По законам прошлого
Шрифт:
Поморгав повлажневшими ресницами, Райка стал лихорадочно искать выход из глупейшей ситуации. Похоже, что-то пошло не так, как рассчитывали Денис и его сотоварищи. Но что именно?..
— Вот я дубина… — хлопнул себя по лбу Райка, приложившись от души. — Они же не могут подходить к тайнику! Здесь ведь защита! Значит… Значит, я должен вернуться туда, где появился! Блин…
Сперва обрадовавшись, мальчик тут же сник — тащиться в такую даль, полную опасностей, ему совсем не улыбалось. Но делать нечего, иначе домой не вернуться. Хорошо хоть, дорога была чуть-чуть знакома.
Тяжело вздохнув, Райка поправил лямки и поплелся в обратный путь…
Взглянув на часы, он убедился, что догадка была правильной — теперь зеленая стрелка показывала в противоположную от тайника сторону, к месту посадки.
Райка повеселел, подхватил свою дубинку, помахал ею — пусть только сунутся! Однако опасность пришла к нему совсем не оттуда, где ожидалась.
Не прошло и пяти минут, как над головой послышалось хлопанье крыльев, гортанный крик, мальчишку накрыла большая тень, и… Райка взлетел в воздух!
Он задергался, лямки впились в плечи. Можно было выскользнуть из них, но земля удалялась так стремительно, что прыгать было уже поздно. И Райка наоборот, сцепил руки в замок и повис без движения. Задрав голову, он попытался разглядеть, кто же, собственно, его таинственный похититель.
Взгляд скользнул по кожистому животу, а дальше — оскаленная морда с мелкими зубками, похожая на пеликаний клюв.
— Ох и чудище… — прошептал про себя Райка, похолодев от страха.
Эта «птичка» называлась в ученом мире pteranodon… Размах крыльев птеранодона превышал шесть метров. Между сильно удлинёнными пальцами кистей и телом имелась натянутая тонкая кожистая перепонка — своеобразные крылья, подобно летучей мыши. На голове заметен направленный назад затылочный гребень. Птеранодоны жили вблизи морского берега и питались рыбой.
Видимо, эта тварь перепутала Райку с какой-нибудь местной сухопутной селедкой и решила отужинать. Но почему-то не стала устраивать пир на месте, а потащила мальчишку с собой. Утешало только одно — она мчалась в нужном направлении, к морю.
«Только бы не отпустила…» — металось в голове у мальчишки, пока он болтался в цепких когтях.
Под ногами проносились шапки деревьев, буро-зеленые в лунном свете. Вскоре Райка немного успокоился, а потом ему даже начал нравиться этот неожиданный полет.
Птеранодон изредка взмахивал крыльями, но по большей части парил, поймав восходящие потоки воздуха. Еще реже он оборачивался и косил маленьким желтым глазом на пленника.
Джунгли сменились тонкой песчаной полоской, а затем — безбрежной водной гладью.
— Она что, утопить меня собралась? — буркнул Райка. Сердце трепыхнулось и помчалось в пятки, по спине суетливо пробежали мурашки. Плавал он плохо… А учитывая количество голодных морских чудовищ, ему даже поплавать толком никто не даст.
Но ящер не отпускал мальчика, а упрямо тащил все дальше и дальше, пока Райка не углядел наползающую на горизонт черную тушу земли. Остров или материк…
Глава восьмая
Перед Райкиными глазами уже рисовалась мрачная картина — гнездо на вершине скалы, а в нем голодные разинутые рты «птичкиных» птенцов, такие же страшные, как у мамаши. Разорвут на мелкие клочки в секунду, мяукнуть не успеешь…
Волны на океанской поверхности мерно шли к далекому берегу, ящер летел за ними вслед, плавно спускаясь все ниже. Райка уже подумывал, а не спрыгнуть ли в воду. Там хоть какой-то шанс выжить, чем в гнезде с динозаврятами.
Но пока он раздумывал, берег приблизился настолько, что можно было разглядеть местный пейзаж. И в который раз за этот долгий день, мальчик удивленно присвистнул.
Вместо ожидаемого нагромождения скал и диких разросшихся джунглей, он увидел с высоты ровные прямоугольнички городских кварталов! Нарезанные, словно под линейку, поля; аккуратные квадратики зданий…
Впрочем, Райка сразу вспомнил о рассказах Дениса — наверное, это город тех самых, как же их там… гипербореев. Бр-р-р, ну и название они себе придумали, мороз по коже.
Но почему ящер тащит добычу именно туда?!
Прыгать Райке расхотелось, он решил дождаться ответа на все эти загадки.
Земля приближалась, птеранодон спланировал в последний раз и отпустил хватку, а сам спокойно сел рядом. Райка шмякнулся с высоты метра в полтора, стукнувшись пятками и ладонями. Не подав виду, что больно, мужественно выпрямился.
— И куда ты меня притащил? — строго спросил он у сидящего рядом ящера, скалившего клюв в ухмылке.
Не дождавшись ответа от глупого создания, мальчишка оглянулся — он стоял посреди небольшого дворика, огороженного высоким глухим каменным забором. Неподалеку расположился симпатичный бассейн, в котором блестела вода. Кусты какого-то хвойного, ровно подстриженные, были живописно разбросаны тут и там. В двух десятках метров расположился дом владельца — настоящий дворец, только маленький, с четырьмя колоннами.
Решив, что пора заявить о прибытии, птеранодон заорал дурным голосом, перепугав мальчишку:
– Заткнись, дубина! — шикнул на него Райка, сжавшись и приготовившись драпать (знать бы еще, куда!)
В следующую минуту произошли одновременно два события: рядом с ящером, доставившим Райку, приземлились два его собрата, такие же отвратительно-уродливые. А из здания вышел господин в синих свободных одеждах, напоминавших римскую тогу. То ли от одежды, то ли так и было от рождения, лицо господина заметно отливало голубым цветом, а сама голова была непропорционально вытянута вверх. Да и глаза были мало похожи на привычные человеческие — слишком черные и слишком большие.
Райке стало не по себе, он сглотнул и невольно подобрался, снова пожалев о потерянном оружии. Ему пришлось задирать голову, потому что вдобавок к грозному внешнему виду, у господина был и весьма внушительный рост — больше двух метров.
Он остановился в трех шагах и оглядел мальчишку, а из-за спины появился, по всей видимости, слуга — помельче ростом, пожиже в манерах, да и в руках у него была корзина с рыбой.
Слуга грохнул ею о плиты, прямо перед мордами «пеликанов» и те бросились ужинать, суетясь, отталкивая друг друга и жадно заглатывая рыбешку. Господин снисходительно взглянул на них, но не пресек безобразие — заслужили.