Поцелуй теней
Шрифт:
От этих слов он ушел в ванную смеясь – все лучше, чем плакать. Я быстро надела рубашку и была уже под одеялом, когда он вернулся. Лицо у него было серьезное, но он сказал:
– Нас не накажут. Хотя она слегка намекнула, что хотела бы видеть, как ты лечишь этой обретенной силой.
– Я в ее секс-шоу не буду участвовать.
– Я это знаю, и она тоже, но ей все равно любопытно.
– Пусть любопытствует. Так нас не казнят, никого из нас?
– Нет, – ответил он.
– Так почему ты все так же мрачен?
– Мне не во что переодеться.
Я не сразу сообразила, о чем он. Потом раскопала
Дойл взял их и вернулся в ванную. Я думала, что он быстро вернется и ляжет спать, но услышала, как зашумел душ. В конце концов я бросила несколько подушек на спальные мешки и повернулась на бок, чтобы заснуть. Я не была уверена, что заснуть мне удастся, но Дойл пробыл в душе долго. Последнее, что я слышала, пока на меня не накатил сон, был шум фена. Как Дойл вышел из ванной, я не слышала. Просто когда я утром проснулась, он стоял надо мной с чашкой горячего чая в одной руке и билетами на самолет для нас – в другой. Не знаю, спал ли Дойл на спальных мешках и вообще спал ли в эту ночь.
Глава 19
Дойл любезно предоставил мне место у окна, а сам вытянулся на своем кресле, вцепившись в подлокотники и застегнув привязной ремень. Когда самолет взлетал, Дойл закрыл глаза. Обычно я люблю смотреть, как уходит вниз земля, но сегодня смотреть, как сереет Дойл, было куда забавнее.
– Как это ты можешь бояться летать? – спросила я.
Он не разжал век, но ответил мне:
– Я не боюсь летать. Я боюсь летать самолетами.
Голос его звучал очень разумно и осмысленно.
– Так ты можешь скакать на крылатом коне и не бояться? Он кивнул и открыл глаза, когда самолет наконец выровнялся.
– Я много раз на них ездил.
– Отчего же тебе так не по душе самолеты?
Он посмотрел на меня так, будто ответ я должна была знать:
– Металл, принцесса Мередит. Мне неуютно, когда меня окружает столько металла, созданного человеком. Он действует как барьер между мною и землей, а я – создание земли.
– Как ты сам заметил, Дойл, нечистокровность имеет свои преимущества. У меня с металлом проблем нет.
Он на этот раз не просто посмотрел, но и повернулся ко мне:
– Ты можешь исполнять большие арканы в таком металлическом склепе?
Я кивнула:
– Никогда не видела магии, которую я не могла бы так же легко исполнять в металлическом склепе, как и вне его.
– Это может оказаться полезным, принцесса.
Стюардесса, длинноногая блондинка с идеальным макияжем, остановилась возле кресла Дойла и наклонилась так, чтобы он мог заглянуть ей в вырез, если захочет. Она предоставляла ему такой шанс каждый раз, когда проходила мимо нас. За последние двадцать минут она прошла трижды, спрашивая, не хочет ли он чего-нибудь. Вообще чего-нибудь. Он отказывался. Я попросила красного вина.
На этот раз она его принесла. Так как мы летели в первом классе, то его подали в бокале на длинной ножке – чтобы проще было пролить на себя, если самолет попадет в турбулентность. Что и случилось.
Самолет встал на дыбы и затрясся так, что я вернула вино стюардессе, а она мне дала горсть салфеток – вытереть руку.
Дойл снова закрыл
Сильная попалась турбулентность. Дойл посерел – это его вариант позеленения, я думаю.
– Как ты?
Он зажмурился крепче:
– Буду в полном порядке, как только мы приземлимся.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь, чтобы время шло быстрее?
Он приоткрыл щелочки глаз:
– По-моему, эта стюардесса такое предложение уже сделала.
– Стюардесса – сексистский термин. Полагается говорить "обслуживающий персонал рейса". Итак, ты все-таки понял намеки.
– Я бы не сказал, что стиснуть мне ляжку и потереться грудями о плечо – намек. Скорее приглашение.
– Ты ее очень красиво отшил.
– Большая практика. – Самолет затрясло так, что даже мне не понравилось. Дойл снова крепко зажмурился. – Ты действительно хочешь мне помочь скоротать это время?
– Я хотя бы это для тебя обязана сделать после того, как ты показал свою официальную бляху стража, и нас обоих пропустили в самолет с оружием. Я знаю, что по закону нам всюду в Штатах разрешается носить оружие, но обычно все проходит не так гладко и не так быстро.
– Тут помогло, что полиция нас проводила до терминала, принцесса. – Он с самого моего пробуждения тщательно называл меня "принцесса" или "принцесса Мередит". Уже не по имени.
– Копам будто не терпелось сунуть меня в самолет.
– Они боялись, как бы тебя не убили на их земле. Брать на себя твою охрану их тоже не тянуло.
– Так вот как ты провел меня в самолет с оружием?
Он кивнул, все так же не открывая глаз:
– Я им сказал, что при единственном телохранителе безопаснее будет, если ты сама будешь вооружена. Все согласились.
Шолто оставил девятимиллиметровый "Леди Смит". А у меня есть внутренняя кобура, отлично подходящая для выхватывания накрест. Обычно я ношу ее на спине, прикрытую жакетом, но сегодня полиция дала мне карт-бланш на ношение оружия, так что не требовалось его прятать.
В боковых ножнах у меня висел десятидюймовый нож, острием привязанный к ноге, с ременной петлей, чтобы быстро его выхватить – как ковбою с Дикого Запада. Эта петля к тому же позволяла ножнам лучше следовать за движениями ноги. Без этого они бы сдвигались при каждой перемене позы, тыкались бы в тело или за что-нибудь запутывались.
Над лифчиком снизу у меня был складной нож. При Дворе я всегда носила не менее двух клинков – такое было у меня правило. Огнестрельное оружие будет разрешено лишь в некоторых частях ситхенов – фейрийских холмов. А ножи мне разрешат оставить при себе. Перед сегодняшним банкетом – в мою честь, как сообщил мне Дойл, – я еще добавлю клинков. Оружия, как и бриллиантов, слишком много не бывает.