Почти невероятное убийство
Шрифт:
— Мистер Эскобар, — раздался дрогнувший от волнения голос Оруэлла, — вы утверждаете, что мы можем освободить мистера Эдстрема, так как вы нашли настоящего убийцу. Я не имею права не верить вам, но надеюсь, что представленные вами доказательства будут убедительными, иначе… — Оруэлл выдержал паузу, — мистер Эдстрем останется в тюрьме.
— Да, я утверждаю, что мистер Эдстрем не виновен и не имеет никакого отношения к этому убийству.
— Мистер Эскобар, — вмешалась Кэтрин Бенвилл, — надеюсь, вы действительно нашли убийцу, хотя это против всякой логики.
— Напротив, — весело сказал Рамон, — все логично. Дело в том, что ваши следователи начали искать убийцу традиционным способом, то есть пытаясь выяснить, кто именно мог стрелять. Кроме Эдстрема, действительно некому. Остальные трое сидели вместе, а
— Конечно, это мафия. Вальраф последнее время вел дела, связанные с поставкой наркотиков, — разочарованно произнес Оруэлл. — Это и мы знали.
— Да, но тогда нужно было искать связи Эдстрема с мафией. Доказать эти связи, обосновать их. Ведь Карл — кабинетный ученый, эксперт по вопросам баллистики. Он никогда не был связан с оперативной работой, а тем более не мог быть человеком мафии. Но это тоже еще не доказательство. Я внимательно изучил протоколы допросов. И в одном из них что-то промелькнуло. Но я решил проверить до конца. Помните записку, написанную Анной Фрост: «Увидимся в восемь часов у кинотеатра»? Миссис Бенвилл была удивлена, когда я предложил ей пройти туда и купил карту Нью-Йорка. Дело в том, что Эдстрем и Анна Фрост живут в разных концах города. Разве не логично, чтобы они встретились где-нибудь поближе, а не в этом районе? Я стал проверять и выяснил, что на соседней улице живет… Антонио Перес.
— Ну и что? — Миссис Бенвилл смотрела на него уже с интересом.
— Я еще раз перечитал протоколы допросов. Вот, послушайте, что отвечает Перес, когда его спрашивают насчет убийства. Следователь задает вопрос: «Мог кто-нибудь пробраться незамеченным на ваш этаж и убить Анну Фрост, а затем также незаметно скрыться?», а Перес отвечает: «Это полностью исключено…» и «Вот почему я так удивлен… кроме Эдстрема, по существу, никто не мог совершить этого преступления». И это при том, что на протяжении всего допроса Перес отрицает вину Карла Эдстрема. Я беседовал с Асеновым, и он рассказал мне о визите Антонио Переса к жене Эдстрема — Хильде Эдстрем. Все стало на свои места. Перес мог незаметно положить записку в одну из книг, где ее обнаружили во время повторного обыска квартиры.
— Предположим, что Перес действительно сделал все это. Но какой смысл? Кроме того, он все равно не может быть убийцей. — Оруэлл пожал плечами. — Нужно было допросить Переса еще раз.
Рамон Эскобар улыбнулся.
— Я решил проверить все дела Антонио Переса и обнаружил интересную деталь. С тех пор как он попал в штат отдела по борьбе с наркоманией, в работе отдела стали происходить досадные сбои. Я попросил Интерпол проверить поведение Переса в Боливии, и выяснилось, что его там подозревали в причастности к махинациям «кокаиновой мафии». Но ему тогда удалось выкрутиться. А в комитет ООН он был рекомендован полковником Ромеро, тем самым офицером, который позднее был арестован за причастность к контрабанде наркотиков. Интерполу удалось прислать в комитет интересную фотографию. На ней сняты полковник Ромеро и… американский гангстер Натан Масселли. Да, да, тот самый Масселли, дело которого вели Вальраф и Фрост… Кстати, вы знаете, что
— Мистер Эскобар, не забывайтесь, — вмешался в разговор сотрудник ЦРУ.
— Простите, я действительно увлекся. Теперь что касается самого убийства. Получив столько данных, я, разумеется, пришел к выводу, что убийца Перес. Но как ему это удалось? Ведь в момент убийства он находился в комнате вместе с Деверсоном и Асеновьм. Кроме того, его видели оба дежурных охранника, когда он шел по коридору. Не могли же эти люди, все четверо, лгать или ошибаться. Это, казалось, была неразрешимая задача. До вчерашнего дня. Но во время вчерашнего разговора Асенов вдруг вспомнил, а Деверсон подтвердил, что в промежутке между выстрелами раздался крик. Я точно помню, что в протоколе вскрытия прямо указано: обе раны смертельные. А это значит, что после первого выстрела у Анны Фрост не было бы сил кричать. А она закричала.
— Я не понял. — Оруэлл встал с кресла. — Вы хотите сказать…
— Да, в момент выстрелов Анна Фрост была уже мертва. Если помните, Рональд Моуэт — эксперт, дававший показания, подчеркнул, что у него вызывает недоумение тот факт, что пуля из «магнума» вызвала не совсем характерные разрывы кожи, словно дуло пистолета было обернуто носовым платком. Носового платка, конечно, не было. Был глушитель необычной формы, который, кстати, применяют в Латинской Америке. Он изготовляется японской фирмой, производящей пистолеты типа 57. Антонио Перес, надев глушитель на «магнум», дважды выстрелил в Анну Фрост. Затем снял глушитель, положил его в карман, а оружие бросил на пол, включил заранее заготовленный магнитофон с выстрелами и криками и пошел в комнату к Деверсону и Асенову. Через несколько секунд сработал магнитофон. Когда Эдстрем вбежал в комнату, там действительно никого уже не было, а револьвер лежал на полу. Кстати, Эдстрем дал показания, что он не дымился, а никто из вас не обратил внимания на этот существенный факт. Перес вошел в комнату вслед за Деверсоном и Асеновым и, выключив магнитофон, достал кассету. Конечно, на это тоже никто не обратил внимания. В комнате стояло несколько магнитофонов, и Перес мог воспользоваться любым. Но склонность к техническим трюкам его погубила. Он записал женский крик, выстрел, еще один крик и снова выстрел. Понятно, что Антонио старался для тех, кто услышит, с криками он переборщил. Вот, собственно, и вся техника этого «почти невероятного» убийства.
В комнате наступило молчание. Потрясенный Оруэлл покачал головой, обращаясь к представителю ЦРУ:
— Наверно, нужно будет освободить мистера Эдстрема.
— Сначала мы проверим все факты и, если они подтвердятся, арестуем Антонио Переса, — возразил сотрудник ЦРУ.
— У него дипломатический паспорт, — напомнил Оруэлл.
— С этим вопросом не будет проблем, — успокоил их Эскобар, — у нас имеется достаточно данных, чтобы привлечь его к уголовной ответственности и в Боливии. Интерпол срочно направил своего сотрудника для проведения расследования на месте и координации действий с представителями боливийской полиции.
Молчавший до сих пор заместитель генерального директора встал и, подойдя к Рамону, протянул ему руку:
— Вы блестяще справились со своей задачей. Благодарю вас, мистер Эскобар. Мне тем более приятно, что это я рекомендовал направить вас на данное расследование. Вы еще раз доказали, что остаетесь одним из лучших экспертов.
— Надеюсь, что этот разговор пока останется в тайне, — подчеркнуто холодно попросил сотрудник ЦРУ, направляясь к дверям.
— Разумеется, — наклонил голову Рамон.
— Поздравляю, — бросила, выходя, миссис Бенвилл и, внезапно обернувшись, добавила: — Вы очень опасный противник, мистер Эскобар. Как вы смогли запомнить все протоколы допросов? Вы же видели их всего один раз?
Рамон пожал плечами.
— Я и сам не знаю.
— Мистер Оруэлл, вы поедете с нами? — спросил заместитель генерального директора и, не дожидаясь ответа, доба вил: — Нужно будет утрясти все вопросы.
Когда за ушедшими закрылись двери, Рамон вдруг услышал обращенный к нему вопрос: