Победа века
Шрифт:
А мариупольский стан продолжали готовить к пуску. Он тоже стал давать броню. На Магнитку прибывали и другие эвакуированные заводы из Запорожья, Днепропетровска, Подмосковья.
С самых первых дней войны Магнитогорский металлургический комбинат стал одним из крупнейших арсеналов по снабжению армии боеприпасами и вооружением. В основном механическом цехе, ранее выполнявшем заказы для проведения ремонтных работ, теперь около двух третей станков изготавливали снаряды. В фасонно-сталелитейном цехе стали отливать башни для танков, в кузнечном — делали детали для мин, в электроремонтном — изготовляли ручные
Нелегкой была проблема с рабочими кадрами. Только за второе полугодие 1941 года с комбината ушли около 8 тысяч человек, из них почти 5 тысяч — на фронт. С 33 эвакуированными предприятиями к 1 января 1942 года прибыло около 2 тысяч рабочих разных профессий, но большинство из них не имели специальной подготовки для работы на крупном металлургическом предприятии. Не хватало слесарей, токарей, подручных, грузчиков и других рабочих. Была ускорена подготовка молодежи в ремесленных училищах. Женщины-домохозяйки осваивали мужские профессии сталеваров, помощников машинистов паровозов, машинистов коксовых машин, турбин, вырубщиков металла.
Вспоминая те годы, мне особенно хотелось бы рассказать о Григории Ивановиче Носове, возглавлявшем комбинат в годы Великой Отечественной войны.
Прибыл он на комбинат из Кузнецка. Сначала работал главным инженером, потом директором комбината. Внес большой вклад в развитие металлургического комбината, в совершенствование технологии производства.
Бывший первый секретарь Челябинского обкома КПСС Н. С. Патоличев писал:
«Чем больше я узнавал Г. И. Носова, тем глубже проникался к нему уважением. Это был человек выдающихся качеств. Строгость характера в нем хорошо сочеталась с душевностью и простотой русского человека. У Носова не получишь поддержки, уважения, дружбы, если ты этого не заслуживаешь».
Магнитка в дни войны была уникальной строительной площадкой. Труженики треста «Магнитострой», комбината непрерывно вводили в строй новые объекты. Был смонтирован новый прокатный стан из эвакуированного из Запорожья оборудования, появились агломерационные ленты, мартеновские печи, паровоздушная, кислородная станции. Замечательное достижение магнитогорцев — введение в строй пятой, а вскоре и шестой доменных печей.
С каждым годом в Магнитке выпускали больше металла для фронта. Магнитогорцы вправе гордиться, что выпустили броневой металл для десятков тысяч танков, что почти каждый третий снаряд, выпущенный по врагу, был сделан из их стали.
Н. Горшенев
Броневой лист прокатан. Г. Носов
Первая военная задача завода сводилась к следующему: в кратчайший срок смонтировать эвакуированный с юга броневой стан и начать катать броню. Весь технический персонал был мобилизован. Появилось несколько проектов, где установить стан. Оказывалось, всюду стан будет мешать нормальному производству.
В моем кабинете разгорелся горячий спор, на каком варианте остановиться. В разгар дискуссии появляется озабоченный заместитель
— А вы как думаете, где поставить стан? — спрашиваю я его. Он будто собирается с духом и говорит:
— Где бы мы ни поставили его, он будет не на месте… На монтаж стана уйдет слишком много времени, а его у нас нет. Вы слышали сводку?
Этого я от Рыженко не ожидал. Не думал я, что он впадет в панику, мне хотелось его оборвать, даже накричать на него. Но на какой-то миг я сдержал накипавшую во мне ярость, и хорошо сделал.
Рыженко продолжал излагать свои мысли:
— Я уверен, что мы можем гораздо быстрее и в большем количестве получать броневой лист.
— Каким образом? — почти кричу я.
— Будем броневой лист катать на блюминге.
Минутное молчание. Все были поражены: бронь — и на обычном блюминге! Долго спорили, а вариант Рыженко все же приняли.
…Настал день, когда предстояло на практике мощным валкам блюминга проверить все теоретические расчеты. Решено было первые испытания провести не с броневой, а с более мягкой сталью…
Наступил час испытаний. У перил поста управления блюмингом собрались почти все, кто так или иначе был причастен к этому делу. Рыженко в последний раз проверил механизмы. Команда отдана. Кран поднял раскаленную болванку и перенес ее на рольганг. Старший оператор блюминга Василий Спиридонов взялся за рукоятки контроллеров. Вот уже болванку захватили валки. Слиток идет вперед-назад, вниз в зал, где установлены моторы. Через несколько минут докладывают:
«Авария — мотор…»
Двадцать восемь часов ремонтировали мотор. За это время многое было передумано. Поломка мотора — плохое предзнаменование. Не отступить ли? Ведь рискуем блюмингом! И все же решили не отступать. Как только мотор был отремонтирован, электрическая часть проверена, мы снова собрались на мостике.
На этот раз решили провести эксперимент полностью. В нагревательные колодцы были погружены два слитка мягкой стали и несколько слитков брони.
Слитки легкой стали прошли отлично, приспособление Рыженко работало безотказно. На стеллаже лежал первый в мире стальной лист, прокатанный на блюминге. Вновь команда. Теперь слиток броневой стали идет к валкам. Оператор работает внимательно, осторожно. Первый пропуск через валки, миллиметр обжатия. Второй, третий… Двадцатый, тридцатый, сороковой. Последние проходы, и вот лист убран с блюминга.
Затем пошли второй и третий слитки. Блюминг выдержал. Мощности хватило. Так и стала Магнитка «бронь» производить.
Г. Носов, директор Магнитогорского металлургического комбината в годы войны
«Дни и ночи у мартеновских печей…». И. Пайвин
В мартеновском цехе, одном из самых старых на нашем метзаводе, висячие садочные машины с облизанными огнем хоботами, словно мамонты, ворочаются над площадками, суют мульды с шихтой в огненные зевы печей.