Шрифт:
ПРОЛОГ
Наступает момент, когда леди должна
совершить нечто, выходящее
за рамки приличия…
ПРОЛОГ
– И пусть ее миловидное личико не вводит вас в заблуждение! А столь юный возраст не станет поводом смягчить приговор!
– послышался высокомерный мужской голос.
– Пусть эти фальшивые слезы не тронут вас, господин судья! И пусть ее благородное происхождение не спасет ее от высшей меры заслуженного наказания! И пусть ее обморок…
– Она что? Умерла?
– послышались встревоженные голоса прямо надо мной.
«Бедняжка! Он у нее наследство отобрать пытается! Пытался посвататься, а она ему отказала!», - шелестели вокруг голоса. О ком это они?
Я открыла глаза и увидела незнакомые перекошенные лица надо мной. И огромную люстру. Кто-то из людей махал перед моим лицом веером.
– Кхе-кхе!
– послышался суровый старческий голос, а следом стук. – Ти –ши- на! Поставьте обвиняемую обратно! Лорд Аллардар, вы можете продолжать! Суд вас слушает.
Все хорошо…. Баб Тань, а где это ты?
Я несколько раз моргнула, осматривалась по сторонам, понимая, что это больше не грядка. Ой, баб Тань, это ж позорище! Мать говорила, что тебя в капусте нашли, а сейчас в морковке найдут! Дохлую и по запаху! Это же как я бухнулась! Хоть помидоры не поломала! Руку – бог с ней! А вот помидоры!
Я стояла и не могла понять, где я. И куда делись старые галоши и шланг из рук. Он че? Где-то хлещет? Это ж сколько воды по счетчику утечет! А баб Тане платить потом за лишние кубы! Тьфу ты!
– Спасибо, господин судья! – послышался все тот же высокомерный голос. Прямо передо мной появился высоченный широкоплечий мужчина со взглядом – лезвием.
Эх, красавец! Ну прямо смотрю на него и … мне бы мои двадцать! Хотя, лучше не двадцать. В двадцать у меня мозгов не было, куда бы такого красавца приткнуть. А вот уже к тридцати, я быстро бы нашла, куда его засунуть можно.
Волосы темные, назад зализанные, брови хищные, а глаза синие – синие. Ой, не могу! Как у мужика вижу синие глаза, так сердце к кардиологу просится.
А одет как! Ну прям хоть на выставку! Весь такой напомаженный, холеный. А руки вон какие сильные. Мышцы прямо под одеждой чувствуются! Эх, сколько же соток без продыху он перекопать смог бы… Не мужик, а мечта на старости лет!
И походка у него – загляденье. Твердая, хоть гвозди заколачивай. Сразу видно, это тебе не рохля. Мужик решительный. Серьезный. Сельскохозяйственный.
Так, баб Тань, рано тебе в искушение впадать. Зрение тебя в последнее время подводит. Ты вон с соседом возле дома неделю здоровалась. А потом сосед вышел и сказал, что завтра уже вывезут мешки для мусора. А пока у меня есть время с ними даже попрощаться, раз уж у нас с ними диалог каждодневный зашел. Стыдоба была! А недавно я крысу молоком поила. Думала, котенок!
Так что рано радуюсь. Опыт показывает, что мужика может и не быть!
Мне хоть платочек поправить бы. На всякий случай. А то вдруг передо мной такой красавец стоит, а у меня платок съехал.
Я подняла руки и вместо платка почувствовала волосы. Завитки какие-то. Ой! И груди у меня на месте! И еще так аккуратно уложены… Не мои, вроде! Свежие.
Что это за платье на мне нарядное, как штора? Я что? Померла уже?
Так вот куда попадают бабушки, умершие на грядках!
Надо хоть Матвевне присниться.
Сказать, что да как.
Хотя нет. Сниться не буду. Попросит мужика застолбить. Мороки с ней. Пусть в неведении теряется.
И хорошо бы воскреснуть ненадолго. Кран перекрыть, внука предупредить, чтобы сказал папке, что Светку- соседку на похороны не звать! Мы с ней в контрах за рассаду! А что? Мои похороны! Кого хочу – того зову!
– Ваша честь! Не верьте ни единому ее слову! – коварным голосом произнес красавец, расхаживая перед судьей. – Она участвовала в заговоре против короля! Именно она держала у себя флакон с ядом, который предназначался его величеству!
– Ого! – пронеслось по залу, а все шарахнулись от меня.
Стук молотка заставил шепот и разговоры стихнуть. Правда, не с первого раза. «Молчать!», - рявкнул судья, и только после этого все притихли.
– А вот и флакон! Правда, он пуст! Мне чудом удалось забрать его!
– голос красавца понизился до шепота, а все с возгласом удивления смотрели на невзрачный флакон в его руке. – Вы можете спросить ее служанку!
Ого! У меня еще слуги есть? Красавец выволок какую-то запуганную девку. Ну прямо копия Светки. Только на пятьдесят килограмм моложе! Та затравленно осмотрелась, а потом заверещала.
– Она приказала мне спрятать этот флакон! Я ни в чем не виновата! Пощадите меня!
– ныла девка, под возглас удивления и осуждения, прокатившийся по залу. – Я не виновата! Это все - она!
И ткнула пальцем в меня.
– Все ясно! – строго произнес судья, стуча молотком. Все сурово смотрели на меня. – Эфимия Гарден! Где яд?
– Яд? – удивилась я, вспоминая мазь из змеиного яда, которая осталась лежать на салфетке возле очков со сломанной дужкой и пультом от телевизора. – Я его обычно на поясницу мажу и под шаль заворачиваю!
– И помогает? – другим голосом спросил судья.
– Вот такое средство! – кивнула я.
– Хорошо помогает! Доктор прописал! Только дорогой яд нынче! Как будто бы змеюке после этого пенсию пожизненную платят!
– И сможете доказать? – спросил судья, осматриваясь. – А то спина болит ужасно!
– А вы с перца остренького начните! Натерли больное место и пусть жжет! И под шаль. У жены шаль есть? Вот! Ее возьмите! Только смотрите, ожог может быть! Я сама так лечилась! – заметила я.