Победивший смерть
Шрифт:
<<3дание республиканского трибунала и перед ним вольный стрелок Вильгельм Телль, поразивший угнетателей своей страны,– таково было первое сильное впечатление моей самостоятельной жизни в Швейцарии»,– вспоминал впоследствии Морозов. С твердым намерением бороться против самодержавия при помощи оружия он решил возвратиться в Россию. <<Сила не в числе, а в героизме>>,– любил он повторять друзьям.
Ужасно хотелось домой, на Родину. Получив от товарищей деньги и паспорт на имя немецкого подданного Энгеля, Морозов отправился через границу. Переход был неудачным. На станции
Первое тюремное заключение было мучительным. За отказ давать следствию показания Морозов был лишен книг, что едва не привело его к помешательству. «Я думаю теперь,– писал он,– что у меня и действительно был тогда приступ острого помешательства, которое развилось бы в настоящее, если бы заключение без книг продолжалось бы еще несколько месяцев>>.
Не в состоянии находиться в таких тяжелых условиях, Морозов задумал побег, который, однако, в последиий момент сорвался. О его аресте узнал отец и за большую сумму взял его на поруки. Но вскоре Морозов был вновь арестован и помещен в Дом предварительного заключения. Здесь ему пришлось сидеть вплоть до <<процесса 193-х», продолжавшегося свыше трех месяцев (18 октября 1877 года – 23 января 1878 года).
Пожалуй, в системе российского судопроизводства это был первый столь необычный процесс. Обвинительный акт был составлен так, чтобы развенчать революционеров, представить их людьми невежественными, готовыми на всякие преступления. Чтобы разъединить силы обвиняемых и не допустить превращения процесса в суд иад самим правительством, судьи решили разделить подсудимых на группы и допрашивать их поодиночке. Это решение вызвало гневный протест подследственных. «Мы требуем судить нас заочно и просим оставить нас в наших тюрьмах, где мы столько лет ожидали хотя бы приличного суда – и не дождались>>. Даже представители прессы были в недоумении. Корреспондент <<Таймс>>, уехав после второго дня суда, писал: «Я присутствую здесь вот уже два дня и слышу пока только, что один прочитал Лассаля, другой вез с собой в вагоне «Капитал» Маркса, третий просто передал какую-то книгу своему товарищу>>. Тем не менее приговор суда был суров: большую часть заключенных отправить в ссылку, некоторым засчитать предвари-тельное заключение.
Для Морозова, который отказался давать какие бы то ни было показания, дело окончилось сравнительно благополучно. Николай Александрович был приговорен к 18-месячному тюремному заключению, а так как он уже провел в заточении три года, его сразу же после суда освободили. Узнав, что ему грозит ссылка в Архангель-скую губерншо, Морозов перешел на нелегальное положение.
Все
В 1879 году Морозов становится членом редакции журнала <<3емля и воля>>.
Среди участников организация не было единства. Одни призывали к более решительным действиям, политической борьбе, террору, другие – к продолжению пропагандистской работы в деревне. Н. А. Морозов был среди сторонников наиболее крайних действий. В одной из передовых статей <<Листка ,,3емли и воли">> он заявил, что <<борьба по способу Вильгельма Телля>> ,т. е. террор. является <<осуществлением революции в настоящем>>, <<одним из самых целесообразных средств борьбы с произволом в период политических гонений>>. В другом номере он прямо заявлял: «Мы не боимся борьбы и в конце концов взорвем правительство, сколько бы жертв ни погибло с нашей стороны>>.
После Липецкого и Воронежского съездов <<3емля и воля>> фактически перестала существовать, расколовшись на две партии – <<Народную волю>>, ставившую своей целью подготовку и проведение политического переворота, и <<Черный передел>>. Морозов примкнул к <<Народной воле>> и был выбран редактором газеты <<Народная воля>>.
Еще на Воронежском съезде Морозов выступал как самый решительный сторонник террористической борьбы, прямо заявляя о необходимости борьбы с правительством <<один на один>>, <<помимо народных масс>>. Такие крайние взгляды поставили Морозова в стороне от других народовольцев, которые выступали против террора, рассматривая его лишь как акт мести правительству.
Морозов стремился и в печати проводить свои крайние взгляды, что вызывало разногласия и споры в редакции.
В августе 1879 года, после того как исполнительный комитет <<Народной воли>> вынес смертный приговор Александру II, Морозов вошел в одну из групп, которая готовила покушение в Александровске. Отчаянно смелый. выносливый, он никогда не жаловался на усталость, хотя работать под землей было очень трудно (революционеры прорывали туннель под полотном железной дороги для закладки снаряда). После неудавшегося покушения Морозов снова возвращается к редакторским обязанностям в Петербург.
Почти ежедневно приходил он в Саперный переулок, где помещалась типография народовольцев. Если литературная работа была окончена, он помогал наборщикам, бережно и любовно принимая только что попечатанные листы.
Морозов и его жена революционерка О. Любатович жили под фамилией супругов Хитрово в доме № 124 по Невскому проспекту. В конце ноября 1879 года Любатович попала в засаду. Предупрежденный товарищами, Морозов <<очистил>> квартиру от нелегальной литературы, рукопи-сей и бумаг, но полиция оставила в квартире засаду и посадила супругов под домашний арест. Морозову и Любатович удалось скрыться через запасной ход. На некоторое время местом их прибежища стала типография в Саперном переулке.
Конец ознакомительного фрагмента.