Почти рукописная жизнь
Шрифт:
28 декабря
Наконец-то для меня закончился рабочий год! Даже не верится, что до середины февраля не нужно рано вставать, ехать в аэропорт. Не нужно просыпаться в гостинице, смотреть в белый потолок и соображать, в каком же я городе. Я дома!
Чем закончился рабочий год? Мы сняли на видео спектакль «+1», в феврале он будет смонтирован и готов. Давно мы не делали видеоверсий спектаклей, со времён последней записи техника шагнула далеко вперёд. К счастью, в этот раз у меня не будет на голове и лице тоненького микрофончика, как у участника плохого телешоу. Раньше
Поскольку в спектакле «+1» у меня несколько переодеваний, микрофоны пришлось даже вшивать в костюмы. Но зато удалось добиться превосходного результата в смысле звука и не испортить визуальное впечатление. Всё, что касается технической и внешней стороны съёмки… Всё получилось очень хорошо. У меня есть вопросы только к самому себе… Но это мои собственные вопросы. Исправить или что-то переиграть уже невозможно…
После записи спектакля отправился в родные края… Давно я так сильно и долго не мёрз! А если быть точным, то так долго я не мёрз никогда. Таких продолжительных и стабильных морозов в Сибири не было давно.
То, что ежегодно несколько раз Сибирь-матушку накрывает сильными холодами, никого не удивляет. Наоборот. Удивляет, если этого не случается. Дня на три-четыре прижмёт… Устроит зима детям дополнительные каникулы – и потеплеет градусов до двадцати пяти – двадцати… Но в этот раз было ощущение, что где-то выставили один режим и некий непостижимых размеров холодильник работает чётко и без сбоев. Причём прилетели мы в Барнаул к самому началу морозов, а улетали из Томска практически в их конце. Ни разу не было теплее –33 С. А в Кемерово в ночь перед отъездом термометр показал гордые –48 С.
Мне часто приходится слышать, проживая на берегах Балтийского моря, мол, в Сибири мороз хороший, сухой, и прибалтийские –10 это всё равно, что сибирские –30°… Ни фига! –30°, они и в Африке –30°. Но главное в сибирских морозах – не то, что сильно холодно, а то, что долго холодно. В Прибалтике –10°—15° постоит несколько дней и отпустит, зато потом разговоров на целый год. А в Сибири…
Но вот что поразительно… Мы прилетели в Барнаул в то утро, когда эти тяжёлые морозы только ударили, и было ощущение, что город замер. Машин мало, людей на улицах ещё меньше. Но прошло буквально два дня – и машин на улицах стало прежнее количество, и люди по городу заходили, и на остановках ожидающие транспорт стояли не так нахохлившись… Мороз не стал слабее, наоборот, температура опустилась ещё ниже, и существенно. Просто день-другой – и привыкли, и приспособились, и пошло-поехало… Но день на шестой морозов я сам почувствовал усталость и увидел её в остальных. Всё-таки сильный мороз – тяжёлая и изнурительная ноша. Эта ноша выражается в большом количестве утомительной одежды, в коротких перебежках от машины к подъезду или от автобуса к работе. Это постоянно сдержанное дыхание, потому что полной грудью такой морозный воздух не вдохнуть. В самые холодные дни можно увидеть, как люди, перед тем как выйти из помещения, глубоко вдыхают и бегут к машине как ныряльщики, а выдыхают, уже сев в прогретый автомобиль.
Трудно работать в затяжные холода. Сотрудники театров существуют в таком режиме, будто включили замедленную съёмку. Зрители сильно опаздывают, а зайдя в тёплое помещение почти сразу если не засыпают, то впадают в полудрёму. Все устают дышать спёртым воздухом, потому что проветрить помещение невозможно… Кстати, удивительный эффект: попробуйте себе представить комнату, в которой холодно и при этом душно. Душно и холодно. Не очень сочетается, правда? Но такое случается в сильные, затяжные холода.
Зато как было красиво: солнечно и при этом туманно. Деревья покрылись толстым слоем инея, окна заиндевели, машины тоже блестели тонким слоем блестящей изморози и давали обильные клубы дыма и пара. Красота возникала какая-то чрезмерная, ненужная человеку красота. Красота, на которую и не
Каково же было возвращение домой, когда командир экипажа сообщил, что в Калининграде погода хорошая, лёгкий ветер и температура +6 С…
С какой же благодарностью я вспоминаю цветы, которые люди дарили на спектаклях в Сибири. В Томске и Барнауле я видел в окно гримёрной, как цветы несли в театр, замотав их в целый ворох газет. Нескольких секунд на студёном воздухе было бы достаточно, чтобы розы и тюльпаны моментально получили смертельное обморожение. А цветов было много. И были лилии, и каллы, и даже ирисы. Вот только в родном городе Кемерово не было ни одного букетика. Передали в гримёрную две бутылки коньяку, бутылку виски и три бутылки водки, и то – не прямо на сцену, а в гримёрную. Что ж! Кемерово всегда отличался от Барнаула и Томска и уж тем более от Новосибирска внятной суровостью и практицизмом.
После Сибири на два дня залетел в Кишинёв, который был основательно засыпан снегом. Было холодно, по местным меркам даже очень, –15–17 С. Можете мне не поверить, но в зимние холода и с сугробами, на короткий и поверхностный взгляд, Кишинёв не очень отличается от Томска. Если бы не вывески на иностранном языке, не радио, говорящее то по-русски, то по-молдавски, и не люди, которые также говорят то на одном языке, то на другом, я бы и не понял, что уехал из Сибири. Пятиэтажки, одинаковая предновогодняя иллюминация, одинаковые кожаные куртки и пуховики, одинаковые шубы и пальто… Разве что в Сибири дорогих машин побольше и вместо «Жигулей» и совсем уж старых «опелей» ездят машины с правым рулём, а так всё то же. За снегом, за сугробами и зимними быстрыми сумерками разница и специфика не различимы. Советская градостроительная основа была единой для всех.
Сыграл в Кишинёве в Оперном театре обновлённый спектакль «ОдноврЕмЕнно». Играл с большим удовольствием и азартом, ощущая, что в этом году мне уже на сцену выходить не нужно. Шалил, пробовал новые варианты давно отработанных фрагментов. Было весело… А когда спектакль закончился, силы покинули меня. К утру уже было больно глотать и дышать. Перед вылетом из Кишинёва поехал к врачу. Удивительная штука организм…
Кстати! С уверенностью могу сказать, что, когда холодно, и уж тем более – очень холодно, ногти и волосы растут заметно быстрее. Проверял. А если к тому же много работы и жизнь близка к экстриму, рост ускоряется. Думаю, Чарлз Дарвин нашёл бы объяснение этому наблюдению.
Как же хорошо дома! Ёлку поставили и нарядили без меня. И, хоть это нарушило многолетнюю практику, я малодушно рад тому, что мне не пришлось этим заниматься. И мне кажется, что без меня получилось лучше.
Совсем нет новогоднего ощущения и даже не верится, что каких-то три дня и…
30 декабря
Мой хороший приятель занимается продажей шампанского, он продаёт разное шампанское: самое дорогое и не очень, а также игристые вина из Испании, Италии – то есть всё то, что мы по привычке называем общим словом – шампанское… Он мне рассказал, что продажа шампанского сильнейшим образом связана и зависит от событий, которые происходят в стране. Бывают праздники, на которые шампанского покупается и выпивается сверх всяких прогнозов. А бывают всплески покупки шампанского и без праздников. Случается же и совершенно обратное. Новый год – это, конечно же, самый шампанскоёмкий праздник. Однако год году рознь. Склады, которые буквально год назад опустели задолго до Нового года, и шампанского всем желающим не хватило… – нынче переполнены, но новогоднего спроса на излюбленный напиток не произошло.