Побратимы Гора
Шрифт:
– Но, в действительности это не наш путь. Выживание важнее славы, - задумчиво добавил Кувигнака.
– Тогда, почему их так мало пошло в атаку?
– раздражённо спросил я.
– Я не знаю, - пожал плечами мой друг.
Я был действительно раздосадован. Опять мои соображения пошли слину под хвост. Теперь, я не больше, чем Кувигнака, понимал смысл недавней атаки.
– Смотрите, - крикнул краснокожи воин, указывая в небо.
– Вижу, - отозвался я.
Одинокий тарнсмэн появился высоко в небе, держа курс к линии Жёлтых Ножей. Он приземлился среди них.
– Вот теперь они скоординируют свои усилия, - предположил Кувигнака.
– Я тоже так думаю, - мрачно ответил я.
28. Битва продолжается
– Ты видишь?
– спросил Кувигнака.
– Да, - кивнул я.
Перед строем Жёлтых Ножей, на расстоянии приблизительно трёхсот ярдов от нас, на западе, взад и вперёд носились всадники с
День уже далеко перевалил за вторую половину.
– Они готовятся к нападению, и призывают своих воинов быть храбрыми, - пояснил мне Кувигнака.
– Понятно.
Я снова занял свое место в шеренгах Кайилы. До этого я успел проехать по периметру наших тыловых линий обороны, и уже во второй раз, осмотреть размещение лучников, расстановку кольев, натяжку верхних сетей. Надо признать, что всё было в порядке. Если бы я решил что, что-то идёт не так, я бы передал свои предложения Кувигнаке, тот, в свою очередь, объяснял их Хси. А уже он доносил их до внимания Махпиясапы или Кахинтокапы – «Того, Кто Идет Впереди», кто отвечал за этот сектор нашей обороны. Кахинтокапа из клана Касму, был членом престижного воинского сообщества Наездников Жёлтой Кайилы. Подобная окольная процедура, если у нас было время для её нормального функционирования, казалась желательной и Кувигнаке и мне самому. Мы вполне обоснованно сомневались, что Махпиясапе или Кахинтокапе очень понравится получать рекомендации напрямую от двух товарищей занимающих столь низкое положение в стойбище. С другой стороны Хси был предельно честен, к крайнему нашему удивлению, и довёл до сведения своего отца и Кахинтокапы источник его более ранних рекомендаций по защите от атак Киниямпи. То, что он не просто рассмотрел мои предложения, а учёл их и передал, именно как мои Махпиясапе или Кахинтокапе, поразило и меня и Кувигнаку. Ни один из нас не ожидал этого, только не от Хси, от которого прежде мы если что и могли ожидать, то лишь высокомерие и тщеславие. Также, к нашему удивлению, когда мы приехали, чтобы присоединиться к воинам, они разомкнули свои разряды, чтобы предоставить нам, занять место в строю среди них. Мы не сбежали. Мы не пошли, чтобы отсиживаться с женщинами и детьми. Мы пришли с трофейными щитами и копьями. Они дали нам место в боевых порядках. И тогда, мы оба, тот, кто носил женское платье, и тот, кто был лишь рабом, заняли наше место среди них.
– Я думаю, что они вот-вот начнут, - предположил Кувигнака.
– Да, - поддержал я его.
В тылу нашей шеренги я заметил Кахинтокапу. Он тоже увидел меня и, приветствуя, поднял руку открытой ладонью ко мне. Я возвратил ему этот жест. Это было почти, как если бы я не был рабом. У него был щит, но, как и прежде спрятанный в чехле. Если бы он планировал сейчас вступить в сражение, чехол, конечно, был бы уже удалён.
– Похоже, они ждут подхода Киниямпи, - заметил Кувигнака.
– Я тоже так думаю.
Перед возвращением на моё место в строю, я задержался, чтобы повидаться с Грантом. Мы встретились неподалёку от места, укрывались женщины и дети. Сам торговец, с некоторыми из женщин, выхаживал раненых. Васнаподхи помогала ему. То, что мы отбили нападение Киниямпи, здорово вдохновило его.
– Стойбище может быть удержано, я уверен в этом! – заявил он.
– Я надеюсь на это, - ответил я.
– Жёлтые Ножи достигли довольно многого, - заметил Грант.
– Они уже получили многочисленные табуны кайил, много трофеев и женщин. На их стороне больше нет фактора внезапности. Я знаю таких мужчин. Они скоро уйдут. Получение больших трофеев грозит им слишком большими потерями.
– Но они всё ещё не ушли, - напомнил я.
– И я не могу понять этого, - признал Грант.
– Не более чем я, - признался и я своему другу.
Для меня казалось странным, что Жёлтые Ножи, после того, как им ясно дали понять какие трудности их ждут при прямом штурме стойбища, всё ещё не ушли. Этого трудно было ожидать от краснокожих.
– Они не собираются покидать поля боя? – спросил торговец.
– Не похоже.
– Интересно, - сказал он, задумчиво.
Когда мы попрощались Грантом, я сделал небольшой крюк и посетил остатки вигвама советов, хотелось осмотреть их. От величественного сооружения остались лишь его шесты. Это была главная цель первой атаки Киниямпи - Летунов. Из рассказов я знал, что на вигвам обрушился ливень из сотен стрел. Кожаные стены вигвама были плохой защитой, и то, что происходило внутри, да и снаружи, можно назвать одним словом – резня. Ничего удивительного, что Ватонка не стремился посетить совет. Махпиясапе с Грантом просто повезло, что они были вне стойбища во время первого нападения. Большая часть руководителей, накопленной мудрости и опыта народа Кайил, всех их кланов, погибла в течение ена. Один из немногих оставшихся в живых был Кахинтокапа. Он прорезал кожу вигвама и сбежал незадолго до того как специальная группа Жёлтых Ножей прорвалась сюда через стойбище. Именно они добили раненых и сожгли вигвам.
Подобная группа напала на вигвам танцев. Этим группам тогда удалось уйти. Практически сразу после нападения, самоорганизовалось сопротивление,
Мне было трудно представить, что Жёлтые Ножи, сами краснокожие, могли додуматься до такого. Похоже, мне довелось стать свидетелем появления в Прериях новой формы военного искусства, принятия на вооружение новой тактики. Безусловно, я должен был признать, что подобная тактика, особенно, что касается сговора с Ватонкой, очевидно убитого позже теми, интересам кого он служил, была довольно эффективна. Это было бесспорно.
Я снова осмотрел тела и стрелы, разбросанные внутри остатков вигвама советов. Меня не радовало увиденное. Я развернул кайилу и направился к своему месту в строю.
Возвращаясь к передовой линии обороны, я миновал стойло с несколькими кайилами, привязанными под маскировочной сетью, отметив для себя, что их было явно недостаточно для всех тех, кто должен был бы воевать верхом. Я проехал мимо большого склада мяса, снятого женщинами со стоек для сушки, и уложенного на покрывала под сетью. Это мясо было жизненно необходимо для народа Кайил. Оно было тем, что стояло между выживанием племени долгой суровой зимой и потерей многих жизней посреди холода и снега. Я заметил несколько цепочек и кругов рабынь. Большинство были раздеты, связаны собственными волосами и стояли на коленях. В большинстве случаев гореанские владельцы требуют от своих рабынь отращивать длинные волосы. Такие волосы чувственно красивы в распущенном виде, а кроме того позволяют использовать разнообразные причёски, для демонстрации новых измерений очарования рабыни. А ещё, это полезно с эротической точки зрения, и это хорошо известно и владельцам и их рабыням, длинные волосы могут быть использованы при исполнении рабыней своих основных обязанностей по обслуживанию своего господина, что может увеличить и углубить его удовольствие. Ну и конечно в отсутствии более привычных приспособлений, таких как, скажем, верёвки, ремни или изящные, стальные кандалы, волосы достаточной длины могут послужить и для связывания.
Следует также упомянуть и чисто коммерческую ценность длинных волос. Помимо очевидного факта, что они могут улучшить цену девушки при её продаже или перепродаже, их можно также состричь и продать. Свободные женщины иногда покупают волосы для париков или шиньонов. Конечно, им всегда заявляют, что те волосы, что они покупают, получены только от свободных женщин, но можно не сомневаться, что чаще всего это оказываются волосы, состриженные с рабынь.
Что интересно, женские волосы ценятся ещё и как материал для тросов катапульт. Они не только прочнее пеньковых, но и обладают лучшей стойкостью погодным условиям, меньше реагируя на изменениями влажности и температуры. Когда город попадает в осаду, особенно в длительную осаду, то даже свободные женщины зачастую состригают свои волосы, жертвуя их на оборону родного города. Учитывая обычное тщеславие гореан, как мужчин, так и женщин, по отношению к своей внешности, это -патриотическая жертва огромной значимости. При этом не менее существенно, и это все отлично понимают, что если женщина попадает в руки врага без волос, остриженная наголо, то её может ожидать участь стать самой низкосортной рабыней, для работ в сельском хозяйстве или на фабриках. Иногда, по-прошествии времени, когда волосы начинают отрастать, надсмотрщики замечают, что в их руки попала невероятная красотка. Они частенько прячут таких женщин от своего начальства, держа их для себя. Кстати, дополнительная ценность длинных волос рабыни, состоит в том, что они дают владельцу ещё большую власть над нею, поскольку он - господин, и это - его решение, заслужила ли она иметь такое роскошное украшение. Одна из команд которую гореанская женщина больше всего боится услышать, неважно является ли она ещё пленницей или уже рабыней – «Остричь её».