Побег с Лазурного берега
Шрифт:
– Все закончилось, мадам, – начал он ее успокаивать, – дух вашего предка ушел.
Майкл включил верхний свет, баронесса, которую уложили на кушетку, слабым голосом залопотала:
– О, герр Штопенберг, вы лучший из всех медиумов... вы сумели вызвать дух моего прапрапрапрадеда Ги... Но что мне теперь делать?
Виталиус уставился на Майкла, и молодой человек понял, что пора и ему подать голос.
– Баронесса, – произнес он, – душа вашего предка заточена магическими силами в портрете, и освободить ее может только специальный ритуал изгнания бесов. Вы ведь не так
– Да, я купила его месяца три назад на аукционе, с тех пор в моем замке и бушуют призраки, – ответила баронесса. – Вы сумеете изгнать их?
Майкл удрученно покачал головой.
– Те силы, с которыми мы имеем дело в данном случае, слишком сильны для процедуры экзорцизма. Увы, мы ничем не можем вам помочь, баронесса. Вы обречены до конца дней своих жить в замке с призраками.
Майкл и Виталиус направились к дверям. Их остановил дикий вопль баронессы:
– Не оставляйте меня одну! Вы слышите хохот? Я сойду с ума! Сделайте же что-нибудь! Я готова озолотить вас, если вы изгоните духов!
– Дело не в деньгах, мадам, – тяжело вздохнул Виталиус, – ведь призраки, как вам известно, неподкупны. Каково ваше мнение, падре?
– Существует только один способ избавиться от вторжения призраков, – откликнулся тот.
– Испробуйте его! – простонала баронесса. – Я больше не выдержу!
– Вы должны избавиться от портрета, – продолжал Майкл. – Но если вы его продадите, то духи разозлятся и заберут вас с собой, в мир теней, баронесса. Вы должны отдать портрет святому человеку, не требуя взамен ни гроша!
– Заберите его, ради бога! – воззвала к ним баронесса. – Я не хочу больше видеть этот портрет в своем замке. Падре, сжальтесь надо мной!
– Нет, мадам, исключено, – заявил Виталиус. – Представляете, какая предстоит с ним морока? Падре придется в течение недели молиться около него и орошать святой водой, чтобы обуздать бесов. Да и то может не помочь.
– Я вам заплачу! – крикнула баронесса, подымаясь с кушетки. – Где моя чековая книжка?
– Лучше наличными, – скромно предложил Виталиус. – Ах, наличности нет? Мадам, у вас же есть чудные бриллианты.
Баронесса сняла украшения и вложила их в руку Виталиусу. Тот наступил на ногу Майклу, и молодой человек изрек:
– Я знаю один отдаленный монастырь в Италии, братья будут денно и нощно читать молитвы около бесовского портрета.
– Так и быть, мы возьмем картину. Но делаем это с тяжелым сердцем, – провозгласил Виталиус. – О том, что произошло, мадам, вы должны хранить молчание, иначе силы тьмы вернутся в ваш замок.
– О, нет! – возвела очи к потолку баронесса. – Я никому ничего не скажу! Когда вы сможете забрать портрет?
– Так и быть, прямо сейчас, – смилостивился Виталиус. – Но сначала мы с падре проведем в галерее изгнание духов. Никто не должен нам мешать!
Они оказались в темной галерее. Майкл, заслышав сатанинский хохот, поежился.
– Похоже, в замке и в самом деле живут привидения...
– Куда там! – усмехнулся Виталиус, вытаскивая из ниши лестницу. Он вскарабкался по ней и извлек откуда-то сверху портативный магнитофон. – Вот он, источник стонов и хохота. Подключен к сети и работает двадцать четыре часа в сутки. А запись – одна и та же. Когда заканчивается, то автоматически перематывается, и все начинается сначала.
– Но как в замке оказался магнитофон... – начал Майкл.
Виталиус хлопнул его по плечу и пустился в пояснения:
– Несколько месяцев назад баронесса ремонтировала систему отопления. Мне не составило труда проникнуть в замок под видом рабочего и установить эту штуку. А теперь, достопочтеннейший падре Крюшо, снимайте портрет Ги де Мазарини. Я знаю одного коллекционера, который отвалит за него полмиллиона франков. Он очень недоволен тем, что баронесса купила картину на аукционе, и готов пойти на все, чтобы заполучить полотно. Если мадам нас сама упрашивает забрать его, почему бы не оказать ей такую услугу. Заодно прихватим и ее бриллианты.
Через час, после завершения сеанса изгнания нечисти, герр Штопенберг и падре Крюшо покинули замок баронессы. Она, убедившись, что вой и хохот в галерее прекратились, была на седьмом небе от счастья.
– А как тебе удалось сделать так, чтобы стол поднялся в воздух? – спросил Майкл. – Это какой-то трюк? Но я видел, что твои руки покоились на столешнице и ногами ты его не подталкивал.
Виталиус продемонстрировал ему металлические штыри, спрятанные в рукавах пиджака.
– Они вставляются в особые дырки, и стоит мне встать, как стол тоже поднимается в воздух, – пояснил Виталиус по дороге домой. – У меня имеется много подобных трюков, Майкл, и наступила пора тебе с ними ознакомиться. В мире так много богатых идиотов, которые сами умоляют забрать их деньги, что грех этим не воспользоваться.
А через два месяца они отправились в Ниццу: Виталиус предложил обдурить почтенных жителей города при помощи сказочки о поисках затерянной картины Леонардо да Винчи. Им понадобилась секретарша, которая бы сортировала корреспонденцию, отвечала на звонки и поддерживала миф о «гениальном профессоре» и его «смекалистом ассистенте». Когда в руках Майкла и Виталиуса скопилась приличная сумма и приблизился день начала работ в штольне, где якобы был спрятан шедевр Леонардо, они смылись из Ниццы, прихватив с собой кругленькую сумму.
– Жаль девушку, – сказал позже Майкл, просматривая газеты, в которых велась речь об их мошеннической акции. – Ее таскали в полицию и подозревали в том, что она причастна к нашей операции.
– Малышка тебе понравилась, ведь так? – спросил ехидно Виталиус. – Но жертвы среди гражданского населения неизбежны. С девчонкой все равно ничего не случится, ее помаринуют в полиции и выпустят, поняв, что ей ничего не известно.
И Майкл счел тогда, что Виталиус прав. Какое ему дело до девицы, работавшей у них пару недель секретаршей? Он никогда ее больше не увидит, так что нечего и думать о ней. Он гнал мысли о том, что она могла ему понравиться. Единственная женщина, которую он любил и которую будет любить до самой смерти, это Дженни. Конечно же, в его жизни будет еще масса красоток, но с ними он собирается делить постель, а не душу.