Поцелуй шипов

Белитц Беттина

Когда я увидела Колина, одиноко стоящего ко мне спиной в прибое, моё сердце забилось быстрее, но это был беспокойный стук, а не равномерный и бодрящий. Предчувствие? Я остановилась и нахмурившись проверила, не стоит ли мне лучше вернуться домой. Нет, ни в коем случае, поэтому я подошла к нему.

– Эй, - поприветствовала я. Закат солнца окрасил его красноватым цветом. Всё в нём казалось пылает, но вскоре его волосы и глаза вернут обычный чёрный цвет. Веснушек на коже уже почти не видно. Однако заглянуть в глаза он мне не позволил, направив взгляд на воду, но я всё же могла представить, как они, в запутанном калейдоскопе из зелёного, бирюзового и коричневого,

отражали уходящую голубизну моря.

– И о чём же ты хотел поговорить со мной?
– спросила я холодно, чтобы он перестал сдерживаться. Пусть не думает, что я ожидаю большего, но я, в свою очередь, надеялась, что он хочет не только поговорить.

Колин всё ещё смотрел на горизонт, когда ответил.

– Я хотел напомнить тебе о твоём обещании.

Мне стало одновременно жарко и холодно. Я правильно поняла? Из-за этого он пригласил меня сюда?

– Ты хотел - что? Но ...

Наконец- то он повернулся. Нет, он не шутил. Невыносимая серьёзность лежала в его взгляде и одновременно предостережение, которое я хотела растоптать.

– Я сдержал моё обещание, Эли. А что с твоим?

– Я не могу поверить в то, что ты говоришь об этом здесь и сейчас, Колин! Я не могу в это поверить!
– воскликнула я. Мой голос звучал сдавленно, потому что гнев и беспомощность сжали мне горло.

– Поверь. Это так. Что с твоим обещанием?
– повторил он без эмоций, хотя его глаза коротко вспыхнули, как будто в них тлел убийственный гнев. Я сделала шаг назад, не из-за того, что испугалась, а потому что не хотела начать его бить и пинать.

– Я должна была только подумать, таким было моё обещание, и я подумала! Только подумала!

– Не ври, Эли.
– Колин сократил расстояние между нами, но не прикоснулся ко мне. Я чувствовала его холодное дыхание на лице. Его волосы играючи, потянулись к моим. Снова я хотела отступить, но упёрлась пятками в песок, пусть не думает, что я его боюсь.
– Ты не размышляла, ни одной секунды. Ты отодвигаешь это на позже.

– Потому что бесполезно думать над этим сейчас! Совершенно бесполезно!
– крикнула я. Я проклинала отчаяние, прозвучавшее в моём высоком крике. Оно стучало в моей голове и напирало на тонкие стенки вен. И всё же, я казалась себе бессильной. Он ведь не может иметь это ввиду. То, как он это сказал - должно быть это только тест, возможно даже шутка, какой-то дурацкий, самурайский экзамен, о котором я забыла.
– Это бесполезно, пока не пришла Тесса, а до тех пор я не буду над этим думать! Я не буду! Потому что потом, ты больше не захочешь умирать, так как будешь свободен!

– Ах, значит ты одна решаешь, когда собираешься выполнить своё обещание? Значит вот как?
– издевался Колин.
– Ты ошибаешься. Я никогда не буду свободен. Я пойман в себе.

– Прекрати болтать так пафосно, пожалуйста, Колин! Я этого не вынесу! Скоро придёт Тесса, и тогда ты пожалеешь о том, что вообще думал о смерти ...

– Что же, пока что она не пришла, или я что-то пропустил?
– О, как я его ненавижу, этот надменный взгляд, похожие на маску, угловатые черты лица, высокомерную улыбку.

– Нет, не пришла, но разве тебя это удивляет, если ты отсутствуешь целыми днями, а как только мы встречаемся, даже не прикасаешься ко мне? Разве по-твоему это привлечёт её?

– Такова наша повседневная жизнь, Элизавета. Так выглядит наша повседневная жизнь. Я ухожу, ты ждёшь меня, а когда я рядом, тебе нужно отсылать других людей прочь, если уж они не уйдут по собственному желанию, потому что чувствуют себя

в моём присутствие не комфортно. Но скорее всего они уйду самостоятельно. Постепенно, ты станешь одинокой, возможно не сможешь работать, потому что будешь страдать из-за изоляции, заболеешь и заработаешь депрессию. Будешь пытаться остановить старение, чтобы я и дальше желал тебя, станешь не уверенной, будешь сомневаться в себе, как ты уже сейчас часто делаешь. Люди перенесут отвращенные, которое испытывают ко мне, на тебя, даже не поняв этого, а когда мы будем вместе, ты будешь со мной ссориться, вместо того, чтобы спать. Без меня тебе будет ...

– Прекрати! Колин, пожалуйста прекрати!
– Я зажала руками уши, но его слова повторялись в моей голове, как бесконечное эхо.
– Прекрати, я не хочу этого слышать.

– Это не справедливо, Эли, - прошептал Колин и я не знала, имел ли он ввиду себя - или нас обоих?

– Прекрати.
– Теперь я захныкала, потому что у меня больше не было сил кричать. Он вымотал меня. Я опустилась на колени и не двигалась, когда волна накатила и намочила мою юбку.

– Перестань, Эли. Мне не нравится, когда ты встаёшь передо мной на колени.
– Колин потянул меня за локоть наверх. Как всегда, он не причинил мне боли, но его хватка была однозначной. Он не терпел моей слабости. Он настаивал на том, чтобы я выполнила обещание.

– Ты не даёшь мне ни одного шанса, - пожаловалась я, когда смогла снова говорить. Я не всхлипывала, хотя каждый слог причинял боль в горле.
– Ты не даёшь мне ни одного шанса доказать, что мы можем быть вместе счастливы, чтобы Тесса пришла, и чтобы мы показали, что ты ...
– Слишком много «что» в одном предложение. Он всё равно не верил мне.
– Кроме того, я не могу об этом думать, пока не узнаю некоторые вещи о тебе, которые не понимаю. У меня есть ещё несколько вопросов.
– Мои аргументы - это чисто тактические переговоры, и я уверена в том, что Колин разгадал это. С другой стороны, они звучали логично, а ведь он использовал любую предложенную ему возможность, чтобы объяснить, что не совместим с людьми. Пусть сделает это и сейчас.

– Тогда начинай, - ответил он сухо.

– Ладно. Ладно ...
– Я не торопилась, собралась с мыслями и вздохнула. Я не хотела казаться истеричной, когда буду говорить о таких интимных вещах. Они для меня достаточно неприятны, но не дают покоя, с тех пор, как мы в последний раз расстались на побережье Балтийского моря. Тем не менее, мне всё же не удалось упаковать их красиво. Прежде чем я смогла остановить себя, у мня вырвалось грубое обобщение мыслей, сплетённое в неуклюжий, чудаковатый вопрос.

– Почему ты не спишь со мной по-настоящему?

Колин удивлённо приподнял брови, а его левый уголок рта дрогнул.

– По-настоящему? Что по твоему богатому опыту по-настоящему, Эли?

– Да, хорошо, на Тришене было всё ... э ... так, как обычно себе это представляешь, - пыталась я избежать деталей.
– Но потом ... настоящее, половое сношение было всего лишь один раз, понимаешь? Весной, когда я приехала к тебе на Тришен. Потом ... потом было только ...
– Сдавшись я закончила моё заикание. Я раз и навсегда должна признать, что не могу говорить о сексе. А слово «только» на самом деле не подходило к тому, что я тогда ощутила. «Только» не могло описать пережитые мною множество чувств.
– Разве ты не понимаешь, что я имею в виду?
– спросила я неуверенно, когда Колин, слегка забавляясь, лишь смотрел на меня. Он не предпринимал никаких попыток вмешаться, чтобы помочь.