Побег из Эдена
Шрифт:
Внимание: перегрузка!
Рекомендации: воздержаться от Сетевых игр в течение недели. Пройти не менее трех процедур релаксации. Первую — немедленно.
Анализатор тут же выдал форму направления в медблок. Маленький прямоугольник прозрачного пластика со штрих-кодом.
Громов с досады смял его в руке и хотел бросить в ведро. Но Дженни его мгновенно остановила. Голос программы был укоризненным:
— Ученик Громов, я все вижу. Получите новое направление и следуйте в медблок. Сейчас же. Если, конечно, не желаете узнать, чем чреваты
Из прорези анализатора тут же вылез еще один прозрачный прямоугольник со штрих-кодом.
Макс сердито выхватил его и зашагал в медблок. Дверь лаборатории бесшумно закрылась за ним. Послышались легкие сухие щелчки множества закрывающихся замков.
Громов прошел по коридору метров десять, идея посетить медблок перестала казаться ему такой уж неудачной. Руки мелко дрожали, во рту противно покалывало. По всему телу пошла холодная испарина. Голова кружилась. Слегка подташнивало. В ногах тоже ощущались противная дрожь и слабость. Сердце затрепыхалось часто-часто. Перед глазами появились зеленые звездочки. Все признаки перегруза.
— Только этого мне не хватало, — прошептал Макс, рухнув на первую попавшуюся скамейку и прижавшись спиной к стене.
Он закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Кто-то тронул его за плечо.
— Эй, ученик, вам нужна помощь?
Это оказался охранник. «Где же они прячут этих пехотинцев в черном?» — подумал Макс и даже улыбнулся сквозь дурноту.
Охранник тем временем взял у него пластиковую карточку и считал штрих-код сканером.
— Быстро! Медицинскую помощь в третий блок! — крикнул он, схватившись за биофон, болтающийся на ухе. В целом похожий на обычные — только больше размером и с прицельным локатором. Точно таким же, как у Дэз. Позволяет направлять волну на нужный объект и слушать, что тот говорит или делает.
— Не надо, — Макс вяло попытался сопротивляться. — Я сам дойду.
Но в конце коридора уже появилась машинка-робот. Она быстро, с легким жужжанием подкатила к скамейке. Охранник пересадил Макса в салон. Сверху тут же упала кислородная маска и анализатор биологических параметров. Громов обреченно надел маску, застегнул на запястье браслет анализатора и откинулся назад. Сиденье тут же мягко опустилось.
Сквозь полудрему Громов безучастно наблюдал, как машинка подвезла его к барокамере. Выдвижное сиденье поднялось вровень с дном капсулы. Включились мягкие ролики, и Макс комфортно переплыл на пенный матрас.
«Прямо как на облаке», — подумал Громов, ощущая всем телом уют и комфорт.
Верхняя крышка барокамеры, похожая на половинку гигантского прозрачного яйца, мягко, с приятным гудением опустилась.
— Спокойной ночи. Приятных снов, — раздался в ухе голос интеллектуальной системы.
— Спасибо, Дженни, — ответил Макс, медленно проваливаясь в качественный расслабляющий магнитный сон.
«Ладно, в конце концов, похоже, что релаксация для меня сейчас будет очень кстати», — лениво подумал Макс, удивляясь покладистости своих реакций. Что бы ни предложил ему Эден — он со всем соглашается.
«Веду себя так, будто все время сплю и вижу странный сон», — отметил он, удерживая себя на самой кромке бодрствования.
Громову всегда нравилось это состояние. Когда уже не можешь контролировать свое сознание, а превращаешься как бы
Мир не существует, когда вы его не видите. Известное выражение Аткинса было последним, о чем подумал Макс, перед тем как низкочастотное магнитное излучение его окончательно одолело и принудительно погрузило его мозг в состояние глубокого целительного сна.
Учеба продолжалась шесть дней в неделю. Перед занятиями все были обязаны посетить спортивный комплекс и активно там позаниматься. После уроков следовал короткий перерыв, и начинались сборы проектных групп. Иногда у Громова возникало ощущение, что эденские сутки длятся не двадцать четыре часа, а как минимум семьдесят.
С друзьями он виделся довольно редко. Только за обедом и то не каждый день. Лаборатория софта находилась так далеко, что при ней имелась собственная столовая. Отборочные матчи Кубка Эдена должны были начаться только через два месяца, поэтому начинать тренироваться Макс не спешил. Успеется!
Дэз и Чарли пока не приняли ни в одну из проектных групп Эдена, и у них было чуть больше свободного времени. Кемпински решила использовать его, чтобы поднатаскать Спаркла в Сетевых играх.
— У каждого есть талант к какой-то игре, надо просто найти то, что действительно твое, — говорила она и с маниакальным упрямством пыталась вычислить талант Чарли.
Пока ничего не выходило. Стрелял Спаркл еще хуже, чем бегал и уворачивался от врагов. Шутеры были не для него. Руководить армиями гномов, дроидов и прочей мелочи у него тоже не выходило. Большинство стратегических игр также оставалось за бортом. Квесты Чарли проходил чуть лучше, но увы — простых головоломок в Кубке не использовали. В программе этого года из «умных» игр значилась только «Миссия: выжить», а в ней, как известно, надо решать загадки очень быстро, успевая при этом отстреливаться и плести интриги.
По вечерам, когда уроки заканчивались, Макс обычно валился с ног от усталости. Его хватало только на то, чтобы быстро просмотреть план работы на завтра, подготовить все необходимое, немного покопаться в чипе Образца, принять душ, заползти на кровать и уснуть мертвым сном.
Как-то, сидя в столовой после обеда и просматривая свое расписание, Громов сказал Спарклу:
— Я должен был умереть от переутомления и нервного истощения еще на прошлой неделе.
— В такой суматохе этого вполне можно не заметить, — флегматично ответил Чарли, быстро, почти механически выполняя перевод аккадского пиктографического письма.