Победитель невозможного (с илл.)
Шрифт:
– Вот так и попробуй изучить людей, если они просто не приходят на урок, – печально заметил Электроник.
– Все они – классические лентяи! – возмущенно сказал Сергей. – Сидеть в кресле, жевать бутерброд и смотреть телевизор считается нормальной учебой и жизнью. Просто они не понимают, что сегодня ты – Таратар.
– Я не Таратар, – сказал медленно Электроник. – Я помощник учителя. Я всегда это знал.
– Отключи свой телефон, и все гении примчатся за нужной информацией в класс, – посоветовал Сыроежкин.
– Зачем отключать? Тогда я вообще никому не буду нужен. Пусть работают. Мне нравится, как работают люди. Я учусь у вас работать. – И Электроник сказал в радиотелефон восьмому «Б»: – Продолжайте выполнять домашнее задание!
– Значит, ты выводишь свою формулу гениальности?
– Я читал ночью сочинения поэтов. Я не все понимаю. Например, что такое «душа»?
– Почему тебя интересует душа?
– Я прочитал у Пушкина: «Вдохновение есть расположение души к живейшему принятию впечатлений и соображению понятий, следственно, и объяснению оных. Вдохновение нужно в геометрии, как и в поэзии». В этой точной формуле, – признался Электроник, – мне ясно все, даже «оных», неизвестно одно понятие – «душа».
Сергей замешкался с ответом.
– Душа? Это, по-моему, разум, нервы, весь человек, наконец, – сказал он. – Целиком я или целиком ты. Понимаешь?
– Я начинаю догадываться, как рождается вдохновение.
Сергею всегда нравилось прямодушие Электроника, его особая объективность. Он сказал:
– Надо много работать, чтобы получились красивые вещи.
– Я понимаю! – воскликнул Электроник. – Самая лучшая вещь – самая красивая! Автомобиль, дом, самолет, доказанная теорема…
– Многие люди умеют работать красиво, – серьезно сказал Сергей.
– Значит, вдохновение нужно везде: в геометрии, счете, стихах, шахматах, – продолжал размышлять Электроник согласно пушкинской формуле.
– Конечно. Архимед, Лобачевский, Алёхин и другие великие люди подтвердили это правило.
– Я должен еще раз разобрать ошибки великих, – сделал вывод электронный мальчик и после некоторых колебаний предложил Сергею: – Может, нам попробовать сыграть в шахматы?
Сергей бросился к шкафу, рассыпал на учительском столе шахматные фигуры. Он был доволен, что Электроник одерживает над собой маленькие победы.
Когда директор школы заглянул в восьмой «Б», чтобы проверить, как идет урок, он застыл от изумления: в пустом классе сражались в шахматы учитель и единственный ученик.
– А где остальные? – спросил Григорий Михайлович. – Где ваши ученики, Электроник?
– Я разрешил им заниматься дома, – сказал, вставая, Электроник. – Они еще не выполнили домашнее задание.
– Мы тут посоветовались, – вставил Сыроежкин, – и решили, что их домашняя работа важнее урока.
– Неправда! – раздался за спиной директора голос, и в класс вошла Майя Светлова из школы химиков.
Сыроежкин вспыхнул, как сверхновая, Майя ведь не знала, что перед ней директор, и могла выдать всех ребят.
– Ты сам говорил, что они лентяи, – обратилась Майка к Сергею, который все продолжал разгораться. – Я как раз звонила Электронику на перемене и слышала ваш разговор. Электроник так готовился, а они не пришли! Подумаешь – «обыкновенные гении»… Просто самоуверенные лентяи!
– Может, всех сейчас вызвать, Григорий Михайлович? – сказал напуганный откровенностью Майки Сыроежкин.
– Вы, наверное, учитель? – обернулась Майка к директору.
– Нет, я директор.
– Тем лучше. Вызывайте!
– Я не могу отменить распоряжение учителя, не поговорив с ним, – улыбнулся Григорий Михайлович и вдруг увидел светящийся экран, который показывал пустой солнечный коридор, висящие на крючках пальто, распахнутые двери школы.
Директор осмотрел экран, протянул руку новому учителю:
– Спасибо за новшество, Электроник. В самом деле ребята пропустили очень важный урок. – И он обратился к притихшей компании: – Послушаем Электроника!
Директор, Сыроежкин и Светлова сели за парты, а Электроник подошел к экрану. Он подключился к институту и рассказал, как здесь рождаются новые электронные машины. Зрители увидели ученых и инженеров в белых халатах. В одной из групп мелькнуло лицо Громова. Профессор оглянулся на камеру, отошел от коллег.
– Как идет урок, товарищ учитель? – спросил он Электроника.
– Урок идет хорошо, – доложил ученик.
– Извини, что отвлекаю, – сказал Громов. – У меня к тебе просьба. Завтра в нашем городе открывается важная выставка, Институт поручает тебе работать на ней. Впрочем, – поправился Громов, – это не совсем верное слово – «выставка». Просто приезжают киберы, или роботы, как их называют во многих странах, демонстрировать свои способности. Такие же электронные механизмы, как ты. Подробности узнаешь в информационном центре. Ты согласен?
– Я согласен, – сказал Электроник.
– Можешь пригласить свой класс на открытие, – предложил профессор. – Так сказать, наглядный урок. Если, конечно, дирекция не будет возражать.
– Директор здесь, слушает урок за партой, – простодушно сказал Электроник.
– Я считаю предложение Геля Ивановича интересным, – подал голос с первой парты директор.
– Григорий Михайлович согласен, – передал Электроник Громову.
– В таком случае я подаю заявку на восьмой «Б». – И Громов вернулся на рабочее место.
Электроник взглянул на часы, мгновенно переключил экран. Теперь на нем появилось какое-то мощное рогатое животное.
– Выставка достижений народного хозяйства, – объяснил Электроник. – Сейчас вы увидите доказательство последнего опыта восьмого «Б».
Животное возвышалось над толпой, как мощный древний мамонт. Внезапно оно вскинуло голову, оторвало несколько веток с вершины тополя и медленно задвигало челюстями.
– Неужели это корова? – с интересом спросил директор. – Никогда в жизни не думал, что есть такие гиганты!