Почему и я христианин
Шрифт:
„Около того времени жид Иисус, человек мудрый, если его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос (греческое слово, означавшее "Помазанник", соответствующее еврейскому „Мессия,,). По настоянию ваших влиятельных лиц Пилат приговорил, его к распятию на кресте. Но те, кто раньше любил его, не прекращали этого и теперь. На третий день он вновь явился им живой, как об "том и о многих других его чудесных делах предсказали боговдохновенные пророки. И до нынешнего дни существует секта христиан, которые от него получили свое имя (ЦИТ. из кн. М. Кубланова "Иисус Христос — бог, человек, миф?" М.,1964, стр. 132). Этот текст не мог принадлежать Иосифу Флавию, правоверному иудею, и признается всеми грубейшей христианской подделкой. Какой-то переписчик или редактор в благочестивом рвении принес величайшее унижение христианству "Единственная запись — и та подложная".
Но
В другом месте того же сочинения у Иосифа Флавия есть косвенное упоминание о Христе в связи в казнью "Иакова, брата Иисуса, именуемого Христом (книга ХХ). Римский историк Тацит в начале II века записал, что за грандиозный пожар Рима в 64 году были мучительно казнены ХРИСТИАНЕ. „Виновник этого имени Христос был в правление Тиберия казнен прокуратором Понтием Пилатом, (Анналы VУ). У другого римского историка Светония (II в.) в жизнеописании цезарей Клавдия и Нерона в периоде от 41 до 64 года есть две небольших заметки о ХРИСТИАНАХ. Между 111 и 113 годами о ХРИСТИАНАХ писал императору Слиний Младший. Bсe перечисленные тексты считались у нас подложными, а теперь признаются подлинными (М. Кубланов, цит. соч., стр. 133–136). Замечательно, что никто из античных критиков христианства не выдвинул аргументов об историческом "не–существовании" его основателя (там же, стр.143) Наконец, вся священная литература христианства, как бы ни смотреть на нее в других отношениях, говорит о Человеке, ходившем по нашей земле Еще раньше Евангелий об Иисусе и о первоначальных христианских общинах свидетельствуют послания апостола Павла — столь личные, оригинальные, что невозможно сомневаться в их подлинности.
Вслед за серьезной наукой и присяжные наши антирелигиозники вынуждены теперь "допустить признание „ист"оричности" Христа Теперь уже без возражений цитируются слова Анри Барбюca:
"…Я думаю, что в действительности кто-то прошел - малоизвестный еврейский пророк, который, проповедовал и был распят"
("Наука и религия", 1966, N5,стр.50). Для характеристики изменившихся взглядов антихристианской критики приведу выписку из рецензии проф. А. Немировского в журнале "Новый мир", 1969, N9, стр.266:
"… Историчность основателя христианства — одного из многих проповедников, сектантов, бунтарей, фанатиков — доказывается прежде всего научной критикой евангелий. Они, содержат ранние элементы преданий, идущие вразрез с догматическим и мистическим образом Иисуса Христа"…
Изменились и суждения о времени появления Евангелий. Еще недавно простой человек мог только поражаться столь явной "зависимости веры от воли": ибо при одних и тех же исходных данных ученые–христиане относили происхождение Евангелий к I веку, а ученые–антихристиане говорили даже о втоpoй половине II века… Отрезвляющим событием для вторых явилось открытие в 1935 году обрывка египетского папируса с несколькими стихами Евангелия по Иоанну. Усовершенствованная экспертиза установила дату рукописи: начало II века… А ведь это — копия, может быть, уже не первого поколения копий, притом же успевшая переселиться в Египет (И. Д. Амусин, "Рукописи Мертвого моря", М. 1961, стр.245). Неопровержимое вещественное доказательство в пользу церковной традиции. Тот же проф. Немировский там же пишет: "Естественно предположить,. что оригинал Eвангелия от Иоанна, считающегося последним из евангелий, написан в конце 1 века, другие же евангелия (от Марка, от Матфея, от Луки), содержащие довольно подробную. биогpaфию основателя христианства,, относятся к середине 1 века. Они написаны через двадцать–тридцать лет после трагических coбытий, которые в них изложены".
Итак, Христос "был", а Евангелия появились уже в середине и конце 1 века. "КТО–ТО ПРОШЕЛ"… Случайно мне досталась запись из конспекта одной лекции известного "обновленческого митрополита Александра Введенского:
"….Проф. Гримм делился воспоминаниями о профессоре Теодоре Момзене, что Момзен никогда не говорил о Христе в лекциях и в своих книгах, хотя писал о царствовании Августа Тиверия — эпохе Иисуса Христа. Спрошенный по этому поводу своим учениками, Момзен отвечал: Я МОЛЧУ, ТАК КАК НЕ МОГУ РАЗГАДАТЬ ЕГО, КАК ВСЕ, И ПОЭТОМУ ПРЕДПОЧИТАЮ МОЛЧАТЬ…"
Знаменитый историк мог позволить себе эту великолепную искренность. Этого никак нельзя сказать об антирелигиозной исторической науке, которая явно стремится преуменьшить значение Личности Основателя христианства. "Один из многих проповедников"… Вздорность такой аттестации очевидна. Но можно войти в положение неверующего историка, для которого абсолютно неприемлемы чудесность евангельской истории и "обожествление" в ней Личности Иисуса Христа. Приходится "подойти к Евангелиям как к источнику, в котором вымысел сочетается с историческими фактами, истолкованными в духе религиозной идеологии" (проф. Немировский, там же). Эта обтекаемая формула ничего не объясняет. Другие авторы продолжают указывать на формальное сходство некоторых евангельских событий с мифами других религий. Охотно ссылаются на Цельса (II в.), обличавшего христиан в том, что они будто бы "трижды, четырежды и многократно переделывают первую запись Евангелий" (М. Кубланов, цит. соч., стр. 130). В общем у них выходит, что наши Евангелия — многослойное мифотворчество, возникшее вокруг воспоминаний об Иисусе. Но если первые три Евангелия были уже написаны "через двадцать — тридцать лет" после распятия — то как могло за столь короткий период образоваться многослойное мифотворчество?
Научно–историческая НЕРЕШАЕМОСТЬ личной тайны Христа вполне соответствует принципу христианской СВОБОДЫ (об этом — потом, ниже). Сейчас мы увидим, что НЕРЕШАЕМОСТЬ эта одинакова как для неверующих, так и для верующих.
Прежде всего мы должны признать, что в Евангелиях действительно можно усмотреть иногда различные слои записей. Известно, что в наиболее древних из сохранившихся пергаментов с полным текстом Евангелий (IV и V века) НЕТ некоторых текстов, попавших позднее в нынешний общецерковный вариант Евангелий: нет нынешнего окончания Евангелия по Марку (стихи 9–20 последней главы); нет явления ангела в Гефсиманском саду (по Луке, гл.22) нет "Вознесения на небо" Христа воскресшего (по Луке, гл.24) нет "ангела" в купели Вифезда (по Иоанну, гл.5)… И Евангелия отнюдь не проигрывают в этом более древнем варианте. Зато нет в древнейших рукописях и столь волнующего нас эпизода "Кто из вас без греха — первый брось в нее камень" (по Иоанну, гл.8); может быть это когда-то не понравилось ригористам?.. Во всяком случае — это примеры, как МОГЛИ происходить и другие неизвестные нам изменения текстов. Что благочестивое усердие способно "исправлять" документы — это мы уже видели и здесь на примерах с текстами Флавия и Эйнштейна.
Есть определенные признаки, что Евангелия по Матфею, по Марку, по Луке заимствуют друг у друга целый ряд мест или, может быть, используют какой-то утраченный общий источник. Совсем особое место занимает Евангелие по Иоанну. Самая речь Христа там заметно разнится по стилю и содержанию от других Евангелии, и непроизвольно складывается впечатление, что многое в этой речи — творчество автора, а Сам Христос вряд ли так вот будто бы и препирался с иудеями насчет Своего Божественного достоинства или проповедовал о Причащении. Например, стихи 16–17 главы УIII или стихи 55–56 главы УI — прямое свидетельство против такой вероятности… Вообще "противоречия" Евангелии, о которых твердит вульгарная пропаганда, вроде расхождений в "родословных" Христа и тому подобного — сущие пустяки в сравнении с действительной противоречивостью евангельских сообщений. Непримиримые разноречия Евангелий в описаниях призвания апостолов, последней вечери, Гефсиманской ночи, Голгофы, первых явлений Воскресения. Или вот в Евангелии по Луке мы читаем, как перед арестом Иисус говорит ученикам: "продай одежду твою и купи нож (гл.22) — так даже совсем уж, кажется, фантастические теории о "неудавшемся заговоре Иисуса" получают формальное подтверждение. Но у другого евангелиста Учитель говорит другое: "взявшие нож от ножа и погибнут" (по Матвею, гл.26)… Основное же внутреннее противоречие Евангелий — в изображении личного Самосознания Иисуса. С одной стороны — это вполне Человек, Который подвергается великим искушениям и ужасающим страданиям; но если, с другой стороны, по тем же Евангелиям, он ясно СОЗНАЕТ Свою Божественность, ПОМНИТ о Своем предвечном существовании, ПРЕДВИДИТ Свое Воскресение и Божественную славу, — то все Его искушения и страдания оказываются только как бы инсценировкой, в которой Бог, так сказать, "переодетый" в наше тело, только временно, исполняет роль Человека… Это противоречие безысходно, рационально необъяснимо.
"…В то время Ирод тетрарх услышал молву об Иисусе и сказал служащим при нем: это Иоанн Креститель; он воскрес из мертвых, и потому чудеса творятся им" (по Матвею, гл.14), если даже злодей Ирод верует в Воскресение мертвых — то не такова ли была тогда и общая атмосфера народного легковерия, и не проникла ли она и в Евангелия? Соображение это подтверждается странным сообщением, что в момент Смерти Христа "могилы отверзлись, и многие тела усопших воскресли" (по Матвею, гл.27). Подобно этому всех нас, вероятно, смущает недоброе чудо с засохшей смоковницей (по Матвею, гл.21). Смущает это странное множество бесноватых в Евангелиях (почему нет их теперь?). Смущает столь неправдоподобное исцеление уха при аресте Иисуса (по Луке, гл.22)…Выше уже сказано, что в древнейших рукописях Евангелий по Луке и по Марку нет "Вознесения на небо"; а то, что написано об этом в главе 1 Деяний, крайне примитивно выражает тогдашние донаучные представления о физическом мироздании… Это примеры сомнений, которые мог бы высказать по поводу евангельских чудес самый благонамеренный современный христианин.