По законам Дикого поля

Бажанов Евгений Александрович

– В длину не знаю докуда мерить, а в ширину по прямой верст пятьдесят-шестьдесят, – ответил Вожа. – За бором степь. Течет здесь река Бузулук. Впадает в Самару.

– Ишь, как бор шумит, разговаривает о чем-то, – прислушался Долматов.

– Известно, о чем говорит, – сказал Вожа. – Дождь будет. Самое время шалаш ставить.

Из стана на опушке бора экспедиция совершила пешую вылазку в глубь бора. Подивились обилию оленей, лосей, медведей и других зверей и птиц. Но дольше остаться не могли. Впереди долгий путь, много работы. К верховьям реки от Бузулукского бора экспедиция продвигалась быстро.

– Благодатные места, – восхищался капитан. – Долина реки Самары и сама река – славные.

Казак Надей Боев согласно кивнул головой:

У нас так говорят: Волга-матушка, Тихий Дон Иванович-батюшка, Яик Горынович – золотое донышко с серебряной покрышечкой, Самарушка-сударушка. Самара в числе знатнейших вольных рек. Невестка.

– Смотрите! – Вожа показал на двух путников в черных одеяниях, бредущих среди степи, поросшей кустарником. Странники. Не иначе монахи.

Капитан счел важным встретиться и расспросить монахов. Чего ради два человека с одними посохами в руках отправились в столь опасное странствие, в котором их могли и убить, и полонить.

Оказалось, что монахи представляли один из ручейков великого переселения в Дикое поле. Они и сами поселенцы одного из волжских монастырей и способствовали переселению других. В Поле пошли с целью распространения Божьего слова и привлечения беглых россиян селиться на монастырских землях. Принимали и бесписьменных беглых.

Православным монастырям на Волге правительство выделяло землю для заселения еще в прошлом веке… Но во время правления придворной партии Бирона давление испытывало не только крестьянство, но и православные священники. Вопреки прежним устоям у священников отбирали детей в солдаты, а нередко и самих грамотных священников насильно в приказном порядке отправляли служить в армию или в контору завода… ввиду нехватки грамотных людей. Оттого священники, случалось, тоже пополняли ряды беглых. Но куда важнее то, что в эти годы произошло сближение угнетаемого крестьянства и утесняемого священничества.

Монастыри охотно обосновывались на новых землях в вольной Сибири и в Диком поле. Еще в 1606 году Чудов монастырь получил от царя право рыбной ловли на Волге на сорок пять верст от Черного затона до устья Елань-Иргиз. В 1699 году Воскресенскому монастырю в Змеевых горах отмежовано Дико поле. Вследствие правительственных указов 1716, 1718, 1727 годов на Иргизе появились первые официальные селения раскольников-староверов и монастыри. Постоянно тревожимые кочевниками, монастыри могли менять место расположения, но начало положено.

Правительство в просветительских целях предоставляло монастырям земли с правом поселения на них крестьян, при том награждали их несудными грамотами. По несудным грамотам суд над монастырскими крестьянами предоставлялся игумену с братией. А так как монастырские суды отличались мягкостью относительно воеводских, то переселенцы охотно селились на монастырских землях. Монастыри и монахи играли не последнюю роль в освоении новых земель.

Побеседовав с монахами, Долматов пожелал им доброго пути.

Не много встреч с людьми на протяженном пути произошло у участников экспедиции. Но в верховьях реки Самары в предгорьях Урала Вожа вывел экспедицию на крошечное поселение промышленников-металлургов.

Поселение состояло из двух изб, в коих проживало с десяток человек. Зато рудников в округе несколько. Специалисты экспедиции во главе с Рудознатцем лазили во все ближайшие. Имелась и печь из красного кирпича.

Руду добывали подкопом или через штольню. Хотя Рудознатец определил, что руду можно добывать в отдельных местах развалом, при достатке рабочих рук и знаний. В некоторых местах слой руды в несколько саженей, в других только на четверть толщиной.

– Находим матку меди, – пояснил чумазый промышленник, – рубим руду и поднимаем на поверхность. Сами плавим в печи. Из ста пудов руды семь-восемь пудов чистой меди получаем.

Другой смышленый промышленник сказал:

– Здесь люди добывали медь задолго до нашего появления. Тут вот старинный брошенный рудник. Мы находили в нем медные топоры, костяные изделия древних племен. Еще печи старые и слитки по два-три фунта.

Рудознатец с интересом отметил найденные в неглубоком руднике окаменелые деревья:

– На озере мы видели такие же окаменелые деревья неизвестной породы. Стволы рудным соком покрыты, а длиной до пяти саженей будут.

– Жаль, что это не увезешь в музей вместе с рудником, – сказал Долматов.

В бассейне Самары экспедиция нашла и другие неразработанные рудные места. В поиске их содействовали весенние ручьи, сделавшие промоины, и сурки, выносящие грунт из нор.

Были и другие менее значительные открытия. К примеру, возле речки Елшанки, текущей к Самаре, Вожа показал ядровый кровавик величиной с голубиное яйцо. Местные жители употребляли его для крашения деревянной утвари.

В то время как специалисты экспедиции изучали рудники и руды, Вожа опять почувствовал чье-то незримое присутствие. Вечером он слышал знакомые, но немного фальшивые крики филина: «Пугу! Пугу!». Зверолов насторожился.

– Ты чего? – заметил тревогу зверолова мастеровой Карп.

– Вроде как филин.

Мастеровой недоуменно пожал плечами, а зверолов продолжал прислушиваться.

26

Рассвет следующего дня оказался событийным. Экспедиция оказалась у истоков реки Самары.

– Здесь переволока, – показал Вожа рукой. – Отсюда через Общий Сырт до Яика меньше двадцати верст. Из них половину пути сплавляются в Яик по речке Камыш-Самара. Отсюда до Хивы и Ташкента с караваном можно дойти дней за пятнадцать-двадцать.

По указанию Долматова на берегу реки мастеровые вырубили на стволе могучей сосны крупные буквы «П.К.». Что означало Переволокская крепость. Речная экспедиция должна найти этот знак.

От переволоки экспедиция резко изменила направление, пошла к югу по Общему Сырту. Звероловы и казаки называли Общим Сыртом протяженную возвышенность – водораздел бассейнов рек Волги и Яика, текущих в Каспийское море.