Победитель?
Шрифт:
[Состояние ваших земель:
Две деревни под вашим контролем.
Деревня Сигивахт…
Деревня Лимиил…
Желаете перейти к взаимодействию?]
Окна Системы были не столь богаты на информацию, и всё же Филипп никогда не видел окон других аристократов, а уж тем более королевской Системы, так что ему приходилось считать свою собственную систему достаточной, и вполне исчерпывающей.
— «Покажи, пожалуйста, деревню Сигивахт.» — вежливо разговаривая с Системой, Филипп предполагал, что однажды это приведёт к какому — то эффекту, обычное суеверие, что Система являлась живым существом, что реагирует на вежливость и подобные эмоции было не редкостью среди аристократов, и Филипп был одним из таких.
[Деревня Сигивахт:
Жителели: 87 человек
Рождаемость: Средняя
Смертность:
Прирост населения в год: Минимальный
Урожайность: Низкая
Прибыль: Минимальная]
Тогда как прирост населения зависел от степени смертности и рождаемости, прибыль в карман самого Филиппа высчитывалась за вычетом из урожайности ежегодного налога, что вскоре должны были собрать с деревенских, после очистки полей перед наступлением зимы, глядя на эти показатели, что имели крайне мало численных обозначений, а в большей степени, содержали словесные описания, Филипп надеялся, что рано или поздно наступит урожайный сезон, чтобы он смог получить в распоряжение достаточное количество свободных денег, чтобы прикупить более рентабельные деревушки, а в дальнейшем, если бы ему удалось отвоевать больше земель с аукциона, то рано или поздно его повысили бы в звании аристократа, так как Филипп всё же хотел подняться хотя бы до Графа, чтобы заполучить то, о чём он мечтал, а до тех пор, он продолжит патрулирование границ, что позволит ему завести кое — какие связи с Герцогом, который может отметить его усердную работу, и взять под своё крыло, как надёжного человека, ведь продвижение имеющихся у Филиппа деревень он считал гиблой затеей, так как чтобы те принесли хотя бы средний доход, необходимо было вложить слишком много, как сил, так и финансов, а это того не стоило, по мнению Рыцаря, которому было, по большей части, всё равно как на крестьян, так и на феодалов, одним из которых он сам и являлся.
На немного кривом от холмов горизонте до сих пор стояла неизменная тишина, изредка можно было заметить с вышки пролетающих над полем небольших птиц, или же увидеть пробегающего от оврага к оврагу бурого косого, что стремился не попасть в когти охотящихся на местных просторах, пернатых хищников. Всё было бы неизменно для взгляда Филиппа, если бы в один момент его глаза не заметили странную активность у подножья одного из дальних холмов. Присмотревшись как следует, и даже несколько прищурив зоркие глаза, что волнительно вглядывались в поднимающиеся из — за холма непонятные миражи, которые постепенно принимали образ сотен, сотен бойцов в латных доспехах, что гремели уже более отчётливо с каждым своим шагом, вселяя нарастающий страх в пошедшую мурашками голову Филиппа. Всполошившись, словно ошпаренный кипятком, Рыцарь протянул руки к давно запылившейся на его поясе конструкции из специальных камней, масляной тряпки, а также нескольких тонких палочек, которые воспламенились дрожащими руками парнишки, что тут же подсунул пламя из своих ладоней под дно небольшого костра, огонь которого тут же охватил деревянный купол строения, взметнув яркие языки дыма и пламени на десятки метров вверх.
Глава 24 / Неожиданная атака
Глава 24. (Победитель)
Вне зависимости от времени суток и расстояния, сигнальные костры на вышках были видны одинаково хорошо, для тех, кто находился на среднем рубеже патрулирования, в зависимости от занимаемой государством площади, всё больше колец надзорных вышек выстраивалось друг за другом, приводя в действие единый механизм оповещения об опасности, ведь частенько случалось так, что одну или же несколько вышек лазутчики успевали зачистить до прихода своих основных сил, дабы не дать возможности противнику прознать об их приближении, и всё же на этот раз трёх тысячная армия не прошла даже первого наблюдательного поста, и даже таким образом, демонстрируя свою явную уверенность в победе, протяжённость войска заставила воспламениться не одну, а сразу две наблюдательных вышки из первого кольца, что единовременно отправили сигнал дальше, параллельно с этим спешно покинув свои позиции, и бросив всё лишнее, организованные отряды пограничников принялись отступать к столице Колхиды, дабы доложить более точную информацию командованию.
Филипп
— ПАРНИ! ПОДЪЁМ ВАШУ МАТЬ! НАС АТАКУЮТ! — взревел Рыцарь, в буквальном смысле опрокидывая палатку на находящихся внутри товарищей, что тут же вздрогнули, и стали стремительно выкарабкиваться наружу.
— Атакуют?! Кто! Откуда!?
— Сколько их там? — спешно вскрикивали взбудораженные бойцы, такие слова не были похожи на шутку или учения, Филипп реально кричал на них, будучи на пределе своих голосовых возможностей, беря в расчёт также то, что некоторые из его отряда могли ещё спать.
— Лаксосия! Их построение! — проорал всё ещё достаточно громко очевидец, который точно знал стиль воинского построения, по которому только и можно было определить, что за войска надвигались на них, ибо ни знамён, ни гербов с такого расстояния различить было бы невозможно, а ждать характерной подачи звукового сигнала горном такому войску пришлось бы достаточно долго, чтобы те уже приблизились вплотную к полыхающей вышке, так что построение солдат было единственным, основываясь на чём можно было сделать хоть какие— то выводы о наступающих.
— Квадратами идут? Вот же сукины дети… — прокомментировал ситуацию один из членов отряда, спешно вытряхивая из палатки всё необходимое, вроде личных сбережений и слишком личных вещей, что каждый со скоростью ветра смёл с примятой жёлтой травы, и тут же устремился вслед за Филиппом по направлении к следующему рубежу вдалеке, туда, где уже полыхала следующая сигнальная вышка, пятки бойцов сверкали, когда они неслись через степи, как угорелые, лишь изредка падая на землю, чтобы перевести дух, многие уже по скидывали с себя лишнюю одежду, продолжая бежать уже практически без неё, дабы по максимуму сохранить энергию и тепло собственного тела в балансе от охлаждения и перегрева. Каждому из них казалось, что огромное войско, которое они смогли увидеть лишь краем глаза, буквально наступало им на пятки, а шум их металлических доспехов заполнял их уши, словно густая вата, не желая покидать их кипящие от волнения и страха, головы.
Во дворце Марк, как уже обычно сложилось, уединился между государственными делами, чтобы провести это время за приёмом пищи, всё также неразрывно связанной с его постоянной диетой. Среди прислуги уже прошёл неоднократный слух, что у короля развилась тяжёлая стадия паранойи, а некоторые поговаривали даже, что его величество болен, и поэтому его мало когда можно увидеть после доблестного военного похода, и что Марка лечат лучшие знахари королевства, пытаясь побороть недуг, из — за которого король не ест, как прежде. Сам же Марк за последнее время, что странно, немного прибавил в весе, необычные, но очень частые и регулярные приёмы пищи стали приводить к улучшениям в его фигуре, да так, что прежнее, немного худощавое тело короля стало наращивать некоторый, едва заметный запас спереди, тогда как в мышечной массе Марк тоже прибавил, на белковой диете. Дошло даже до того, что в один день Марк просто спросил Амадеуса, можно ли ему заняться военными тренировками, на что, сперва получив изумлённый взгляд со стороны генерала, после получил долю некоторых комментариев с его стороны.
— Ваше величество, я могу обучить вас бою на одноручных мечах, и некоторым приёмам атак верхом, но вы точно уверены, что хотите этим заняться? Дел у вас достаточно. — намекая на то, что Марк может запросто перетрудиться, если включить в его, по мнению генерала, и так скудный пищевой рацион и политические нагрузки, ещё и физические тренировки, связанные с владением реальным оружием, Нортинг опасался, что здоровье владыки может подорваться таким образом, так что даже вопреки прямому приказу через заданный ранее вопрос, Амадеус всё же уточнил намерения правителя.