Поцелуй шелки
Шрифт:
– Почему тебе запрещено влюбиться? Потому что ты не можешь кого-то поцеловать?
Я бросаю на Подаксиса суровый взгляд.
– Да, потому что я не могу поцеловать кого-то, при этом не убив его. Не забрав чью-то невинную жизнь. Еще раз.
Подаксис постукивает своими клешнями. Уверена, он раздумывает, стоит ли говорить что-то еще.
Когда он все же решается продолжить, его голос едва громче шепота:
– Вряд ли можно назвать Лютера невинным.
От этого имени у меня скручивает живот.
– Мэйзи, – Подаксис нежно похлопывает меня по колену. – Ты не хотела его убивать.
– Это
– Так вот как ты хочешь провести остаток своей жизни? Воровать, чтобы выжить, и держать всех на расстоянии вытянутой руки?
Чего я хочу, так это спокойно прожить свою жизнь, не беспокоясь о том, что королева Нимуэ найдет меня и попытается использовать мою смертоносную магию. Только я не могу заставить себя произнести это вслух, потому что тогда возникнет еще больше вопросов. Еще больше неприятных воспоминаний. Как, например, тот факт, что я фейри и, если не получу смертельную рану одним из немногих способов, которые могут нас убить, буду жить вечно.
И та, кто охотится за мной, тоже.
Я не просто так называю свой план «прятаться вечно».
Этот факт пугает только тогда, когда задумываешься, насколько долгой может быть вечность. Неудивительно, что отец хотел выдать меня замуж за члена королевской семьи на суше. Сделай я это, все изменилось бы. Мне не пришлось бы прятаться и воровать. Я больше не принадлежала бы к Морскому королевству, а королева Нимуэ не посмела бы забрать меня из королевского дома, расположенного на суше.
Но я уже смирилась, что этот брак не мог состояться. Не в моем случае.
Никогда.
Я смотрю на море, и в глазах рябит от отблеска лунного света на воде.
– Я просто хочу выжить.
– Знаешь, в жизни есть нечто большее, чем…
– Святые ракушки, что это такое? – Я напрягаюсь, когда понимаю, что смотрю вовсе не на лунный свет, а на что-то другое. То, чего там быть не должно. Я на мгновение зажмуриваюсь, но отрицать увиденное просто невозможно. – Пожар.
Глава IV
Ночь такая темная, что я едва могу разглядеть завитки дыма, поднимающиеся в небо над местом кораблекрушения. Хотя отсюда корабля не видно, я точно знаю, что он там есть. Пожар относительно невелик, поэтому судно, думаю, не больше двухмачтовой шхуны. Несмотря на отсутствие вокруг торговых портов, близость его к берегу наводит на мысль, что оно направлялось в док. Даже если кораблекрушение произошло по эту сторону стены, окружающее его море сохранило часть магии острова. Это означает, что несчастье произошло в водах фейри, что оставляет два возможных варианта развития событий. Первое: кораблекрушение было несчастным случаем, а второе: следствием нападения.
И атаковали фейри.
Если так, было ли это законно? При приближении неизвестного судна к Фейривэю фейри имеют полное право остановить его любым способом.
Но если его заманили в коварные сети…
Нет, есть несколько гораздо более вероятных возможностей. Например, это торговое судно, которому одобрили въезд на остров, но капитан неправильно рассчитал координаты. Или это рыбацкая лодка, столкнувшаяся с неспокойным морем, отправившим ее далеко от специально отведенных для рыбалки вод. А что, если поврежденная шхуна просто ищет безопасную гавань для ремонта?
Мой желудок сжимается. Если случилось что-то из этого, то нападение фейри может только усугубить ситуацию, ведь на борту могут находиться невинные люди.
– Это не твое дело, Мэйзи, – предупреждающе говорит Подаксис. – Нам пора уходить. Если это несчастный случай, кто-нибудь обязательно придет на помощь.
– Знаю, – говорю я, но обнаруживаю, что приросла к месту, не в силах отвести взгляд. Что, если он ошибается? Что, если только я заметила этот огонь? Поскольку с мыса Вега вид открывается так далеко, никто к востоку от Люменаса не сможет разглядеть пламя, а к западу отсюда есть только несколько прибрежных городов, расположенных достаточно близко, чтобы заметить кораблекрушение.
– Я знаю этот взгляд, – начинает Подаксис. – Ты не можешь так рисковать.
Он прав, но мое сердце все равно пропускает удар. Это не первое кораблекрушение, свидетелем которого я стала. Дома, со своего пляжа, я видела еще несколько. Всякий раз, когда подобное происходило в водах возле дворца Бершарбор, мои братья плыли туда, чтобы помочь. Иногда к ним присоединялся даже отец. Были ли моряки людьми или фейри, не имело значения. Как благой король Морского королевства, отец всеми силами старался поддерживать мир между людьми и фейри, чему способствовало спасение человеческих жизней при любой возможности. В отличие от Нимуэ, неблагой королевы Морского королевства, которая, вероятно, стала причиной большей части кораблекрушений, которые мне довелось увидеть за свою жизнь. Ее не просто так называют Королевой-убийцей. По крайней мере, так всегда говорил мой отец. И, в отличие от нее, когда дело доходило до спасения людей, он никогда не оставался в стороне и не успокаивался, пока не будет найден каждый выживший.
Но сейчас… кажется, никто не спешит на помощь этому кораблю. Похоже, никто даже не замечает пожара.
Никто, кроме меня.
По мере того как корабль все больше и больше уходит под воду, мое настроение становится все более мрачным. Скоро поглощенное огнем судно опустится на морское дно. Ничего, кроме щепок, не останется, чтобы доказать, что оно вообще когда-то было здесь.
И все, что я могу делать, это стоять и смотреть. Быть свидетелем смерти. Если рискну сделать что-нибудь еще, то могу попасться Нимуэ. Если корабль атаковали фейри, они все еще могут быть поблизости. И если они увидят меня, узнают…
Подаксис дергает меня за брюки.
– Нам пора идти.
– Ракушки, – чертыхаюсь я себе под нос. – Ты прав.
Сжимая пальцы в кулаки, я собираюсь с силами и начинаю отворачиваться, но мое сердце колотится в знак протеста. Но только теперь уже скудное пламя скрывается из виду, как краем глаза я замечаю темную фигуру, движущуюся в воде. Я замираю. А затем поворачиваюсь и подхожу так близко к краю обрыва, как только осмеливаюсь. Я щурюсь, чтобы разглядеть, что именно плещется между волнами. Но фигура исчезает. Я хмурюсь, уверенная, что видела что-то…