Победить любой ценой

Человека поставили на колени. Именно поставили, ударив тяжелым спецназовским башмаком по коленному суставу. Становиться на колени этот седой мужчина явно не привык, но боль заставила его это сделать. Ударивший, высокий, коротко стриженный парень в камуфляже ткнул в перекошенное от боли лицо седого длинный пистолетный ствол с глушителем.

– Если ответишь на мои вопросы – умрешь легко! – произнес стриженый.

Эта фраза адресована не мне, но я нахожусь рядом и отчетливо слышу ее. «Умрешь легко» для седого означает пулю в переносицу. В противном же случае… Об этом даже не хочется думать, тем более наблюдать воочию.

Седой молчал.

– Сколько твоих людей еще осталось в наших рядах? – задал первый вопрос стриженый.

– Всего один человек. Вот он, – отозвался седой и кивнул подбородком

Стриженый лишь усмехнулся, пистолет убрал за пояс и тут же быстрым движением выхватил из поясных ножен длинный, играющий бликами от утреннего солнца боевой кинжал.

– Мертвецы меня не интересуют, полковник… Или кто ты там? – проговорил стриженый.

– Он ефрейтор, – подал голос тот, что стоял справа, совсем молодой, также облаченный в камуфляж боевик.

Третий боевик ничего не сказал, лишь огляделся кругом, затем бросил взгляд на табло своих электронных часов…

Меня, невольного свидетеля происходящего, по счастью, никто не замечал. Я так и мог продолжать прятаться в своем убежище, наблюдая, как седой примет легкую смерть или будет порезан на ремешки. Но с давних лет я усвоил, что нехорошо стоять в стороне, когда трое бьют одного. Особенно если этот один немолод и сед. Можно было бы позвонить в милицию (мобильник у меня имелся), но, во-первых, милиция будет долго добираться, а во-вторых, меня услышат и тут же пристрелят. Ведь я нахожусь всего в каких-то двух с половиной метрах от всех четырех. От них меня отделяет лишь ржавый железный остов армейского автомобиля «ГАЗ-66». Через пробитую то ли осколком мины, то ли кулачиной лихого контрактника рваную щель в корпусе «газика» я и наблюдал все происходящее. На мою (а также седого) удачу, оружие у всех троих было не взведено. Теперь мне надо было действовать так, чтобы взвести его они не успели… В наплечной кобуре у меня имелся пистолет с холостыми патронами, совершенно бесполезный в данной ситуации, поэтому надежда оставалась лишь на бо – импровизированное оружие, заготовленное мною на всякий случай еще с вечера. Бо – шест из твердого дерева, крепкий и длинный, почти двухметровый. У восточных народов бо являлся вещью универсальной – и оружием, и посохом, и палкой для загона скота…

Я сумел выиграть какие-то доли секунды и удачно засветил своим бо в стриженый затылок. Расстояние между остовом «ГАЗа» и боевиками было преодолено мной молниеносно. Стриженый икнул и рухнул как подкошенный. Молчаливый боевик успел выхватить армейский нож, но, получив обманный круговой удар по ногам, взвыл, выронил оружие и зарылся головой в песок. Третий, самый молодой, оказался опытным бойцом. Он не стал терять время на выхватывание из-за пояса пистолета и приведение его в боевое положение, так как за это время мой бо наверняка ударил бы его по темени. Молодой принял боевую стойку, отскочив при этом назад. Он явно ждал мою атаку и был готов отразить ее. Я крепко обхватил бо, держа его в оборонительном положении. Пара обманных «вялых» движений заставила молодого почувствовать мою «слабость» и самому перейти в атаку. Противник, явно знакомый с кикбоксингом, попытался достать меня резкой кулачной атакой, но мой бо, в свою очередь, ударил его по ребрам. Молодой не удержал равновесие и оказался на земле. Мне не оставалось ничего другого, как добить его ударом в голову.

Стриженый дернулся в сторону, сумел подняться на колени и выхватить второй пистолет, без глушителя на стволе. Однако я успел метнуть бо точно копье. Шест тупым концом вошел в гладкий низкий лоб и на сей раз надолго успокоил стриженого.

– Благодарю… Ты кто такой? – произнес седой, поднимаясь на ноги.

– Гвардии подполковник воздушно-десантных войск, – не лукавя, ответил я.

– Из местной воинской части? – В голосе седого послышалось недоверие.

– Нет, – опять же без лукавства проговорил я.

Седой оглядел четыре бесчувственных тела – своих недавних «собеседников» и того, кого он назвал своим человеком. Нога седого была сильно повреждена, он заметно хромал, но старался не показывать своих мучений.

– Машину водишь? – спросил он. – Уезжать отсюда надо, а у меня голова раскалывается.

Машину я водил. Практики, по совести сказать, не хватало, так как личного авто я не имел. Вот мотоцикл – другое дело. Но мотоцикла не было, а был джип «Лендровер»…

– А вы кто? – в свою очередь, спросил я, прежде чем сесть за руль и включить зажигание.

Седой, поморщившись, сунул руку во внутренний карман своей потрепанной лыжной курточки и достал оттуда красную книжицу. Взглянув в нее, я выяснил, что седой и в самом деле полковник. Федеральной службы безопасности. И зовут его Вячеславом Ивановичем Булышевым… Не скажу, что меня это сильно обрадовало, но и не огорчило. Что же – теперь кое-что стало проясняться. Впрочем, обо всем по порядку. Надо вернуться назад и рассказать, что предшествовало моему скоротечному боестолкновению и знакомству с седоголовым господином полковником. Почему я ночевал на заброшенном пляже и прятался в остове армейской машины. И почему в моем пистолете был холостой заряд…

Тремя днями раньше меня вызвали в штаб и сообщили, что я должен буду сыграть ключевую роль в антитеррористических учениях, проводимых штабом десантных войск. Учения проводились в непосредственной близости от реальных боевых действий, в бывшей автономной республике Изгория. [1] С Чечней, правда, Изгория не граничит, но начали появляться разведданные, что то в том, то в другом изгорском районе замечены вооруженные, хорошо экипированные ребята, которых иначе как НВФ [2] не квалифицируешь. По «сценарию» учений я являлся вражеским диверсантом. Моя цель – пробраться к военному городку, собрать подробные сведения и провести какой-нибудь террористический акт. Действовал по старинке, без выпендрежа. В качестве объекта «взрыва» выбрал местный обрабатывающий комбинат. Командование намекало, что объект может быть любым – от детского сада до гарнизонного госпиталя. Однако даже в роли диверсанта я выбрал нейтральный промышленный объект. Что он перерабатывал, было не столь важно, но находился он в очень удобном (для моей миссии) месте. Комбинат раскинулся на берегу озера с мутноватой от такого соседства, зеленовато-свинцовой водицей. На противоположном берегу был заброшенный пляж. Купаться в комбинатовском озере желающих уже долгие годы не было, и поэтому на пляже и в близлежащем леске была устроена автосвалка. Место неприятное даже для бомжей и оттого весьма привлекательное для человека моей профессии.

Прибыв в Изгорск, я не снял квартиру и тем более не остановился в гостинице. Я вообще старался как можно меньше находиться в городских кварталах, но для приличия около двадцати минут помаячил рядом с забором местного войскового соединения. «Ловить» диверсанта должны были бойцы спецроты ВДВ, в лицо меня не знающие. Из оружия у меня был муляж взрывного устройства (для последующей закладки и имитации теракта), приборы дальнего и ночного видения, а также пистолет с холостым зарядом. Все-таки я был на учениях, и какие-либо потери никак не соответствовали их условиям. Весь вечер я провел на пляжной автосвалке, вычисляя с помощью инфракрасного бинокля подходы к комбинату и возможность его минирования. Там же, под надежным укрытием покореженного армейского автомобиля, решил и заночевать. Шест бо я нашел в лесу и с помощью перочинного ножа приспособил его к боевым действиям. На всякий случай…

Иногда приходится учиться у братьев наших меньших. Самые осторожные и осмотрительные животные – сурки. Они становятся на задние лапы и устремляют взор вдаль: не бежит ли спереди лиса? Не летит ли ястреб? Не ползет ли змея? Но нередко самые наблюдательные из них получают автомобильным бампером в лоб… Следующим утром я чуть не получил по темени этим самым свинцовым «бампером». Лишь только рассвело и я собирался вылезти из убежища, послышался шум автомобильных моторов. Я тут же затаился, одновременно приготовив к действию имеющееся оружие. Через небольшую дыру в корпусе автомобиля я свободно наблюдал за происходящим. Вместо ожидаемых мною бойцов ВДВ на пляже показались двое мужчин. Один – среднего роста, лет тридцати – был явно из местных, говорил с заметным изгорским акцентом. Второй – седой, высокий и поджарый – впоследствии оказался полковником Булышевым. Он вышел из джипа «Лендровер», обнял за плечи того, что из местных.