Почтовый феномен
Шрифт:
К Роуленду Хиллу идея почтовой марки пришла позднее, чем к Чалмерсу и Коширу. В выпущенной им в 1837 году брошюре «Почтовая реформа, её значение и осуществимость» нет ещё ни слова о марках. Больше того, Хилл буквально нянчился с проектом первой английской марки, скрупулёзно взвешивал каждую деталь и никак не ожидал, что «чёрный пенни» (так её прозвали за цвет и за стоимость) будет пользоваться головокружительным успехом. Главную надежду он возлагал на выпущенные одновременно с марками конверты с обозначением стоимости пересылки корреспонденции. Но рисунок на конверте, выполненный популярным художником Вильямом Малреди, приглашённым специально
И все же, когда реформатора британской почты Роуленда Хилла называют «отцом почтовой марки», ошибки нет. Пусть не он её изобрёл, но по справедливому замечанию видных английских филателистов братьев Уильямс, «как бы то ни было, факт остаётся фактом — одних идей недостаточно, чтобы добиться практических результатов, и никто не будет оспаривать приоритет Роуленда Хилла в том, что он первым осуществил свою идею — ввёл в употребление приклеиваемую почтовую марку».
А теперь, когда мы рассудили спор изобретателей, давайте вчитаемся в эпитеты, сопутствующие в цитате слову «марка»: приклеиваемая, почтовая. Значит, существовали и другие, не почтовые марки?
Да, и притом различного назначения: гербовые, налоговые, благотворительные. Все они дожили до наших дней. Правда, теперь уже никто не купит марку в знак уплаты шляпного или обойного налогов, как полагалось в старой Англии.
Марки были, но связать их судьбу с письмами до Чалмерса никто не додумался. Впрочем, исследователи из Греции утверждают, что первые почтовые марки появились в этой стране после 1828 года, когда здесь провели почтовую реформу. Но это из области домыслов, пока не подкреплённых убедительными фактами.
Эпитет «приклеиваемая» тоже не случаен: ведь есть знаки почтовой оплаты без клея — напечатанные на конвертах. Известны и марки-квитанции. Их продавали в Берлине в 1828 году. Отправитель отдавал марку-квитанцию работнику почты вместе с письмом. Тот гасил её календарным штемпелем и возвращал обратно, а весточка отправлялась в путь. Похожие квитанции позднее появились и в Петербурге.
Однако, оказывается, квитанции об оплате почтового сбора применялись в Париже уже в 1653 году! Никакой опечатки в дате нет — с 18 июля этого года здесь действовала организованная откупщиком Ренуаром де Виллайе «Petite poste» — «малая почта».
Мы проследили историю изобретения марки, теперь же давайте спустимся по лестнице времени и посмотрим, чем оно было подготовлено, вызвано к жизни.
По лестнице времени
Конные гонцы — вередарии — мчались из великого Рима по разным дорогам, навстречу солнцу и оставляя его за спиной. Мерили время цокотом копыт и мечтали о чём-нибудь вроде шпор, которые ещё не были изобретены. На станциях их ждали новые лошади с попонами вместо сёдел и всё те же дороги, ведшие к военным лагерям империи. В сумах лежали завёрнутые в холстину восковые таблички с приказом императора. Холщовые обёртки запечатаны с указанием, когда их вскрыть. Все одновременно — и тогда воля Октавиана Августа будет ведома каждому, надо только успеть к сроку вручить таблички военачальникам.
И вередарии успели. В назначенный Цезарем день десятки тысяч беглых рабов-воинов, чьи мечи помогли Октавиану взойти на трон, были арестованы. Часть из них снова стала собственностью хозяев, остальных казнили…
Этот трагический эпизод — яркая иллюстрация одной из характерных особенностей древних почт. Римская почта называлась публичной, но на самом деле была лишь рычагом управления рабовладельческим государством. Прибегать к услугам «Курсус публикус» могли только император и ограниченный круг должностных лиц. Для простых смертных она оставалась практически недоступной. Богачи могли рассчитывать на собственных гонцов, люди победнее — на оказии. «Хотя писание писем и превосходный способ беседовать и поддерживать отношения с далеко живущими друзьями, но, к сожалению, нет возможности доставлять эти письма по назначению», — сетовал Цицерон.
Четырнадцать столетий спустя, в 1464 году, король Людовик XI учреждает во Франции государственную курьерскую почту столь же, если не ещё более недоступную: курьеру, решившемуся прихватить по дороге частное письмо, грозит смертная казнь. Людовик жаждет одного — «узнавать быстро сведения из всех провинций и сообщать по его (то есть короля) усмотрению сведения от себя».
Монополия на скорую информацию обо всём, что происходит в стране, для хитрого, дальновидного монарха дороже денег. Ради неё он забывает, что почта может приносить не только траты, но и доход — ведь за доставку частной корреспонденции люди готовы платить. Однако Людовик XI предпочитает обогащаться иначе — подчиняя феодалов, прибирая к рукам их владения и сокровища.
Лишь в самом конце XIV века французская государственная почта становится общедоступной. Проходит ещё три десятка лет, и кардинал Ришелье добивается запрета на все остальные виды пересылки писем. Правда, руководит им не просто благое желание пополнить королевскую казну. Ришелье — «изобретатель» потаённого «чёрного кабинета», где, начиная с 1628 года, специальные чиновники читали чужие письма, беря на заметку всё, что могло представлять интерес для короля и кардинала. Он, как и Людовик XI, стремится обладать полной информацией о событиях и настроениях в стране и ничем не гнушается ради этого.
На следующей ступеньке лестницы времени — уже знакомый нам Ренуар де Виллайе. Но прежде чем заглянуть к нему, давайте подведём итоги.
Уже в Древнем Риме государственная почта была регулярной.
Спустя приблизительно полтора тысячелетия она стала доступной и для населения.
Появился конверт — письмо, свёрнутое текстом внутрь и запечатанное оттиснутой на сургуче или воске печатью. На сегодняшний не похож, однако уже может сохранить тайну переписки от праздного любопытства (люди Ришелье здесь, конечно, в виду не имеются).
Изобретательный откупщик
Чтобы переслать весточку — на соседнюю улицу или же в другой конец города, — прежде парижане обращались к привратнику или дворнику с просьбой, подкреплённой звонкой монетой. С лета 1653 года обязанности по доставке корреспонденции взяла на себя «малая почта». Каждый, кто хотел воспользоваться ею, мог купить специальную квитанцию — они продавались в разных местах города, в том числе и королевском дворце. Как выглядели эти далёкие предшественницы современных марок, никто точно не знает — вполне вероятно, их розыск теперь уже вообще бесполезен. Они были, конечно, гораздо крупнее берлинских квитанций и, по-видимому, лентообразные. Об этом можно судить хотя бы по напечатанному на них тексту: «Почтовый сбор уплачен… дня одна тысяча шестьсот пятьдесят третьего года». Обратите внимание: год печатали не цифрами, а словами, — значит, места хватало.