Почти как люди: Фантастические романы
Шрифт:
Послушал еще, потом перебил своего собеседника:
Но ведь он сейчас здесь, у меня. Вместе с говорящей собакой… Нет, он не пьян. Да нет, говорю вам, он цел и невредим…
Я шагнул к телефону.
Дай-ка мне трубку! — потребовал я.
Он сунул ее мне под ухо, и я услышал голос Джой.
Паркер, ты… что случилось? Радио…
Ага, я слышал эту передачу. Те парни на радио просто рехнулись.
Почему ты мне не позвонил, Паркер? Ты ведь знал, что я это услышу…
Да откуда я мог знать? Я совершенно замотался. Мне нужно было переделать кучу дел. Я нашел Этвуда, он рассыпался на кегельные шары, и я поймал его в мешок, а потом меня в машине поджидала эта собака…
Паркер, у тебя действительно все в порядке?
Конечно, — ответил я. — В полнейшем.
Паркер, мне так страшно!
Брось, теперь уже нечего бояться. В машине был не я, и к тому же я нашел Этвуда…
Я не об этом. У меня во дворе снуют какие-то существа.
Так ведь вне дома всегда есть какие-нибудь живые существа, — возразил я. — Собаки, кошки, белки, люди, наконец…
Но эти твари бродят вокруг дома. Так и кишат повсюду, заглядывают в окна и… Паркер, прошу тебя, приезжай и забери меня отсюда!
Мне стало не по себе. Это не был обычный глупый женский страх перед темнотой и воображаемыми ужасами. По ее голосу чувствовалось, что она едва сдерживается от истерики, и это убедило меня в том, что причина ее испуга не в игре воображения.
Хорошо, — сказал я. — Держись молодцом. Постараюсь приехать как можно скорее.
Паркер, пожалуйста…
Надень пальто. Стань у двери и жди машину. Только не выходи, пока я не подойду к самому дому.
Ладно.
Голос ее уже звучал почти спокойно.
Я бросил трубку на рычаг и стремительно повернулся к Стерлингу.
Мне нужна винтовка, — сказал я.
Вон в том углу.
Она стояла там, прислоненная к стене; я бросился в угол и схватил ее. Стирлинг порылся в ящике и протянул мне коробку с патронами. Я сломал ее, и несколько патронов упало на пол. Стирлинг нагнулся и собрал их.
Я заполнил магазин, остальные патроны высыпал в карман.
Я еду за Джой, — сказал я.
Там что-нибудь случилось? — спросил он.
Не знаю, — ответил я.
Я ударом распахнул дверь и понесся вниз по лестнице. Пес ринулся следом.
Глава 20
Джой жила в северо-западной части города в своем собственном маленьком домике. Первые годы после смерти матери она подумывала о том, чтобы продать его и переехать поближе к редакции в какой-нибудь многоквартирный дом. Да так и не собралась. Что-то не отпускало ее отсюда — то ли какие-то старые ассоциации и сентиментальная привязанность к дому, то ли нежелание рисковать — а вдруг ей не понравится на новом месте.
Я выбрал улицу, где, как я знал, мне не будут помехой мигалки, и дал газ.
Пес сидел рядом со мной, и ветер, врывавшийся через полуоткрытое окошко, откидывал назад его бакенбарды, мягким веером расстилая их по морде. Он задал мне один-единственный вопрос.
А эта Джой хороший товарищ? — спросил он.
Самый лучший, — заверил я его.
Он умолк, обдумывая мой ответ. Еще немного, и, наверно, можно было бы услышать, как напряженно работают его мысли. Но он больше не проронил ни слова.
Не обращая внимания на светофоры, я развил недозволенную скорость, пытаясь придумать, что мне сказать в свое оправдание, если за нами погонится полицейская машина. Но обошлось без этого, и, нажав до отказа на тормоз, я резко остановил машину перед домом Джой — взвизгнули по асфальту шины, и Пес со всего маху ткнулся мордой в ветровое стекло, весьма этому удивившись.
Домик стоял в глубине двора, обнесенного старинным частоколом и густо заросшего деревьями и кустами, между которыми зигзагами извивались цветочные клумбы. Ворота были распахнуты настежь — с тех пор, как я знаю этот дом, я ни разу не видел их запертыми, — и створки их криво висели на ржавых петлях. Крыльцо было освещено, свет горел еще и в прихожей, и в гостиной.
Прихватив винтовку, я выскочил на мостовую и обежал вокруг машины. Пес опередил меня, ворвался в ворота и как одержимый бросился в заросли кустарника, росшего по краям вымощенной кирпичом дорожки. Прежде чем он исчез, перед моими глазами промелькнули его оскаленная в рычании морда, плотно прижатые к голове уши и задранный кверху хвост.
Я вошел в ворота и, тяжело ступая, двинулся по дорожке к дому, а слева от меня, там, где только что скрылся Пес, поднялся вдруг совершенно невообразимый, раздирающий уши гвалт.
Дверь открылась, и Джой сбежала с крыльца. Я встретил ее на ступеньках. На мгновение она в нерешительности остановилась, глядя во двор, откуда неслась эта омерзительная какофония.
Сейчас шум еще усилился. Описать его почти невозможно. В нем было что-то от верещания взбесившейся фисгармонии, надрывавшейся под аккомпанемент какого-то топота и шороха, словно нечто огромное в яростном исступлении мчалось по заросшему высокой сухой травой полю.
Я схватил Джой за руку и потащил по дорожке к воротам.
Пес! — позвал я. — Пес!
Бедлам не стихал.
Мы выбежали на тротуар, я втолкнул Джой на переднее сиденье и захлопнул дверцу. «
Пес как в воду канул.
Кое-где в соседних домах начали вспыхивать огни, и я услышал, как неподалеку хлопнула дверь — видно, кто-то вышел на крыльцо.
Я бросился назад, к воротам.
Пес! — снова крикнул я.
Он пулей вылетел из кустов, поджатый хвост его исчез под брюхом, с влажных бакенбард стекали пенистые струйки слюны. А за ним по пятам что-то гналось — что-то черное, шишковатое, с огромной, жадно разинутой пастью.