Побег с Лазурного берега
Шрифт:
– Но не грядущей ночью и не на будущей неделе, – заявил Геллендорф. – Не забывай, каждый летальный исход изучается полицией. Кроме того, с начала года у меня в клинике уже скончалось четыре человека, пятый случай вызовет ненужные подозрения. Да и кто захочет лечиться в клинике, в которой пациенты, особенно молодые, мрут, как мухи?
– А мы и не настаиваем на том, чтобы девчонка отправилась к праотцам немедленно. Можно немного и подождать. Только не затягивай, профессор. Ты же жутко умный, я знаю, ты обязательно сумеешь что-нибудь придумать.
– Пребывание девушки в моей клинике
– Я так и знал, что твоя жадность за прошедшие годы только усилилась, – вздохнул Жорж. – Вообще-то ты мне еще кое-что должен... Но не будем вспоминать старое. Вот чек, подписанный мадам Кречет.
Он передал бывшему подельнику лиловую бумажку. Увидев сумму, профессор скривил лицо.
– Обычно я беру в три раза больше. Тем более неизвестно, как долго девица пробудет в клинике. Я же сказал, что в этом году уже ничего не получится.
– Оформи все как следует, – приказал «мэтр Барни». – Если будет проверка, полиция должна убедиться, что Анабелла позаботилась о девчонке и выложила из своего кармана круглую сумму.
– Обеспечиваешь прикрытие для безутешной вдовы? – усмехнулся профессор, пряча чек в ящик стола. – Не беспокойся, полиция, если она меня и навестит, получит идеальные документы и историю болезни. Думаю, через пару-тройку месяцев в клинике произойдет несчастный случай, или, возможно, одна из пациенток покончит жизнь самоубийством. Такое случается, хотя и очень редко.
Жорж поднялся.
– Вижу, профессор, мы друг друга поняли. А теперь мне пора.
– Когда состоится твоя свадьба с мадам Кречет, не забудь пригласить и меня, – добавил хозяин клиники и отворил дверь. Профессор и его гость вышли в приемную, где сидела медсестра-секретарша. Пожав Жоржу руку, Геллендорф произнес: – Можете не беспокоиться, мэтр, мы приложим все усилия для того, чтобы наша новая пациентка как можно быстрее пошла на поправку. Даю вам слово!
Лизе отвели просторную комнату, окна которой выходили на море. Здесь имелись кровать, кушетка, небольшой письменный стол, телевизор, а также собственная ванная комната и туалет. Санитары были вежливы и предупредительны, медсестры постоянно улыбались и говорили проникновенными тихими голосами. И все же девушка не могла отделаться от ощущения, что попала в тюрьму.
Когда санитар вышел из ее комнаты, Лиза услышала тихий щелчок и, бросившись к двери, убедилась, что та заперта. Через некоторое время снова раздался щелчок, и на пороге возник высокий импозантный мужчина с тщательно уложенными седыми волосами и загорелым лицом. Его серые глаза из-за очков в золотистой оправе внимательно изучали новую пациентку.
– Добрый день, моя дорогая, – произнес он, подавая ей руку. – Меня зовут профессор Виктор Геллендорф, я – главный врач клиники, в которой вы оказались.
Голос профессора действовал на девушку успокаивающе. Он подробно объяснил ей, какая терапия будет задействована для того, чтобы активизировать процесс возвращения памяти. Лиза мало что поняла из его объяснений, однако сразу прониклась доверием к доктору.
– Я уверен, что вам, моя дорогая, у нас понравится, – сказал напоследок Геллендорф. – Разрешите заметить, что вам сказочно повезло: вообще-то попасть в мою клинику не так-то просто, желающие иногда по несколько месяцев ждут места. Но я не мог отказать мадам Кречет, которая была так тронута вашей судьбой, что решила оплатить ваше пребывание и лечение у нас.
– А почему дверь моей комнаты запирается? – поинтересовалась Лиза. – А окно забрано решеткой...
– Таковы стандартные предписания Министерства здравоохранения, – развел руками профессор. – Однако вы не должны чувствовать себя в заточении, поэтому с десяти утра до шести вечера вы сможете перемещаться по этажу и даже заглядывать в гости к другим пациентам. При условии, конечно, что они будут согласны на ваш визит. Однако вечером и ночью дверь должна быть закрытой. У нас имеются прелестный сад, а также бассейн, спортзал, обширная библиотека и кинозал. Вам стоит только сказать медсестре или санитару, и они проводят вас туда, куда вам требуется. Вы сами увидите, что наша клиника ничуть не похожа на тюрьму! Мы заботимся не только о здоровье наших пациентов, но и об их интересах. Кормить вас будут три раза в день, и вы обладаете правом выбирать из четырех меню.
Профессор покинул Лизу, и после его ухода девушка долгое время стояла около окна, всматриваясь в море. Появилась медсестра, которая принесла ужин – омлет с ломтиками помидоров, фруктовый салат, кусочек абрикосового пирога и чашку чая. Лиза с аппетитом перекусила, а затем приняла душ. Когда вернулась в комнату, обнаружила, что грязная посуда исчезла, а кровать разобрана, приготовлена для ночного отдыха.
Лиза быстро провалилась в сон, однако посреди ночи проснулась. Электронные часы показывали начало третьего. Ей снова привиделся странный и страшный сон – теперь это была сцена на кладбище. Она знала, что хоронят ее маму.
Во время сеанса психотерапии, который проводил профессор Геллендорф лично, Лиза поведала ему о тревожащих ее снах. Профессор сделал пометки и успокоил девушку:
– Не исключаю, что ваши сны имеют отношение к вашей прошлой жизни, моя дорогая, однако, вероятнее всего, они – отражение ваших психологических проблем и являются аллегориями. Вы не должны думать, что ваша мама действительно умерла или вы были свидетельницей того, как некий старик занимался сексом с молодой рыжеволосой девицей. Думаю, мы можем кое-что предпринять против подобных снов. Я назначу вам таблетки, от которых вы будете спать как убитая!
Профессор сдержал обещание – с того дня Лиза стала получать дважды в день розовые пилюли, и сны прекратились. Жизнь в клинике походила на отдых в отеле – пациенты резвились в бассейне, тренировались в спортзале, смотрели фильмы и брали книги в библиотеке. Лиза надеялась, что беседы с профессором и таблетки, прописанные им, помогут ей вспомнить, кем она была раньше, но проходили неделя за неделей, и ничего не изменялось. Она пыталась узнать у профессора, когда же наступит улучшение, тем более что до прибытия в клинику воспоминания начали возвращаться к ней.