Побочная Кровь
Шрифт:
– …По закону сражений, следующая наша встреча станет последней, и никто из Баронов не станет тебя прикрывать и карать меня за твоё убийство! Звёзды мне свидетели! – говорила меж тем я с экрана, подняв окровавленную ладонь и рассмеявшись. Я даже хотела закрыть уши Айны, слишком поздно поняв, что уже давно это сделала. Не стоит ей слышать то, что я там наговорила.
Запись прервалась до того, как у меня появились крылья, словно тот, кто её отправил, не хотел меня «рассекретить».
– Ну и кто такой умный? – негромко поинтересовалась я, заставив Грандерилов даже вздрогнуть от неожиданности.
–
– Ещё бы, – фыркнул Ориас, пытаясь скрыть напряжение в голосе. – Если ты не заметил, никто до сей поры не угрожал в открытую убить одного из Баронов, да ещё и ссылаясь на «закон сражений»… даже не знаю, отомстил тебе так Айшел за сломанные кости или подарил всемирную известность.
– Скорее, создал ещё больше проблем, – тихо ответила я. – Даже знать не хочу, как он добыл запись.
Я соврала. Я хотела знать, как Айшел добыл эту запись и почему распространил её. Что это? Месть? Или что–то глубже? Ши–Тейн не из тех, кто будет мстить прямо в лоб. Да и будет ли мстить? Видит ли он в этом хоть какой–то смысл?
– Позволите отвлечь?
Мы одновременно повернули голову к неуверенно застывшему Уану. Он прокашлялся, учтиво поклонившись Грандерилам.
– Что случилось? – нахмурился Дамес.
– Это насчёт застрявшего в Мэлиссе осколка, – быстро произнёс тот, и я напряглась. Кажется, напряглись все. – Я тут посовещался с более опытными лекарями… в общем, осколок вытащить можно, но для этого надо раздобыть кое–что. Нейтрализовать кост может только фуррик – ещё один металл, только жидкий, очень плохо держащий форму. Его добывают в одной из левых держав, несколько сотен миллиардов световых лет от нас. Добраться дотуда за половину трилуна можно, но фуррик – очень капризный металл. Перенесёт только два «прыжка», так что обратно путь займёт уже больше трилуна.
Всё внутри похолодело от одной только мысли, что мне где–то два трилуна придётся жить с железкой в животе.
– Это слишком долго, – сквозь зубы произнёс Ориас. – У Мэл может и не быть столько времени.
– Я понимаю, и поэтому предлагаю временно ввести Мэлиссу в искусственную кому. Это снизит риск заражения крови и позволит стабилизировать её состояние, – прибавил Уан, видимо, заметив странный блеск в глазах Ориаса.
– И какова вероятность, что этот металл поможет? – сухо поинтересовался Дамес.
– Пятьдесят процентов.
Всего пятьдесят процентов?! То есть, отправленный за этим фурриком корабль, даже если и привезёт металл, то всё равно нет гарантий, что он сможет помочь мне?
– Мы можем попробовать, – медленно произнёс Дамес, взглядом приказывая Ориасу замолкнуть. – За эти трилуны успеем придумать что–то ещё, если фуррик не поможет. И насчёт искусственной комы тоже идея неплохая. Зная нрав Мэлиссы, она вряд ли усидит на месте два трилуна.
Я ощутила, как краснеют шея и щёки от правоты слов Дамеса. Два трилуна я не просижу на попе ровно, а время в искусственной коме пролетит незаметно. Видимо, это и вправду наилучший выход.
– Надеюсь, я проснусь к коронации, – негромко произнесла я.
– Мэл, ещё есть время… – начал было Ориас, прежде чем взглянуть на мою задравшуюся майку с перевязанной
Врас стиснул челюсти, отчего на скулах заиграли желваки, и пронзил Уана взглядом.
– Советую тебе найти ещё способы вынуть эту дрянь, иначе я из твоих костей сделаю щипцы, – полным льда и власти голосом произнёс Ориас, и Уан даже выпрямился, едва дыша. – Свободен.
Поклонившись, врас ретировался.
– Айна, тебе уже пора на занятия, – произнёс Дамес, с лёгкостью подхватив сестру на руки и взглянув на нас. – До встречи.
Я кивнула на прощанье. Возможно, мы увидимся только через два трилуна, если не больше.
– Дамес, – опомнилась я, заставив того замереть и обернуться. – Присмотри за Лаи.
– Она останется здесь, пока ты вновь не будешь с нами, – пообещал он, развернувшись и выйдя.
Ориас издал не то вздох, не то стон, облокотившись об подушки и молча взглянув на меня.
– Трилун разлуки, час разговоров и вновь прощание.
– Я же никуда не улетаю, – попыталась выдавить я усмешку, улёгшись рядом с ним.
– Мне так не кажется, – признался он, уткнувшись носом в мои волосы. – Не хочется прощаться…
– Знаю.
3
Раствор в капельнице из прозрачного стал красным, и спустя пару минут я ощутила, как начинает успокаиваться сердце. Дыхание выровнялось, а пальцы ног и рук утратили чувствительность. Но всё равно я продолжала сжимать мужскую ладонь, в последний раз взглянув в зелёные глаза и закрыв веки. Проведённый с Ориасом час был уютным, полный разговоров и сплетённых пальцев.
Я не люблю Ориаса. Но в последнее время понимаю, что жить без него вряд ли смогу.
Мысли стали вялыми, на их смену пришли картинки, которые я вряд ли вспомню после пробуждения. В основном я раз за разом переживала свои «приключения», но уже сама меняла сюжет, предполагая, как всё могло бы пойти, не сделай или сделай я что–то.
Но в какой–то миг мои воспоминания нарушились.
Это место напоминает каменную пещеру, вытесанную неизвестными мастерами. Стены подпирают изваяния из потускневшего белого камня с тёмными трещинами. Это гордые, незнакомые существа с красивыми, но властными лицами. За их спинами были сложены тяжёлые крылья с когтями, украшенными резьбой.
Пещеру освещают проросшие в трещинах лазурно–фиолетовые грибы. С потолка свисают такие же светящиеся лианы с мелкими листьями и распускающимися бутонами, пахнущими чем–то до странности приторным.
На мне нет одежды, являя все мои недостатки, все шрамы и синяки. Но есть крылья, чей вес я сейчас не чувствую. Их словно не существует, или я к ним настолько привыкла, что просто перестала замечать.
Белые волосы спадают на обнажённую грудь, пытаясь прикрыть её. Но не это меня встревожило, а странные сияющие символы, рассыпанные затейливым узором по коже. Протянув руку, я смотрю на вертикальные голубоватые точки, идущие вдоль пальцев и сплетающиеся во что–то в виде круговорота на тыльной стороне ладони, а потом рассыпаясь по всей руке.