Побег с Лазурного берега
Шрифт:
Что же делать? Кричать и биться в истерике? Тогда ее запрут в боксе, расположенном в подвале, и там с ней действительно произойдет «несчастный случай». А вот если она будет находиться среди других пациентов, тогда у них будет меньше шансов убить ее...
Девушка уже не сомневалась: на ее жизнь покушаются. Но, черт возьми, почему? Она – Русалочка, которая не помнит своей прежней жизни. Если бы вспомнить, что было с ней раньше, до того, как она оказалась в море... Наверняка тогда получила бы ответы на все мучившие ее вопросы.
В ту ночь Лиза спала только урывками. Под окнами
На следующее утро Лиза попыталась обмануть санитара. Он принес ей завтрак и подал пластмассовый стаканчик с разноцветными пилюлями. Второй раз опрокидывать поднос нельзя. Лиза вытряхнула таблетки на язык и попыталась спрятать их за щеку. Санитар подал бокал с водой.
– Запей, так будет лучше, – приказал он.
Лиза не осмелилась воспротивиться. Она сделала глоток в расчете, что проглотит только воду, а таблетки останутся во рту, но у нее ничего не получилось – сумела задержать языком только одну из них, остальные все-таки проскользнули в желудок.
– Отлично, – произнес санитар, забирая пустой пластмассовый стаканчик. – А теперь приятного аппетита, моя дорогая!
Едва он скрылся, Лиза бросилась в ванную и, склонившись над ванной, засунула в рот два пальца. Она должна как можно скорее вывести таблетки наружу! Ей удалось вызвать несколько рвотных спазмов, но таблетки оставались в желудке.
Лиза бросилась обратно в комнату и принялась запихивать в рот еду. Ну конечно, у нее пустой желудок, ее попросту не может вырвать! Запив все бокалом сока, она вернулась в ванную и, открыв кран, принялась жадно пить теплую воду. Когда в животе потяжелело, она снова попыталась избавиться от содержимого желудка. Безрезультатно.
А время шло... Таблетки наверняка уже расщепляются, и яд поступает в кровь!
Девушка снова бросилась в комнату, схватила вилку и попыталась запихнуть рукоятку как можно глубже в горло. Наконец Лизу вывернуло. Она проделала манипуляцию с вилкой еще раз. В третий раз желудок отозвался болезненными спазмами – он был пуст.
Тщательно смыв остатки пищи в канализацию, Лиза уставилась на себя в зеркало. Так она долго не протянет, если бегать в ванную после каждого приема таблеток. Они собираются убить ее на следующей неделе, а сегодня – пятница. Значит, единственная возможность не погибнуть от «несчастного случая» или «самоубийства» в клинике профессора Геллендорфа – побег.
Самым сложным было делать вид, что все по-прежнему в порядке. Лиза знала: у нее всего несколько дней для того, чтобы найти выход из мышеловки. Покинуть клинику казалось невозможным: комнаты пациентов располагались на втором и третьем этаже, и спуститься вниз, на первый, без сопровождения медперсонала никто не мог – для этого требовалось миновать несколько решеток, ключи от которых у врачей.
Прогуливаясь по парку, девушка напряженно думала о том, как же удрать из клиники. Выломать решетку на окне, разорвать простыню и одеяло на лоскутки, связать из них канат и спуститься вниз? Нет, тоже не выход, ведь под окнами бушующее море, острые скалы.
Если раньше дни тянулись неимоверно долго, то теперь, когда Лиза узнала о том, что ей осталось жить совсем немного, они пролетали с неимоверной скоростью. Она питалась фруктами и пирожными, полагая, что в них трудно что-либо подсыпать, остальную еду выбрасывала в унитаз.
В воскресенье, зная, что Геллендорфа и большей части врачей в клинике нет, она рискнула проникнуть в кабинет профессора. Не исключено, что в его архиве найдется ответ на вопрос, кем же она является.
Дверь в приемную была приоткрыта – медсестра что-то строчила на пишущей машинке. Лиза притаилась, выжидая удобного момента. Он наступил, когда раздался звонок телефона и медсестра, сняв трубку, произнесла:
– Да, сейчас я его позову!
Девушка отпрянула от двери и забежала за угол. Медсестра вышла из приемной и направилась в ординаторскую, Лиза, глубоко вдохнув, бросилась в приемную. Она знала, что времени у нее в обрез, вряд ли больше двух или трех минут. Если ее здесь застукают и увидят, как она копается в письменном столе секретарши профессора, последствия будут самые плачевные.
Ключи висели за стеклом в небольшом ящичке около стола. На каждом ключе имелась табличка с надписью. Лиза схватила тот, где значилось «Запасной для кабинета профессора Г.», и повесила на его место ключ, висевший в самом низу. То же самое она проделала и с ключом от приемной. Увы, ключей от решеток или входной двери там не было.
Она выбежала прочь, и вовремя, потому что секундой позже из-за угла вывернула медсестра в сопровождении дежурного врача. Лиза боялась, что медсестра заметит исчезновение ключей и поднимет тревогу, но нет, все было тихо.
Сестра покинула пост незадолго до ужина. Лиза, следившая за ней из коридора, увидела, как та закрыла приемную и отправилась восвояси. Девушка поняла, что пробил ее час. Она подбежала к двери и вставила в замочную скважину один из украденных ключей.
Замок тихо щелкнул, ручка плавно пошла вниз, и Лиза оказалась в темной приемной. Она заперла дверь, включила свет и подошла к кабинету. Дрожащими от волнения пальцами она попыталась вставить ключ в замочную скважину, но тот выскользнул и упал на паркет. Девушка нагнулась, чтобы поднять его, и услышала голос, шедший из коридора.
– Нет, не может быть, чтобы я забыла отчет! Вот я растяпа!
Лиза в ужасе поняла, что медсестра возвращается. У девушки была всего пара секунд, чтобы метнуться за кожаное кресло и, сжавшись в комок, притаиться за его широкой спинкой.
Дверь скрипнула, на пороге возникла медсестра. Она в недоумении произнесла:
– Я что, забыла выключить свет? Нет, мне это решительно не нравится! И документы, которые требуется отвезти профессору, оставила, и свет не выключила...
Медсестра подошла к столу, выдвинула ящик и вынула из него красную папку. Лиза из своего укрытия напряженно смотрела на оброненный ею ключ, который лежал возле двери кабинета Геллендорфа. Если медсестра увидит его...