Побег обреченных
Шрифт:
После чего припал к подушке – и заснул.
Какие сны снились Семушкину в ту ночь на излете к рассвету, неизвестно, но проснулся он грустным.
ПОЛ АСТАТТИ
К Москве Астатти начал уже потихонечку привыкать. Странный, аляповатый город, такой удивительно разный в многоликости архитектурной и, главное, – человеческой, причем даже не внешней, а потаенной, заключавшейся в том многообразии типов, характеров и судеб, что поражали его нередкой противоположностью своих индивидуальностей и раздробленностью устремлений. Еще нигде ему не доводилось видеть столь разных людей. Может, как думалось Полу, причиной тому была тяжкая плита коммунистической идеологии, под гнетом которой, деформируясь каждый по-своему в личностном поиске истины, люди вырабатывали собственные ценности в мировоззрении, далеком от каких-либо стандартов. А потому трудно было найти здесь приверженцев критериев как чисто западных, так и восточных. Как понял Астатти, религия коммунизма – этой социальной асимптоты – уже давно утратила главенство над умами и перед своим окончательным крахом носила характер чисто обрядовый, но, рухнув, не обрела замены, и общество мало-помалу склонялось перед идолом золотого тельца, который извечно существовал вне конкуренции во всех временах, ибо, в отличие от религий, идей и учений, был прост и незыблем и с ног на голову не ставился никакими усилиями.
Полу повезло: в первый же час своего бегства от мафии он познакомился в метро с молодой привлекательной женщиной, спросив у нее, где находится в городе приличная пиццерия; далее пригласил даму, сносно объяснявшуюся по-английски, составить ему компанию и уже за столиком, попивая сухое вино в ожидании блюда, выяснил, что новую знакомую зовут Лена, живет она в двухкомнатной квартире с ребенком, мужа-предпринимателя год назад убили гангстеры, и приходится Лене работать за триста долларов в месяц секретаршей в какой-то микроскопической компании. Судьба, как уяснил Астатти, по нынешним российским временам, – самая что ни на есть банальная.
Пол, в свою очередь, поведал следующую легенду: дескать, прибыл в Россию с целью продажи электротоваров, производимых его фирмой, однако глубоко разочаровался в русских партнерах, на поверку оказавшихся плотно связанными с организованной преступностью, а потому, разорвав с ними деловые отношения в боязни недобросовестных расчетов и обмана, ищет теперь других, порядочных людей, но вот незадача – проблема с жильем… Нет, он, конечно, может остановиться в отеле, но, имея намерение проникнуться тайнами быта обычных российских граждан, мечтает снять комнату у каких-нибудь честных нуждающихся обывателей…
– Хотите, поживите у меня, – внезапно предложила Лена. – Комнаты раздельные… Ребенок вас не смутит?
Астатти с горячностью заверил, что, мол, ноу проблем! – и вскоре оказался в уютной квартирке Лены, наотрез отказавшейся от какой-либо платы за постой.
– Разберемся, – загадочно ответила дама.
Вечер провели в ресторане, откуда с охапкой дивных черно-красных роз приехали на такси без опознавательных знаков, именовавшемся «леваком», домой.
Выпив на кухне чашку чаю и поцеловав даме на прощание ручку, Пол отправился в свою комнату, решив не допускать никаких сексуальных поползновений к своей спасительнице, однако, едва он смежил веки, дверь открылась, восхитительно прошуршал в темноте сброшенный халат, послышался тонкий аромат отменных духов, горячее женское тело прильнуло к нему, и пряди волос нежно коснулись его груди…
И тут, впервые за все дни его пребывания в России, он почувствовал наконец расслабленное, бездумное отдохновение…
…Леночка – тактичная, коммуникабельная, чистоплотная и на удивление хозяйственная – Пола очаровала. К тому же он уяснил, что стремления понравиться ему у нее нет, равно как и охоты задавать вопросы; доброжелательность ее была природной, а уж как нечаянная любовница она показалась Астатти подарком судьбы – лучшей и более желанной женщины, как ни странно, у него еще не было.
Пол Астатти не без опаски и обескураженности вдруг обнаружил в себе некое постоянное чувство, логически охарактеризованное им влюбленностью… Этой способности в себе он до сего момента не подозревал.
Леночка быстро перезнакомила его со своими приятелями – молодыми людьми из различных общественных сфер, оказавшимися весьма небезынтересными для пытливого ума Астатти; время текло весело и забавно, хотя лихорадочный вопрос: как подойти к Ракитину? – занозой сидел в сознании Пола; однако явно затянувшееся пребывание в России уже не тяготило его – в Лениной квартирке он обрел спокойствие, безмятежность и, главное, желание остаться с этой женщиной как можно дольше. А там уж – как будет, так будет.
Астатти купил факс, благодаря которому легко решал проблемы своего американского бизнеса, открыл частный счет на имя Лены в местном банке, куда переводились деньги из-за рубежа, необходимые для текущих расходов, – словом, в считанные дни им была создана вполне твердая база для дальнейших, пока еще неясных действий.
Позавтракав, Пол подхватил помойное ведро и спустился с ним во двор: в доме – о, варварство! – не было мусоросборника, и приходилось каждодневно ходить к переполненным вонючим бакам, стоявшим прямо напротив подъезда.
Опорожнив емкость с отходами, он отправился в обратный путь, но вдруг почувствовал легкий толчок в спину, а далее, на какие-то секунды утратив ориентацию, в пространстве, да и вообще представление об окружающем мире, превратившемся неожиданно в пестрый, смазанный фон, оказался на заднем сиденье просторной машины с затемненными стеклами, с ужасом сознавая, что, как во сне, выплывает из зыбкого полумрака перед его лицом зловещая ухмылка бандита Кузьмы…
– Ты вроде итальянец, а уходишь как-то по-английски, – произнес криминальный босс с дружелюбным недоумением. – Может, в Лондоне такое – норма, но у нас это, Пол, неуважение к принимающей стороне, понимаешь?
– Что вы хотите? – ледяным тоном осведомился Астатти. Боковым зрением он усмотрел, что машина окружена какими-то людьми, разыгрывающими, вероятно, для прохожих, видимость непринужденной беседы.
– Что я хочу? – повторил Кузьма, как бы в задумчивости оттопырив кончиком языка щеку. – Чтобы соблюдались хотя бы приличия, вот что хочу. Тебя сюда отправили мои дружки, и я за тебя в ответе, ясно?
– Я самостоятельный человек… – начал Астатти.
– Никто не отрицает, – поспешно согласился бандит. – Но случись с тобой что – объясняться придется мне. Не хочешь со мной контактов? Пожалуйста! Но тогда позвони Боре, скажи, что уходишь в автономное плавание… И своим компаньонам скажи.
– Уже сказал, – угрюмо произнес Астатти.
– Кому?
– Компаньонам.
– А Боре – нет… А ведь Боря мне счет в случае чего предъявит… Видишь, как ты меня подставляешь?
– Хорошо, я позвоню Борису.
– Это – первое, – продолжил бандит. – Теперь – второе. Как понимаю, посвящать меня в дело ты не хочешь. Ладно. Только учти: в квартире у этого типа мы побывали, каждую мелочь сфотографировали, вот… – Он вытащил из кармана пачку фотокарточек. – Посмотри, если что нужно, принесем.