Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III
Шрифт:
Ай да пещера! Ай да газ! Дракон уже лет сто как опочил, а выглядит как новенький! Только кончик хвоста выдает его возраст – похоже, странный газ до него не доходит, просто-напросто не достает. Теперь понятно, почему местный житель сюда не суется: от этого рева кровь стынет в жилах, а тут еще исполинская медная туша…
Постепенно все факты сложились в единый сюжет: век назад, может, два, может, три, умирающий монстр забрался в логово, чтобы облегчить свою участь, да так и не заметил, что скончался, и до сих пор лежит тут в качестве музейной утвари.
Ну, раз дракон сюда залез, то я уж выйду
Идти пришлось не час и не два: лабиринт оказался на редкость коварным: просторный рукав выходил на отвесные скалы и кончался всемирно известным обрывом, объектом фотосессий и туризма. Для дракона нормально: взлетел – и на воле, а мне пришлось плутать, искать проход для бескрылых двуногих. Таких ответвлений обнаружилось три: два вели вниз в анфиладу пещер, а третий явно шел наверх и уменьшался с каждым шагом. В конце пришлось ползти на четвереньках и даже разгребать завал, который к счастью, оказался небольшим. Когда я вышла на поверхность, то не поверила своим глазам: я стояла все в том же затоптанном гроте, а надо мной красовалась наскальная надпись «Витек из Выхино».
Ровно пять минут в гору, и я на смотровой площадке. Передо мной растерянные пасмурные лица, взъерошенная потная экскурсовод, чуть в стороне зареванный Ванька.
– Мама! Мама! Живая! – Ванька вжался в меня, сотрясаясь всем телом. – Я думал, ты упала в пропасть!
– О Господи, куда же вы пропади? – экскурсовод подскочила ко мне, вся дрожа от волнения. – У вас засохшая кровь на лице и руках. Кости целы? Ничего не сломали?
– Все в порядке, – я отстранила надоедливую тетку. – Где Максим?
– Ваш муж? Уже бежит сюда, – произнесла экскурсовод, улыбаясь мне за спину. – Хорошо, что так быстро нашлись, мы уже начали волноваться.
– Быстро нашлась? – мне показалось, я ослышалась. – Меня не было ровно семнадцать часов.
– Вы, наверное, сильно ушиблись, – вздохнула она и посмотрела на меня с сочувствием, – мы искали вас ровно семнадцать минут…
И только тут я заметила, что солнце в зените.
Что происходит со временем и почему на дворе снова полдень, когда мои часы показывают полшестого утра?
Ванька слегка отстранился, принюхался, потом прижался ко мне еще крепче:
– Ты светишься, и еще от тебя вкусно пахнет.
– Пещерной слизью?
– Нет, пионом… и, кажется… ландышем…
– Какое странное сравнение! – я чмокнула Ваньку в макушку. – Вообще-то эти два цветка пахнут совершенно по-разному…
– А знаешь, Ванька прав – это именно ландыш с пионом. – Макс обнял меня за плечо. – Ну ты, кума, даешь! Нельзя же так пугать!
– Ну раз все обошлось, – экскурсовод облегченно вздохнула, – не будем больше терять времени. Сейчас поднимемся по серпантину, а по пути осмотрим еще один грот, в котором по преданию течет целебный источник. В конце экскурсии дружно садимся в автобус и отъезжаем на обед.
– Все, с меня хватит! Никаких больше гротов! – решительно вставила я, но народ уже построился в цепочку и потянулся навстречу целительной влаге.
– Рассказывай! – нетерпеливо начал Макс. – Куда пропала и почему вся в крови? Помощь нужна? У тебя все в порядке?
Ванька крепко вцепился мне в руку, повис на ней, не смея отпустить и глазами буравя ссадины на моем лице.
– Сейчас доберемся до места, я отдышусь и все подробно расскажу.
Мне нужно было выиграть время, чтобы придумать версию для слабонервных (похоже, Ванька был сильно напуган) и подождать, когда останемся одни (еще подумают, что я свихнулась).
У входа в грот болталась горстка молодых людей. При нашем появлении они притихли, осмотрели меня с подозрением, но, заслышав первые слова экскурсовода, подтянулись поближе к источнику знаний, открыли рты, захлопали глазами и, словно выводок цыплят, затопали в хвосте колонны. Пока наша дама вещала про источник, способный исцелить все мыслимые и немыслимые хвори, я подошла к роднику, намочила платок, протерла им лицо, промыла рану на запястье и даже присвистнула от удивления: под слоем запекшейся крови не оказалось ни ссадин, ни следов недавнего падения. Я осмотрела ладони: ни единой царапины, протерла колени – и там ничего. И дело было явно не в воде: в двух метрах от меня Ванька неистово тер свою рану, не получая никакого результата. Все ясно: газ в пещере – вот источник вечной жизни, а вовсе не чахлый скупой родничок, к которому приникла наша группа. Скорей всего, источнику достались незаслуженные лавры: кому-то в прошлом повезло – попал под остатки чудесного газа (оказался в гроте в «удачный» момент), а все заслуги приписал ручью. Странно, что этот счастливец не наделал в штаны, услышав адскую турбину, а может, и наделал, кто ж признается!
– Аккуратнее головы! Спускаемся в Грот Тишины, – пропела тетя-гид, ныряя под своды пещеры. – Переговариваться можно только шепотом, передвигаться только по веревке. А теперь внимание, мы входим на территорию легенды!
– Опять легенда, будь она неладна! Опять проклятые пещеры! – я уже повернула назад, но тут заметила, что Максим вслед за группой протиснулся в грот.
Я ухватила Ваньку за руку:
– Не отставай, а то потеряешься! Тут что ни грот – то легенда. Сейчас найдем восторженного папу и вытащим его на белый свет. Как же достало меня подземелье!
Сумрачный Грот оказался настоящей дырой с низким темными сводами и спертым воздухом. Передние уже растаяли за сизой мглой, их шепот растворился и затих.
– Куда они ушли? – спросила я экскурсовода.
– Там еще один выход, прямо к нашей стоянке, – сказала она и поморщилась.
Что-то в этом испуганном взгляде, в этих суетливо бегающих глазках выдавало ее с потрохами. И я поняла – она цинично лжет. Фигура Макса маячила где-то в тумане, за ним плелась последняя пара туристов.
– Макс! – окликнула я.
– Не кричите! – зашипела на меня экскурсовод. – Здесь Зона Тишины. Кричать нельзя – дракон услышит.
– Да что вы говорите! – усмехнулась я и вторично окликнула Макса.
Макс не ответил и не обернулся. Зато обернулся один из туристов, он хлопнул Макса по плечу и что-то шепнул ему на ухо. Макс остановился, взглянул мне в лицо… и тут мне стало действительно страшно: пустой холодный взгляд, чужой и равнодушный – похоже, этот человек меня не помнил…
К Ваньке приблизилась экскурсовод: