Поцелуй герцога
Шрифт:
С Оливией все было иначе, и не только потому, что она была другой. Каждый ее стон, дрожь ее тела что-то неуловимо изменяли в нем.
А потом его охватило неудержимое желание обладать Оливией. Она принадлежала лишь ему. Ни один другой мужчина не прикасался к ней так, как он. Это яростное стремление было странным и нелепым.
Куин молча лежал, слушая пение дроздов и размышляя о том, какое ужасное предательство надо перенести, чтобы искать женщину, которая будет любить только его. Девственность Оливии была самым прекрасным подарком,
Он крепче обнял ее. Он причинил ей физическую боль и чувствовал себя ужасно. Но зная, что был самым первым…
Куин отмахнулся от этой нелепой мысли. Какое имеет значение, сколько мужчин было у женщины? Он говорил это себе, когда в их брачную ночь Еванджелина поведала ему о своих многочисленных похождениях, которые начались в пятнадцать лет со слугой. Он был прав.
Ни один из этих мужчин не изменил сущность Еванджелины и его чувства к ней.
И все же эта неистовая, животная радость не исчезала. Куин решил, что она сродни поэзии: непостижима и не поддается логике.
Несомненно, после прошедшей ночи у Оливии болит все тело. Куин бережно уложил ее на спину и принялся медленно ласкать кремовую нежную кожу, проводя рукой по восхитительным изгибам ее тела. Она спала, и он стал покрывать ее легкими поцелуями. Оливия несколько раз пошевелилась, но лишь когда его рука провела по нежной коже ее бедра, а его губы приблизились к розовому соску, она проснулась.
Оливия не сказала ему доброе утро, а сразу же резко выпрямилась и воскликнула:
— Боже мой, где я?
Даже в самые удачные дни Куин не умел легко и непринужденно отвечать на вопросы, если только они не касались математики. Вместо этого он протянул руки, прижал пышное тело к груди и поцеловал ее. И снова ощущение дикого восторга пронзило его.
На этот раз Куин не стал его отгонять.
Это было так нелогично, так на него не похоже, но чувство было очень сильным.
— Куин, — прошептала Оливия. Она опустилась на спину, и он продолжал целовать ее.
— Я люблю, когда ты рычишь мне на ухо.
Куин задумался.
— Ты говоришь так, словно я бешеный бульдог.
Оливия закинула руки за голову — признак безмятежного спокойствия и радости.
— Я не говорю, что ты рычишь, как собака. Ты… Кажется, ты счастлив, что я здесь, с тобой.
— Ты моя, — спокойно произнес он. — Конечно, я счастлив. — Он чуть раздвинул ее бедра.
— И что это ты делаешь? — спросила Оливия, глядя на него.
— Целую твои бедра.
Она попыталась сомкнуть колени.
— Ни в коем случае. Мы должны вернуться в дом прежде, чем гости заметят наше отсутствие. Слава Богу, птицы расшумелись и разбудили нас.
Куин нарисовал пальцем узор на ее бедре, и по телу Оливии пробежала чуть заметная дрожь. Он продолжал ласкать ее грудь, и она сходила с ума от наслаждения.
— Зачем, Куин? — чуть слышно произнесла Оливия. — Что…
Куин нежно провел пальцем по розовым складкам.
Скан и вычитка Романтической библиотеки: http://romanticlib.org.ua
Она выпрямилась.
— Нет!
Им надо вернуться в дом, принять ванну, одеться, постараться, чтобы их не заметила его мать…
Но только Оливия еще не знала, что когда Куин принимал решение, он всегда получал желаемое.
Единственным способом остановить поток слов и беспокойство был поцелуй. Рука Куина уже нашла самое прекрасное место на всем ее теле, поэтому у него не было времени слушать возражения.
В мыслях у него было совсем другое. Но если прошлой ночью он утратил контроль над собой, то теперь держал себя в руках. Его милая Оливия должна испытать невероятное наслаждение, прежде чем он снова отважится приблизиться к ней.
И вот уже она извивалась от удовольствия и молила его продолжать. Куин изо всех сил сопротивлялся желанию навалиться на нее и лишь продолжал ее ласкать. Оливия вскрикнула, вцепившись ему в плечи, и все ее тело содрогнулось.
Это было так восхитительно, что Куину пришлось на минуту остановиться и заставить себя успокоиться.
Оливия — это все то, о чем он когда-либо мечтал.
Он не мог разрушить свою мечту.
— Куин, — пробормотала она, ловя воздух ртом. — Что это было?
Он кивнул, перекатился на бок и снова заставил себя успокоиться. Нет, он не прикоснется к ней.
— Твоя очередь, — сказала Оливия, глядя на него, словно храбрый солдат на отряд вооруженных воинов верхом на слонах.
Куин моментально успокоился и сел.
— Пора возвращаться домой, — произнес он, оглядываясь в поисках белья. Через несколько секунд он был уже в рубашке и брюках. — Мы должны вернуться, прежде чем проснутся слуги.
— Мои колени ослабли, — хрипло сказала Оливия.
— Поднимайся!
— Иди один. Я немного посплю и спущусь следом. — Оливия свернулась клубочком и натянула на себя одеяло. Ее глаза закрылись.
— Я не могу оставить тебя на дереве.
— Можешь. Иди в дом и завтракай с остальными. Я приду позже. Тогда никто не заподозрит, что мы всю ночь занимались нехорошими вещами на дереве, потому что если мы появимся вместе, именно так все и подумают. Знаю, я говорю так, словно люди только и делают, что прыгают по деревьям.
— Я не могу оставить тебя здесь, — терпеливо повторил Куин.
— Со мной ничего не случится. Это ты в прошлый раз свалился с дерева, а не я.
Куин присел на корточки.
— Оливия, проснись. Мы идем в дом, и я не смогу нести тебя на руках.
— Я слишком устала. И у меня все болит. Я не спущусь, пока не отдохну. Разбуди меня через несколько часов.
Это был приказ. Куин поднялся и поглядел на будущую герцогиню. Она казалась мирно спящей, подложила руку под щеку, великолепные растрепанные волосы разметались по одеялу. У нее не было даже подушки, но, видимо, ее это ничуть не беспокоило.