Побеги древа Византийского. Книга вторая. На перекрёстках двадцатого века
Шрифт:
– Извините, не могли бы вы мне подсказать…
Человек обернулся, и Рудольф узнал капитана улан из далёкого Пскова.
– О, кажется, мы знакомы… – Офицер пристально вглядывался в его лицо.
– Да, рад вас снова встретить, – не скрывая удовольствия, произнёс Рудольф. – Надеюсь, вы мне снова поможете, как помогли тогда.
– С удовольствием! Чем могу служить? – капитан заметно радовался встрече. Видимо, ещё в заснеженном февральском Пскове он проникся симпатией к молодому офицеру.
– Вот, я хотел предложить… –
– Ну что ж, я могу вас свести с нужными специалистами. Сам я, правда, служу в другом отделе. Разрешите полюбопытствовать, почему вы этим занимаетесь? Служба надоела?
– Никак нет, господин капитан. Просто в Австрии пока нет настоящей армии.
– И в Германии нет. Но будет обязательно! Не хотите ли вы послужить в зарождающейся германской армии? – неожиданно спросил он.
У Рудольфа сразу загорелись глаза:
– Конечно! С удовольствием, господин капитан!
– Тогда на этом и порешим. Я служу в Генштабе, который, кстати, запрещён нам по Версальскому договору, но без него никак нельзя. Как только освободится вакансия, я вас уведомлю.
Приглашение явиться для направления поступило только в сентябре. После бесед и тестовых проверок Рудольфа направили командиром роты 3-го батальона 17-го пехотного полка.
Батальон располагался на окраине небольшого городка. Штаб был виден издалека.
– Обер-лейтенант фон Краузе, назначен к вам командиром роты, – представился Рудольф начальнику.
– Капитан Гудериан. Присаживайтесь, обер-лейтенант, – он показал жестом на стул возле своего стола. – Надеюсь, вы не из Австрии?
– Как раз оттуда, господин капитан! А что, вы опасаетесь австрийцев?
– Не то чтобы очень опасаюсь… Но с ними надо держать ухо востро.
– Так же, как и с пруссаками, – улыбнулся Рудольф и с удовольствием отметил, что капитан слегка улыбнулся ему в ответ.
– Вы за словом в карман не лезете, обер-лейтенант. Если бы вы так же командовали ротой…
– Постараюсь, господин капитан, командовать соответствующим образом, – снова улыбнувшись, ответил Рудольф, уже зная, что командир батальона остроумен и умеет поддеть собеседника.
– Кити, – Рудольф старался сохранять строгий и серьёзный тон.
– Да? – Катя испуганно взглянула на мужа, не переставая укачивать маленькую Лизи, которая капризничала у неё на руках. Тон Рудольфа не предвещал ничего хорошего.
– Мы едем в Германию!
– Ой! – Катя положила девочку в кроватку и бросилась ему на шею. – Я так мечтала переехать туда!
– Ну вот, твоя мечта сбылась.
– А когда?
– Можно уже собираться, квартиру я снял.
Катя в панике заметалась по комнате, хватая то одно, то другое.
– Да подожди ты, не суетись! Завтра начнём собираться, а сегодня просто поговорим обо всём. Вечер уже.
Катя уселась на стул рядом с кроваткой и начала укачивать малышку. Почему-то с самого начала она мечтала именно о Германии. Эта страна была одной из самых мощных в Европе, и беспокойная натура Кати не хотела скучать в маленькой провинциальной Австрии, какой та стала после распада огромной империи Габсбургов. Теперь Австрии была уготована второстепенная роль среди европейских государств. А в Германии, несмотря на инфляцию, репарации и стагнацию, открывались большие перспективы.
Соскучившись по любимому делу, Рудольф с головой окунулся в работу. Он был требователен к солдатам, заставлял их выкладываться до изнеможения, но в то же время был справедливым, последовательным, внимательным до мелочей. Он стремился к новому, прогрессивному в боевой подготовке, всегда спокойно и настойчиво объяснял подчинённому, для чего ему нужно выполнить эту задачу, умел мотивировать. Его требования были всегда обоснованны.
Результатом такого отношения к подчинённым стали блестящая боевая выучка, спаянность, безупречная дисциплина и высокий моральный дух его подразделения. Уже через год на манёврах с привлечением механизированных войск рота и батальон в целом показали высокие результаты.
Рудольф постепенно привык, что Гудериан бывает резок с офицерами и его острый и едкий язык может больно ранить. Однако он ценил своего командира за то, что тот всегда был справедлив и ни на кого не держал зла. В свою очередь капитан также был высокого мнения о молодом, способном и настойчивом, как он сам, офицере.
– Руди…
– Да, моя хорошая?
– У нас будет маленький…
– Вот здорово! Пусть родится сын!
– Пусть! Родившись здесь, в Германии, он станет настоящим немцем.
По прошествии времени в семье фон Краузе появился на свет мальчик, названный родителями Карлом.
Спустя несколько дней Гудериан после лыжной подготовки приказал всем офицерам собраться в его кабинете, где был накрыт стол.
– Господа! Мы собрались здесь для того, чтобы поздравить обер-лейтенанта фон Краузе с рождением сына! От имени офицеров и солдат батальона я хочу вручить для будущего воина Германии этот скромный подарок!
Он извлёк из картонной коробки макет танка и под дружное одобрение присутствующих протянул его Рудольфу, который с чувством пожал протянутую Гудерианом руку.
– Благодарю, господин капитан!
– А теперь, прежде чем мы перейдём за стол, обер-лейтенант фон Краузе расскажет нам об основной задаче командира. – Он бросил лукавый взгляд на Рудольфа, застывшего в растерянности. – Что ж, тогда скажу я. Основная задача командира – воспитание верных последователей!
Офицеры откликнулись громовым «ура».
– И ещё – в танковых войсках командир всегда впереди, а не сзади!
Через два года капитана Гудериана перевели к новому месту службы.