плывущего коня, а второй казак на корме правил лодкой, используя вместо рулевого весла приклад ружья. Так перевезли вьюки и художника. Остальные участники экспедиции перебирались вплавь, придерживаясь за гривы коней. Если бы лодку не нашли, то переправили бы вьюки, как и прежде, на камышовых плотиках.