Почему не иначе?
Шрифт:
Зелёный. Того же древнего корня, что и «желтый». В древнерусском языке было слово «зель» — побеги озими. Ему же близки слова «злак», «зелень».
Земляника. Самое, на мой взгляд, любопытное в названиях этой ягоды то, что разные языки строят их очень сходно, непременно связывая с понятием «земля». У поляков она именуется «позёмка», у немцев — «эрдберэ» — «земляная ягода». Видимо, самым характерным в ней казался коротенький ее стебелек, почти не поднимающий ягоду от почвы.
Зенит. В языке встречаются слова-ошибки: к ним принадлежит и «зенит». Арабское «zamt» означало «высшая
Зеркало. Так, используя суффикс «-ло» (ср. «дуло», «рыло»), наши предки перевели при помощи глагола «зьркати» — «поглядывать», «смотреть» — латинское слово «спекулум». Это слово связано с латинским же «спицэрэ» — «смотреть»: «спекулум» — «смотрелка».
Змея. Русский язык позаимствовал это слово в виде «змий» из старославянского. Оно было родственно слову «земь» — «земля» и означало буквально «ползающий по земле». Легко заметить, что перед нами типичный результат запрета, табу: прямое и тем самым опасное древнейшее имя ползучей гадины было заменено описательным «ложным» именем. Именно потому старое название исчезло и не дошло до нас.
Зодчий. При разборе слова «здание» было указано, что и за ним, и за словом «зодчий» стоит древнее «зьдъ» — «глина». Первоначально «зодчий» могло означать и «горшечник», и «тот, кто лепит из глины», затем приобрело смысл «строитель».
Золото. Считается, что «золото» образовано от той же основы, что «желтый». Это покажется вам вполне вероятным, когда вы узнаете, что в литовском языке, например, «золотой» будет «желтас» («zeltas»). Первоначальным значением тут было, видимо, «желто-блестящее».
Золототысячник. Очень интересно установить, почему ничем не примечательная полевая травка стала носительницей такого пышного и сложного имени.
Наше название, по-видимому, не что иное, как вольный перевод немецкого «таузендгюльденкраут», сложенного из «таузенд» — «тысяча», «гюльден» — «золотой», «краут»— «корень», «растение». Это мало что объясняет, только передвигает загадку на одну ступень: а почему немцы выдумали столь причудливое название? Но, оказывается, они так же неточно перевели латинское имя цветка «центауриум»; но-латыни «центум»— «сто», «аурум»— «золото». «Сто-тысячник»? Не совсем то, но похоже; и снова непонятно, как создалось это ботаническое обозначение.
Конец цепочки — в греческом языке. По-гречески эта скромная травка именовалась когда-то «кентаврион», т. е. «кентаврова трава»; видимо, это объясняется мифологией: считалось, что полулюди-полукони — кентавры любят золототысячник; или, может быть, растение и легендарные существа соединялись другими какими-то сказочными обстоятельствами. Римляне, познакомившись с греческим названием, создали свое, параллельное, не путем перевода, а по созвучию, прибегнув к так называемой «народной, или ложной, этимологии». Они подобрали свое слово, только внешне похожее на подлинник, в котором не было ни «сотен», ни «золота». «Кентаврион» превратился в «центауриум», и допущенная двусмыслица породила непонятные сложные слова и в немецком и в русском ботаническом словарях: ведь по-латыни «центум» — сто, «аурум» — золото. Косвенный вывод: это название не народное, а книжное.
Зона. Греческое «зонэ» значит «пояс», «кушак». К нам это слово явилось кружным путем, через латынь и французский язык. Сначала оно имело узкое значение — полоса,
Зонд. Первым значением голландского «sonde» было «лот для измерения глубины». Затем название — по довольно далекому сходству — перешло на медицинский инструмент, употребляемый для исследования глубины тела, тканей. Так слова переосмысляются нередко; подобное их производство так и называется «смысловым».
Зонт (и зонтик). Как вы думаете, которое из этих двух слов — «отец», которое — «дитя»? Что произведено от чего: «зонтик» от «зонт» или наоборот? На первый взгляд, в чем тут сомневаться: «фунтик» — от «фунт», «фронтик» — от «фронт»; очевидно, и «зонтик» — от «зонт»…
Представьте себе, как раз наоборот! В XVIII веке мы позаимствовали из голландского языка термин «зондэк» («навес, тент над палубой»), образованный из «зон» — «солнце», «дэк» — «покрышка». Из него у нас возникло «зонтик», оказавшееся похожим на наши уменьшительные формы «бантик», «франтик» совершенно случайно. Но язык проделал обратную обычной работу: от слова «зонтик» он произвел никогда не существовавшую ни в каких языках, так сказать «убольшительную» форму «зонт». Получился некоторый этимологический «повертон».
Зоология. Хорошо знакомый нам тип искусственного грецизма, т. е. будто бы греческого слова, слепленного уже в новое время из двух древних основ: «зоон» — «животное», «логос» — «наука», «учение» (ср. «геология», «биология» и т. п.).
Зуб. См. Зубр.
Зубр. Надо полагать, могучий бык первобытных лесов был назван так опять-таки по соображениям табу — осторожным, описательным именем; значило оно «рогач». Дело в том, что в славянской древности слово «збъ», с носовым гласным в середине (позже оно дало начало и нашему «зуб», и польскому «zab», означающему то же), значило и «зуб», и «шип», и «рог». С ним, по-видимому, и надо считать связанным имя «зубр»: звук «р» был в нем суффиксом.
Зубрить. Здесь мне хочется раскрыть перед вами споры, возникающие между этимологами, они по-разному объясняют это школярское словечко. А как по-вашему, откуда оно взялось?
У нас есть два слова «зубрить». Первое значит— покрывать зазубринами, зубчиками: «косы точат, а серпы зубрят». Долго размышлять тут нечего: это слово тесно связано с «зуб».
Со вторым «зубрить» — тупо заучивать, долбить — дело куда сложнее. С одной стороны, хочется связать его с первым: работа зубрилы столь же нудна, как у насекающего зубцы по металлу. За это говорят и такие синонимические выражения, как «учить назубок» или «долбить». Можно было бы остановиться на такой этимологии, если бы не немецкое слово «бюффельн» — «зубрить». Оно произведено от «бюффель» — «буйвол», «бизон», «зубр». Трудно объяснить это случайным совпадением, тем более что немецкий синоним к «бюффельн» — «оксен» связан с «окс» — «бык»: видимо, соотношение здесь более сложное.
Этимолог М. Фасмер думает, что перед нами прямое заимствование из немецкого языка. Правильней допустить другое: нередко в двух языках возникают совсем близкие по смыслу и по смысловому образу слова, построенные, разумеется, из совершенно различных корней и других морфем. Так, у русских, немцев, англичан, французов слова, означающие «небольшая часть», «отломок», образованы по одному типу, на основе глаголов, означающих «кусать»: «кус-ок», «бисс-хен», «бит», «морс-о». Тут не заимствование, а общий ход порождающей слово мысли. Впрочем, другие ученые отказываются видеть что-либо общее между нашим «зубрить» и его немецким двойником.