Побег в невозможное
Шрифт:
Не доезжая до очередного перекрестка, джип свернул в арку между домами и остановился во дворе совершенно непримечательного жилого пятиэтажного дома.
— Приехали.
Беня заглушил двигатель и, посмотрев на часы, повернулся к Игорю.
— Ну, вот, а теперь слушай.
Наша задача — сделать так, чтобы в самое ближайшее время ты смог выехать из России. На первый взгляд, это очень непросто: ведь ты освободился по «Кредиту доверия», а значит, в последующие лет пять у тебя, вообще, нет никаких шансов покинуть любимую Родину. К тому же,
— Я — в курсе.
— Но ты очень удивишься, если я тебе скажу, что, несмотря на все эти трудности, у нас есть прекрасная возможность не только покинуть страну, но и покинуть её быстро, комфортно, а главное — законно. Вернее, почти законно.
— Это как? Завербоваться в «Арктический контингент», что ли?
— Ага, в контингент, — ухмыльнулся Беня. — Только не в арктический. А поможет нам в этом некто майор ФСБ Лозовой, который является моим куратором, и которого я, чисто по-дружески, называю «Лось». Правда, за глаза…
— Не понял. Ты что, застрял в очередном джонте? Какой ещё куратор?
— Не «какой», а районный. Вот, смотри.
Беня раскрыл бумажник и продемонстрировал Игорю белую пластиковую карточку с нанесенными на ней своими фото и инициалами, семизначным номером, а также — недвусмысленной надписью: «Лицо, сотрудничающее с ФСБ».
— Стукач?! — выдохнул Игорь.
— Ага, — радостно захихикал Беня. — Он самый. Да ты расслабься, сейчас очень у многих такие карточки. Я, например, свою в прошлом году получил. Лёнчика — идея, кстати.
— Вы что, добить меня решили? Я с «топорами» в жизни дел не имел и иметь не собираюсь…
— Да погоди ты! Дай рассказать сначала, а потом ори!
— Ну?
— В общем, существует такая негласная программа. По очищению российского общества от «социального балласта» и одновременно — по ослаблению экономики вероятного противника. Практикуют уже лет пять, и пока что все довольны. А идею стянули у нацистов семидесятых годов прошлого века, мы это в школе проходили…
— Не у нацистов, наверное, а у коммунистов? — усмехнулся Игорь. Он уже понял, о чём идёт речь. — Принудительная высылка из страны маргиналов и лидеров оппозиции. Я угадал?
— Ну, в общем, да. Только не принудительная, а добровольная.
— Как, то есть, добровольная?
— А так. Подаешь челобитную, отказываешься от гражданства, подписываешь бумаги. «Топоры» делают тебе чистые документы, дают диплом ученого, садят в самолет в составе какой-нибудь научной делегации, и всё. Твоя задача: сразу по прилёту попросить убежища или же просто — свалить, куда глаза глядят, в зависимости от страны прибытия.
— Ничего себе! А если об этом пронюхает пресса?
— Пресса может болтать всё, что ей вздумается. А вот если ты начнешь распространяться про эти дела, то язык тебе могут и укоротить — бывали уже такие случаи.
— Подожди, так ты хочешь сказать, что любой уголовник может запросто иммигрировать? В то время когда люди способные и талантливые годами стоят в очереди за визой?
— Ха, талантливые люди и здесь нужны, поэтому и стоят, — снова засмеялся Беня. — К тому же, не так всё и просто. Уехать разрешают
— Тьфу ты, гадость какая! — Игорь почувствовал себя так, словно вновь оказался в тюрьме. — То есть, получается, мы даем «топору» взятку, чтобы он помог мне лишиться гражданства и стать вечным подонком без Родины и флага? Обреченного, к тому же, на регулярную «посильную помощь» нашим славным «органам». Я правильно понимаю?
— Ну, в общем, да, — смутился Беня. — Только к чему столько эмоций? Проживать в «свободном мире» пусть даже беженцем или нелегалом — не так уж и плохо.
И кстати, если ты вдруг вновь захочешь обрести российское подданство — в жизни всякое бывает — никто ведь не против. Купишь за миллион фунтов титул русского графа где-нибудь в Канаде — там полно наследников — да вернешься, как белый человек, обратно, хе-хе, прямо в свиту Государя.
— Такую чушь ты несешь, Сергеич — даже слушать противно. «Откажешься от гражданства»… А если не выгорит дело? Мне что потом, до старости у Гордея на парковке машины мыть?
— Ага, — захихикал юноша. — Только мыть, я думаю, ты будешь, в основном, Леркину машину. И не говори, что не понимаешь, о чём я…
— Заткни пасть, — беззлобно произнес Игорь, глядя в окно. — Так. Ну, и где твой «куратор»?
— Да уже вот-вот появится, — посмотрел на часы Беня. — Ты, главное, на него особо не реагируй. Он поорёт немного, так, для вида. Может, речь толкнёт — сам же знаешь, «топоры» при слове «Отчизна» любят в экстаз впадать… Но главное, Гордей уже подал Лосю сколько надо, так что вопрос здесь, в общем-то, решенный.
— М-да… Сразу-то почему про депортацию не сказали?
— Лёнчик боялся, что ты откажешься. Если сразу.
— Боялся он… Меня, наверное, ещё сюрпризы какие-нибудь ожидают, а, Сергееич? Ты говори, не стесняйся…
— Тише! — Беня вдруг изменился в лице. — Вон он крадётся, Лось сохатый…
Игорь проследил за его взглядом и увидел, как через арку во двор вошел средних лет мужчина в джинсовом костюме с портфелем в руках и направляется в их сторону.
— Здорово, предатели! — громко хлопнув за собой дверью, «топор» влез на заднее сиденье джипа и деловито перекрестился. — Как настроение? Совесть не мучает?
— Здравствуйте, Олег Витальич, — повернулся к нему Беня. — Да вот, вас ждали. А настроение — чемоданное, если честно.
— О'кей, понятно, — Лось открыл портфель и вытащил какие-то бумаги. — Лёнька сказал, в Америку собрались?
— Ну да, Олег Витальич, мы же…
— Насчёт тебя мне давно всё ясно, — отмахнулся «топор». — Я дружка твоего спрашиваю.
— Так точно, гражданин майор, в Америку, — не оборачиваясь, ответил Игорь.
— Ага, понятно… И ты что, думаешь, — прищурился Лозовой, — там тебе воровать дадут? Думаешь, будешь, как здесь — «авторитета» из себя строить? Впаяют срок двадцать лет за три копейки, и встанешь в позу: у них на «зоне» на одного белого — сотня черных!