Поцелуй луны

Абиссин Татьяна

Девушка не могла разглядеть выражения лица Ригейдо. Но горячая ладонь, коснувшаяся её щеки, а потом скользнувшая ниже, по обнаженной коже плеча, не оставляла сомнений в его желаниях:

– Селия, – пробормотал мужчина, – ты такая красивая. Я давно хотел сказать тебе…

Девушка наклонилась и, быстрее тени, проскользнула под рукой мужчины. А потом бросилась бежать так быстро, как только могла. И только захлопнув за собой дверь, ведущую на галерею, остановилась, чтобы перевести дыхание.

Сердце отчаянно колотилось в груди. Несмотря на то, что ночь выдалась прохладной, на висках девушки выступил пот. Глубоко вздохнув, она повернула по коридору налево, там, где находились её комнаты.

Заперев за собой дверь, она заметила спящую на узком диванчике служанку. Решив не будить её, Селия сняла сначала украшения, а потом шёлковое платье, и брезгливо бросила его в сторону.

Никогда больше она не наденет платьев с таким глубоким вырезом! И почему она не взяла с собой хотя бы накидку, чтобы прикрыть плечи? Просто Селия не думала, что встретит кого-нибудь в галерее поздно ночью. Ей хотелось хоть ненадолго ощутить себя свободной, взглянуть на луну, которая, где-то далеко, освещает родной дом. И забыть о том, что в этом особняке, она, по существу, пленница.

Будешь ли выбирать платье, когда всё, что тебе хочется – это побыть наедине со своими мыслями? Тем более, что до сих пор Селия не сталкивалась с вниманием мужчин. Она жила в отдельном флигеле особняка и редко его покидала. Её окружали женщины, а те немногочисленные слуги мужского пола, приносившие еду или чинившие мебель, не смели поднять глаз на гостью правителя.

Поэтому Селия слабо представляла себе, что делать с человеком, охваченным страстью. Ответить взаимностью она не хотела и не могла. И, хотя сын правителя был завидной партией для многих девушек, его липкие взгляды, прикосновения, даже звук голоса был неприятен Селии. Ей хотелось бежать от него как можно дальше.

Переодевшись в ночную рубашку, Селия расчесала свои светлые кудри. В ночном сумраке они казались пепельными. Потом села на край кровати, обхватив себя руками, и глубоко задумалась.

Что же ей делать? Хорошо, если Ригейдо отступит и перенесет свое внимание на какую-нибудь другую девушку. Она слышала, как хихикали служанки, рассказывая об очередном увлечении сына правителя. Богатые и бедные, знатного рода и простолюдинки, свободные или замужние – Ригейдо ничто не останавливало. Главное, чтобы девушка была привлекательной. Правда, все его романы длились недолго.

Селия не считала себя красавицей. Стройная, среднего роста, с бледным лицом и задумчивым взглядом карих глаз, она могла бы считаться симпатичной, но только в клане Белой луны. А там, где ей приходилось жить, ценились женщины крепкие, статные, с широкими бедрами и высокой пышной грудью. Их загорелые лица, обрамлённые иссиня-чёрными волосами, были достойны кисти художника. На их фоне Селия терялась, будто водяная лилия рядом с раскрывшимся розовым бутоном.

Тогда почему Ригейдо обратил на неё внимание? Ведь он специально поджидал её на галерее, в надежде застать одну. Мог бы спокойно спать в своих покоях, или отправиться в город, и поискать развлечений там. Вместо того, чтобы преследовать девушку, которая находится под защитой его отца.

«Неужели он ко мне неравнодушен?» – эта мысль её совсем не обрадовала. Всё, чего хотела Селия, – это спокойно провести оставшиеся несколько месяцев. А потом вернуться в клан Белой луны.

Но, что если сын правителя помешает ей? Ему явно не понравилось, когда Селия заговорила об отъезде. А сколько высокомерия прозвучало в его словах, когда Ригейдо заявил, что девушка живёт в его доме. Как будто она – нищенка, пригретая из милости, и должна отплатить за оказанные благодеяния.

Селия вдруг вспомнила, как, примерно полгода назад, спускалась по лестнице, направляясь в обеденный зал. Правитель устроил торжественный прием, чтобы почтить память одного из своих предков, пригласив на него видных горожан. Селии тоже пришлось присутствовать.

Она не любила подобные праздники. Одни и те же люди, скучные разговоры, которые крутились вокруг новых лошадей или купленных поместий. Она с трудом заставляла себя улыбаться или отвечать, когда к ней обращались.

Машинально стянув с руки перчатку, она не заметила, как та упала на пол, прямо под ноги человека в расшитой золотом одежде. Тот проворно схватил перчатку, оглянулся по сторонам, негромко, рассмеявшись. Потом поднял голову, заметив спускающуюся по лестнице девушку, и застыл на месте.

Селия ещё никогда не видела такого выражения лица, как у Ригейдо. Рот приоткрылся, щеки раскраснелись, чёрные глаза вспыхнули огнем. Словно к нему подошла не реальная женщина, а фея или другое создание из древней легенды.

Селия и представить себе не могла, как красива была в ту минуту. Тем более, что её красота отличалась от той, к которой привык Ригейдо. И она произвела на него впечатление яркого солнечного света, попавшего в тёмную комнату. Ослепляющее, болезненное, но запоминающееся на всю жизнь.

Девушке пришлось несколько раз повторить свою просьбу, вернуть перчатку. Ригейдо смотрел на неё, хлопал ресницами, но словно ничего не слышал. Тогда, вздохнув, она взяла перчатку из его руки и прошла дальше, ни разу не оглянувшись.

…Сейчас, вспоминая тот день, Селия думала, что оказалась очень наивной. Она не замечала ни внимания Ригейдо, ни пристального взгляда, преследующего её везде, где бы она не появилась. А теперь он дошел до того, чтобы подстеречь её в галерее.

И что же делать? Вообще из комнаты не выходить? Превратиться из формальной пленницы клана Жёлтой Луны в пленницу настоящую? Неужели она, дочь правителя, позволит себя запугать?

«Не думаю, что днем мне угрожает что-то, кроме навязчивости Ригейдо. Все знают, что «залог мира» с другим кланом неприкосновенен. Сын правителя не решится на что-то серьезное, опасаясь вызвать негодование своих людей. А вот ночью нужно быть осторожнее. Гуляя по галерее, буду брать с собой служанку и одного из стражников. Жаль, что из окна моей комнаты не видно Белую Луну», – вздохнула девушка.

Селия скучала по дому. Не так мучительно, как несколько лет назад, когда приехала в этот город. Она стала старше, научилась сдерживать свои чувства. Но, порой, её охватывала такая тоска, что ей хотелось бросить всё и сбежать. И только большим усилием воли девушка останавливала себя, и, спокойная и серьезная, читала, шила у себя в комнате или появлялась на празднике, устроенном правителем.