По законам гламура
Шрифт:
— Но у нас тут еще парикмахерская, фитнес-центр и сауна, — возразил он. — Люди же туда тоже приходят!
— И тоже могут пройти наверх, — закончила я и спросила: — А закрыть их на эти несколько дней нельзя?
— Хозяин на это никогда не согласится! Клиенту стоит только раз отказать, так он быстро уйдет и больше не вернется. А у нас здесь бассейн рядом, и там те же услуги предлагают. Нет! Он на это не пойдет! — уверенно сказал Пашьян и предложил: — А может, я парня толкового посажу, чтобы он за всеми женщинами, что сюда приходить будут, следил?
— Двое уже доследились! — сердито буркнула я, но потом согласилась: —
Быстро доехав до Кирьянова, я без проблем прошла к нему, благо меня там уже каждая собака знала, и, войдя в кабинет, устало опустилась на стул.
— Ну, хвались! — насмешливо сказал он.
— Володя! Предупреждаю, что без кофе я злая! — сварливо сказала я. — А уж от таких событий, что на меня свалились, тем более!
— Бедолага ты моя! — вздохнул он. — Пошли! — Кирьянов поднялся из-за стола. — Сейчас отдадим в лабораторию твою добычу, и, пока они колдовать будут, я тебя кофе напою. Или ты из кофеварки брезгуешь?
— На безрыбье!.. — обреченно махнула рукой я, поднимаясь и выходя за ним. — Только нет у меня сейчас времени на кофе!
В лаборатории Кирьянов с порога сказал:
— Генка! Я к тебе сейчас неофициально.
— Это всегда радует, — отозвался, не поворачиваясь, какой-то мужчина у окна. — А то от твоих официальных визитов у нас сплошная головная боль.
— Не слышу радости в голосе! — возмутился Володя. — Я тебе калым привел! — И мужчина, повернувшись, заинтересованно уставился на меня.
Я вручила ему свой сверток, и он, надев перчатки, развернул полотенце.
— В одной из этих бутылок есть какая-то медикаментозная гадость, которая, как я поняла, очень сильно понижает давление. Причем концентрация там убойная, раз здорового парня с ног свалила, — заметила я.
— Полюбопытствуем! — сказал эксперт и, повернув к себе штатив с сильным увеличительным стеклом, начал рассматривать бутылки. — Ну, я могу сказать вам прямо сейчас, что указанную гадость влили туда с помощью обыкновенного шприца. — Он показал мне прокол на стенке одной из бутылок почти под пробкой, а потом спросил: — Официального заключения, как я понимаю, вам не требуется?
— Не требуется! — кивнула я.
— Ну, тогда я результат Володьке сообщу, а он уже с вами свяжется. Идет? — спросил он.
— Вполне! — согласилась я.
Когда мы с Кирей вышли в коридор, я спросила его:
— Ста долларов хватит?
— Не порть мне людей! — возмутился он. — Бутылки коньяка будет вполне достаточно!
— Ну, тогда я его тебе завезу! — пообещала я.
Вернувшись в гостиницу, я поднялась прямо на пятый этаж и постучала в номер Серебровой. Вероника открыла мне дверь и, заметив неласковое выражение моего лица, понимающе кинула. Сидевшая перед телевизором Тамара Николаевна обернулась, чтобы узнать, кто пришел, и, встретив мой сердитый взгляд, заметно побледнела.
— Ну-с, Тамара Николаевна! — начала я, без приглашения садясь в кресло по другую сторону журнального столика. — И кого же вы осчастливили новостью о том, что первое место занял Михаил? Его недавно с рухнувшим на нули давлением отвезли в больницу.
— Как?! — воскликнула она. — И он тоже?
— Тоже! Тоже! — подтвердила я. —
— Никому! — с испуганным удивлением в голосе заверила меня Сереброва.
— Позвольте вам не поверить! — иронично сказала я. — Результат знали мы трое: вы, Глаха и я. Я ведь специально вела себя так, чтобы спровоцировать членов жюри на уход и этим сузить круг подозреваемых. Так что вы, Вероника, — я обратилась к ней, — глубоко заблуждались на мой счет. Поверьте, когда надо, я умею быть очень гибкой, но бывают случаи, когда грубая нахрапистость куда полезней вежливой гибкости и галантерейной галантности. — Тут я снова повернулась к Серебровой и продолжила: — Вот у меня и осталось всего два человека: Глаха и вы. Глаха отпала, и остались только вы, Тамара Николаевна!
— Почему это Глаха отпадает? — возмутилась Сереброва. — При ее-то образе жизни и репутации она вполне способна…
— Увы! Не проходит! Дело в том, что номер Глахи, в отличие от вашего, я слушаю и точно знаю, что свой сотовый телефон она перед отъездом в театр забыла в номере, так что с дороги никому позвонить не могла. Из номера же она звонила только своему продюсеру. И вообще у нее голова сейчас занята совершенно другими мыслями, она мечтает лишь о том, чтобы поскорее расплатиться с Сергеем и уехать домой. — Остальные подробности жизни Глахи и Александра я предпочла опустить — это их личное дело. — А вот у вас такая профессиональная бодигардесса, что пообещала мигом обнаружить «жучок», если я его вам поставлю, а вы в этом случае собирались подать на меня в суд за вторжение в частную жизнь. Под этим вторжением вы, вероятно, подразумевали визиты к вам Михаила. Не так ли? — Тут Сереброва пошла пятнами.
— Тамара Николаевна никуда не звонила и никому ничего не сообщала, ни по телефону, ни каким-нибудь другим способом, — холодно заверила меня Вероника.
— Извините, но для вас, как, впрочем, и для меня, клиент всегда прав, и принять ваши слова на веру я не могу, — ответила я.
— Полагаю, что вас наняли не для того, чтобы вы следили за моральным обликом жильцов гостиницы? — спокойно спросила Вероника.
— Конечно, нет. Меня интересует только одно: кому вы звонили? Заметьте, что я даже не спрашиваю, почему вы это сделали.
— Да не звонила я никому! — воскликнула Сереброва.
— Татьяна, — позвала меня Вероника, и я посмотрела в ее сторону. — В этой гостинице мини-АТС, и вы можете проверить, что из этого номера не было никаких звонков. Вот мой сотовый. — Достав из кармана пиджака телефон, она протянула его мне. — Можете проверить исходящие звонки и убедиться, что с этого телефона уже давно не звонили.
— Вот вам еще и мой. — Сереброва тоже протянула мне телефон. — Последний раз я звонила по дороге в гостиницу мужу, чтобы узнать, как он себя чувствует.
— Ну, поскольку гибкости во мне ни на грош, то я все-таки проверю, — как бы себе под нос прошептала я, однако достаточно громко, чтобы меня услышали. Я действительно просмотрела номера, а по номеру, что был на телефоне Серебровой последним, даже позвонила.
— Простите! — сказала я, когда мне ответил мужской голос. — Вас беспокоят из Тарасова…
— Что-то с Томой? — взволнованно спросил мужчина.
— Нет-нет! С Тамарой Николаевной все в порядке… — начала было я, но мужчина перебил меня.