Победитель получает все (сборник)
Шрифт:
Фишер подкралась сзади и ударила Треска мечом по правой руке. Острое лезвие рассекло мышцы, и рука бессильно повисла. Хок, собрав последние силы, оттолкнул Советника от себя. Треск не сдавался. Повернувшись к Изабель, он бросился на нее, но она увернулась и направила свой меч прямо в сердце Советника. Он стоял и спокойно глядел, как сверкающая сталь проникает в его тело. Фишер выдернула меч. Треск упал как подкошенный, будто его держала только эта стальная подпорка, упал навзничь, заливая кровью пол. Несколько секунд он глядел на своих победителей. И вдруг глаза его погасли, дыхание остановилось.
Хок
– Он готов, Хок. Ублюдок мертв.
– Прекрасно, - ответил он, удивляясь, как хрипло звучит его голос. Последствия оказались тяжелее, чем он предполагал.
– Ты в порядке, девочка?
– Могло быть и хуже, - кивнула Фишер.
– Как ты думаешь, Треск вампир?
– Нет. У него нет зубов. А потом, ты же видела его вчера утром на брифинге.
– Да, правильно, - согласилась Изабель.
– Значит, он только слуга. Но убрать такую тварь не помешает. Для уверенности.
Изабель вонзила кол Треску в сердце, потом проделала то же самое с телом девочки. Так всегда поступали с вампирами.
Они вышли из комнаты, закрыв за собой дверь. Хоку показалось, будто воздух в коридоре заметно посвежел. Подняв лампу, прихваченную из соседней комнаты, он внимательно взглянул на вторую дверь.
– Он находится где-то рядом, - прошептала Фишер.
Посмотрев на жену, Хок с удивлением заметил в ее руке еще один деревянный кол.
– Сколько же ты их запасла?
– спросил Хок.
– Три, - спокойно ответила Фишер.
– Два мы уже использовали, а третий нам еще может пригодиться. У нас, я думаю, еще возникнут трудности.
– Ты всегда умеешь приободрить меня в нужную минуту, - улыбнулся Хок.
Он приоткрыл дверь, прислушался и пинком распахнул ее. Дверь слетела с петель, ударилась о противоположную стену и с грохотом упала на пол. Отзвуки удара еще долго отдавались в тишине дома.
Хок осторожно вошел в комнату, держа в одной руке топор, а в другой лампу. Комната оказалась почти пустой, не считая тяжелой металлической кровати у противоположной стены. Фишер осторожно выстукивала стены, ища потайные комнаты. Хок стоял в центре и осматривался. Убийца где-то рядом, наверняка рядом. Хок, подойдя к кровати, заглянул под нее. Ничего, кроме пыли и темноты. Он выпрямился и посмотрел на Фишер. Она, кивнув, огляделась вокруг. Хок нахмурился и снова устремил взгляд на кровать. И вдруг его осенило.
– Изабель, помоги-ка мне.
Вдвоем они отодвинули кровать от стены, и Хок обнаружил потайную дверь. Он поддел ее лезвием топора и осторожно нажал. Дерево заскрипело, панель медленно отошла в сторону, и они увидели комнату, посередине которой стоял огромный гроб. Хок почувствовал, что во рту у него пересохло. Гроб длиной в семь футов и шириной в три фута был сделан из темно-красного дерева. Какие-то замысловатые рисунки покрывали его стенки и крышку. Такого они в жизни не видывали. Фишер подошла поближе. Лицо ее побледнело.
– Ну, вперед, - проговорил Хок.
– Давай его вытащим.
Гроб оказался тяжелее, чем они предполагали. Запах стоял ужасный: пахло кровью, смертью и разложением. Хок даже отвернулся, чтобы глотнуть воздуха. Наконец, сантиметр за сантиметром, они сумели вытащить гроб из тайника и стали рассматривать его.
– Большой, правда?
– сказала Фишер.
– Да уж, - ответил Хок.
– Как только я откину крышку, вонзай кол ему в сердце, а я отрублю мертвецу голову. У вампира нет никаких шансов.
– Договорились, - кивнула Изабель.
– Мы с тобой проделали немало грязной работы, но последнее задание, по-моему, самое грязное.
– Вспомни девочку, - резко произнес Хок.
– Ну, начали…
Они наклонили гроб, крышка открылась, отбросив их в сторону. Вампир сидел, нагло уставившись на них и оскалив в усмешке ужасные зубы. Хок до боли сжал рукоятку топора. Он-то думал, что знает, как выглядят вампиры, но сейчас понял, что ошибался. Существо, сидевшее перед ним, когда-то, возможно, и было живым человеком, но сейчас ничем его не напоминало. Перед ними был труп, давно умерший и похороненный, но приобретший способность покидать могилу. Морщины бороздили впалые щеки с синеватыми пятнами на бледной коже. Глаза - отвратительного желтого цвета, без зрачков и радужки. Длинные седые пряди свисали вокруг лица. Руки мертвеца были неестественно тонки, пальцы напоминали когти. Но самое ужасное ожидало Хока и Фишер впереди. Когда темные одежды вампира распахнулись, они увидели его тело, покрытое могильной плесенью, мхом и лишайниками. Грудь мертвеца не вздымалась - воздух ему не требовался. Запах гниющего мяса стал просто непереносимым.
Легким бесшумным движением вампир поднялся из гроба. Хок, отвернувшись от его пустых желтых глаз, вдруг осознал, что свет уже не пробивается сквозь щели в ставнях.
– Мы опоздали!
– воскликнул он.
– Солнце село…
Движения вампира были абсолютно бесшумны. Фишер громко потянула носом.
– Грязный, вонючий ублюдок, - прошипела она.
– Лежишь ты или стоишь - мне без разницы! Приступим, Хок!
Хок кивнул и бросился вперед, обеими руками направив спой топор в шею вампира. Вампир невозмутимо поднял тонкую руку, чтобы блокировать удар, и тяжелый топор, спружинив, отскочил, как будто налетел на стальную преграду. Тогда на него ринулась Фишер, орудуя деревянным колом, словно кинжалом. Вампир, легко уклонившись от удара, неуловимым движением отправил ее в нокдаун. Изабель на мгновение потеряла сознание; придя в себя, она сжала деревянный кол и попыталась подняться на подкашивающихся ногах. Вампир, взглянув на нее, внезапно рассмеялся.
Хок снова бросился на него, но опять неудачно - топор отлетел в сторону, костлявые руки вампира едва не схватили его за шею. Хок стал искать другое оружие. Вампир снова рассмеялся, повернулся к Фишер и вцепился в плечо: она закричала, почувствовав пальцы-когти на своем теле. Кровь рекой потекла по руке. Фишер попыталась освободиться, но безуспешно. Вампир медленно подтягивал се к себе, обнажая в отвратительной усмешке свои клыки. Фишер снова попыталась ударить его колом. Вампир, перехватив ее руку, так сильно крутанул запястье, что от боли пальцы Изабель разжались, кол выпал, откатился в сторону и исчез в темноте.